Рождественский подарок - Илона Руднева
— Это лучшее шампанское данного заведения! — перекрикивая музыку, сказал он, наклонившись к уху девушки.
Она улыбнулась и сделала глоток. Было вкусно. Наверное, очень дорогое.
Народу было много. Одни танцевали, другие тусили у барной стойки, третьи сидели на диванах, курили кальян и о чём-то беседовали. Всё мигало, сверкало, играло. Такого Наташа ещё не видела в свое жизни. Девушки на подиумах танцевали «Гоу-гоу». Жених поднял бокал для тоста.
— Ну, за Рожественский подарок!
— За Рождественский подарок! — улыбнулась Наташа, не поверившая еще до конца, что всё это происходит с ней наяву.
Вот это подарок! О таком она и мечтать не могла. Вот теперь какая жизнь ее ждет — вечный праздник! Молодой человек наполнил её бокал. И всё понеслось как на карусели: танцы, люди, шампанское, тосты, дым кальяна.
Вскоре девушка почувствовала, что земля начинает уходить из-под ног. Сильный жених на руках отнёс ее в машину и помчал, скорее всего, к ним домой. Было поздно. В окне мелькали красивые здания, огни города, с шумом проносились встречные машины. Было красиво. Очень красиво. Это последнее, что видела Наташа, перед тем, как крепко заснула.
Не понятно было: отчего так холодно? Почему всё так болело и было так холодно, в конце концов?! Наташа с трудом разлепила непослушные веки. Точно их гвоздем приколотили: они не слушались и не открывались. В первую секунду она не поняла, где она и что ЭТО? Может это сон? Хотя нет, таких явных ощущений во сне не бывает. Но почему всё именно так? Наташа испытала ужас, холодной спицей проткнувший её насквозь. Вторым чувством была адская боль, не дававшая сделать вдох. А третьим — страх. Нестерпимый леденящий разум страх.
Наташа лежала в чьей-то ванной, наполненной льдом. Она была вся в крови. Ей было очень больно и страшно. Страшнее всего — от непонимания происходящего. Куда делся жених, праздник, огни, музыка? Она не могла толком пошевелиться. Дрожащей рукой еле — еле девушка дотянулась до какого-то свертка, лежащего рядом на стиральной машине. Сверток выпал из рук и в ванную посыпались оранжевые пятитысячные купюры, завёрнутые в записку. Тысяч пятьдесят с виду. А в записке было отпечатано следующее: «Я всё сделал аккуратно. Это деньги на обратный путь домой и восстановление. Твоя почка была очень нужна»
