Элеонора Кроуфорд - Любовная западня

Ведь от Джоша у нее никогда не было секретов, они вместе строили планы, вместе мечтали. Он считал, что она волшебно снимает все своим фотоаппаратом. А она утверждала, что он виртуозно пишет, ярко и смело работая авторучкой.

Вздохнув, она немного отпила из бокала. Ей двадцать семь лет, и по всей видимости, никогда уже она не найдет мужчину, которого смогла бы полюбить. Наверное, ей суждено кончить свои дни печальной, незамужней и бездетной женщиной. Одинокой и несостоявшейся. Она посмотрела на пенящееся шампанское и грустно усмехнулась. Вот расчувствовалась! Иной раз, если с юмором отнестись к своим слезам, глядишь, и легче становится.

И все-таки одной прожить восемь лет — это много. Никому из мужчин, которых она знала после Джоша, не удалось заполнить пустоту в ее жизни. Может, с ней что-то неладно? Может, подсознательно она выбирает не тех мужчин?

Через распахнутые застекленные створчатые двери виднелся изумительный парк, манивший к себе. И она пошла навстречу прохладному вечернему воздуху.

Стоял восхитительный весенний вечер, небо было усыпано звездами, ярко светил месяц. Искусно спрятанные наружные лампы слегка освещали парк, создавая романтическую, сказочную атмосферу. Выйдя из особняка, девушка почувствовала себя лучше. Коктейли ей никогда особенно не нравились, а этот — и подавно. Люди в зале олицетворяли власть и богатство и, казалось, были далеки от всего мирского. Это слегка пугало, особенно если ты в силу обстоятельств привыкла общаться больше с пауками и белками, чем с себе подобными. Она все время боялась сказать что-нибудь невпопад. Это был один из ее недостатков: иногда слова слетали с губ, прежде чем она успевала подумать, стоило ли вообще говорить об этом. Нередко она испытывала неловкость при допущенной ошибке.

По дорожке послышались шаги. Флора обернулась и узнала Дэна Монтану. Она замерла в напряжении, подумав, что сделала это по причине, не поддающейся логическому объяснению. И ей не понравилось, что он вызывал в ней какие-либо чувства.

— Хороший вечер, — сказал он, медленно поднося бокал ко рту и делая небольшой глоток.

— Да.

Дэн казался настоящим великаном. Хотя рядом с ней, на фоне ее пяти футов двух дюймов, кто угодно может показаться великаном.

— Вы видели макет?

— Да.

— Что скажете?

Он с интересом посмотрел на нее, словно ее мнение ему небезразлично. А ведь в принципе ему наплевать. Она же не может вложить деньги в проект и вообще не имеет к нему никакого отношения. Это что, вежливый способ поддержать разговор?

И думать нечего, машинально отметила она про себя. Он не из тех, кто тратит время на болтовню. Скорее всего он завел беседу с какой-то целью, но с какой — неизвестно. И почему он хочет знать, что она думает о проекте?

Она колебалась. Думай, что говоришь, предостерегающе напомнила она себе. Он посмотрел на нее сверху вниз и чуть улыбнулся.

— Ну, начинайте!

— Отель должен получиться великолепным, да и территория рядом, я уверена, будет выглядеть изумительно.

— Но?

— Я не сказала «но».

Он испытующе взглянул на нее.

— И, тем не менее, — растягивая слова, произнес Дэн. — По глазам вижу, вы не со всем согласны.

Да, не со всем. Она отчаянно пыталась найти подобающие случаю вежливые слова.

— Мне не известны все детали проекта, я никогда не была в Эквадоре. И я не люблю высказывать свое мнение, не зная сути дела.

Вот завернула! Она даже возгордилась. Его губы изогнулись в усмешке.

— Весьма похвально. И все-таки, надеюсь, собственное мнение у вас есть?

— Конечно.

Непонятно почему, но его вопросы выводили ее из себя. Флора сделала небольшой глоток из бокала и отвела взгляд, всматриваясь в парк, погруженный во мрак. Она очень старалась следить за тем, что говорит, но сделать это было непросто.

Он вопросительно посмотрел на нее.

— А вы не познакомите меня с ним?

Господи! Он просто невозможен! Флора медленно вздохнула.

— По правде сказать, мистер Монтана, проект меня тревожит. Отель очень большой. В нем будет жить масса народу…

— Тем больше денег можно будет заработать.

Ее охватило раздражение. Деньги! Как будто они все оправдывают.

— Да. Но меня не это тревожит.

— Вы имеете в виду деньги?

— Нет. Нет ничего дурного в том, чтобы зарабатывать деньги. Важно — как, какой ценой и для чего.

Прищурившись, он мгновение пристально смотрел на нее.

— Значит, вы сомневаетесь, что реализация проекта даст возможность зарабатывать деньги, сознавая лежащую на нас ответственность, — четко проговаривая каждое слово, утвердительным тоном произнес он.

Посмотрев ему прямо в глаза, она решила не церемониться.

— Если верить тому, что говорилось на презентации, отель будет расположен в отдаленном районе первозданной сельвы. Судя по представленным фотографиям и антропологической справке, туземцы ведут там традиционный образ жизни и мало общаются с окружающим миром. Приезд множества богачей с Запада нарушит нормальный ритм жизни сельвы и ее населения.

Ну вот, теперь она все сказала. Он сам напросился. Его лицо было скрыто в тени, отбрасываемой тускло светившей лампой.

— В наше время сельва притягивает туристов как магнитом.

Такая постановка вопроса еще больше возмутила ее.

— Это я понимаю, — резко ответила она. — Но отель, битком набитый людьми с фотоаппаратами, кинокамерами, транзисторами, другой аппаратурой, окажет на те места заметное влияние, причем влияние совсем не благотворное! — Флора перевела дух. — В мире уже не осталось места, которое не пострадало бы от нашествия туристов! — Теперь ее уже не остановить. — В Кении флора и фауна просто стонут, так как присутствие огромного числа туристов нарушает их естественное развитие. Рифам в тропиках нанесен колоссальный ущерб, целые виды рыб вымирают, потому что слишком много развелось любителей подводного плавания! Мы искореняем культурные традиции многих племен, приобщая их к благам современной цивилизации!

Она оборвала себя и глубоко вздохнула. Охрана окружающей среды трогает ее за живое, но она не хочет, чтобы он принял ее за пылкую активистку, склонную к демагогии.

— Прогресс нельзя обратить вспять, — тихо сказал он.

Что за глупый предлог, захотелось возразить ей, но вместо этого она, стараясь сохранить хладнокровие, продолжила:

— Прогресс можно понимать по-разному. Можно подходить к нему ответственно, а можно — безответственно. Судя по тому, что я видела и слышала о вашем проекте, могу однозначно признать его безответственным. Это, разумеется, еще мягко сказано. На самом деле он просто позорен. И уверена, что я не единственная, кто высказывает подобные мысли.