Ева Блум - В новой роли

Якобы Тимоти, пропустившего не один стаканчик бренди, смыло за борт с палубы его собственной яхты «Сильвер коин» неподалеку от Блэкпула, причем его тела впоследствии так и не нашли. Подробности трагедии были зафиксированы в полицейском протоколе, который зачитали Софии. Но как могло произойти подобное, когда и волн-то на море никаких не было?

И почему некоторые члены команды, в частности механик и кок, утверждали, что в ту ночь Тимоти вообще отсутствовал на борту?

Правда, позже оба свидетеля поменяли показания. И Арчибальд Берджис, племянник покойного, интересовавшийся ходом следствия, сказал Софии, что эти двое, как выяснилось, тоже были в ту ночь изрядно пьяны, поэтому ничего толком помнить не могли.

Да, Малыш Арчи, черт бы его побрал! – подумала она и вновь тяжело вздохнула… После оглашения второй части завещания, по которой ее лишили дома, представители клана Берджисов проследовали в столовую. Эмили заранее распорядилась насчет ужина, ведь накануне она еще не знала о том, что уже не имеет права отдавать тут какие-либо приказы.

Ей просто хотелось радушно принять гостей.

Еще бы, ведь съехалось почти все семейство!

Последний раз они собирались примерно в таком же составе на шестидесятилетний юбилей отчима. Сколько же ей лет тогда было? Ах да, ровно пятнадцать. Она заканчивала школу в Чечстоуне, жила в доме дяди Фрэнка – брата матери, в пяти милях от Спиллинг Плейс, и приехала, чтобы провести каникулы в Лондоне.

А Малыш Арчи к тому времени уже перевалил через свой двадцатилетний рубеж. У него за плечами осталась служба в Королевском морском флоте. Военные действия, в результате которых сбили его вертолет… Экипаж из трех человек проболтался тогда несколько часов в холодных водах Атлантики на надувной лодчонке, к счастью его обнаружил и подобрал английский эсминец. В новостных программах телевидения о них говорили как о героях, все получили медали.

Этими событиями для Эмили, в общем, и ограничивалась видимая часть взрослой жизни мистера Арчибальда Берджиса. Вернее, слышимая… Поскольку обо всем этом она узнавала из разговоров отчима и матери, когда приезжала из провинции.

Что же касается другой стороны – невидимой, то ее тем более можно было назвать «слышимой». Ведь по слухам, однажды вдруг выплеснувшимся на первые полосы скандальных изданий, отставной лейтенант занимался незаконными поставками оружия одиозным режимам в Африке и Латинской Америке. Вот только доказательств его неблаговидных дел журналисты найти не смогли. И сильно обиженный ветеран Фолклендской компании выиграл суды сразу у двух газет. Перед ним публично извинились и заплатили за нанесенный моральный ущерб.

Впрочем, ни той ни другой стороной его жизни Эмили совершенно не интересовалась.

Ей был безразличен Малыш Арчи. Вернее, почти безразличен. Ведь находясь рядом, – слава Богу, это случалось нечасто! – она частенько улавливала в его взгляде агрессию и ощущала свою беззащитность. Поэтому старалась не оставаться с ним наедине.

Если в детстве он не упускал случая, чтобы дернуть маленькую Эмили за косички или же толкнуть локтем в бок, то, повзрослев, стал позволять себе кое-что и похлеще. Как-то на праздновании Рождества в доме отчима этот нахал улучил момент и прижал ее, голенастую девочку, едва переставшую играть в куклы, к стенке в углу гостиной и завел ей руки за спину… Но отпустил, услышав чьи-то приближающиеся шаги.

Все произошло так быстро и так грубо, что в тот момент она даже не успела толком понять, чего он хочет? Как хорошо, что кто-то проходил мимо открытой двери гостиной! Но все равно белое воздушное платье, подаренное ей к празднику, спереди оказалось измятым так, будто его жевала корова…

Надо сказать, что как раз в тот год у Арчи случились серьезные неприятности с гувернанткой. Вернее, у молодой женщины, учившей его французскому языку и хорошим манерам, возник из-за него конфликт с его родителями. Гувернантку тут же уволили. Эмили слышала, как отчим, понимающе усмехнувшись и пожав плечами, тихо сказал ее матери:

– Малыш стал мужчиной…

Так вот, на том самом обеде в честь юбилея отчима за длинным, роскошно сервированным столом они оказались соседями. Эмили сразу же насторожилась, пожалев о сложившейся ситуации, и не зря. Правда, поначалу все шло вроде бы нормально: звучали тосты, менялись блюда, велись вполне светские разговоры.

Арчибальд Берджис в черном смокинге был элегантен и учтив. Слегка склонившись к уху Эмили, он стал рассказывать ей о знаменитом лондонском ночном клубе. Она слушала, однако его предложение наведаться туда вдвоем вежливо отклонила и вскоре стала беседовать с дамой, сидящей слева… И вдруг почувствовала пальцы Арчибальда на своем колене.

Да-да, он опустил руку под скатерть и положил ладонь ей на колено, задрав при этом подол платья!

Эту выходку можно было расценить лишь как явное домогательство. Эмили, продолжая разговор и стараясь не выдать смятения, попыталась понять, не заметил ли кто из сидевших за столом вопиющего безобразия, происходившего в данный момент? Но нет, все были заняты едой и беседой. Эмили повернулась к Малышу Арчи и бросила на него умоляющий взгляд. А в ответ получила лишь циничную улыбку. Несомненно, он просто издевался…

– Эмили, детка, что с тобой? – поинтересовалась мать, расположившаяся неподалеку, рядом с отчимом. – У тебя щеки горят…

Внезапное внимание со стороны заставило обнаглевшего молодого человека отступить. Его рука вынырнула из-под скатерти и потянулась к вилке.

– Со мной все в порядке, мама, – ответила Эмили как можно более непринужденно.

– Отложим до следующего раза… – Арчибальд произнес это тихо, но с той же мерзкой ухмылкой.

Эмили ничего не сказала ему, а вновь повернулась к соседке слева, улавливая обрывки ее фразы и поспешно соглашаясь:

– ..Вы совершенно правы, миссис Пирс.

К лондонскому смогу привыкнуть трудно. Тем более мне, приезжающей сюда из провинции два-три раза в год…

Своим спокойным тоном Эмили пыталась дать понять мерзавцу, что после подобной выходки он для нее – пустое место.

А в душе она просто кипела от возмущения: да как он смел подобным образом вести себя с ней, за кого принимал ее?! Откуда бедняжке было знать, что «следующий раз», обещанный им на юбилее отчима, не только вновь заставит ее возмущаться, но и всерьез напугает. Ведь именно из-за этого Эмили теперь буквально бежала из дома, отнятого у нее Берджисами.

Вопреки сложившимся обстоятельствам она рассчитывала покинуть особняк с гордо поднятой головой. Ей хотелось неспешно собраться, потратив на это никак уж не менее суток, затем сердечно попрощаться со всей прислугой и в последний раз велеть отвезти себя на вокзал в зеленом «даймлере», а то и вовсе в «роллс-ройсе» мистера Тимоти. Это было бы хоть и отступление, но с сохранением боевых порядков. А что вышло?