Дина Аллен - Желания души

— Никак. Едва удостоила меня несколькими словами и выглядела очень довольной собой. Вы знаете эту ее невыносимую, вызывающую манеру держаться…

Да, Сара слишком хорошо знала эту манеру. Скучающее выражение лица, демонстративные зевки, ускользающий взгляд, обводивший все предметы в комнате, словно в надежде обнаружить что-то более интересное, чем собеседник. Ширли была настоящей бунтаркой и имела целую толпу восторженных почитательниц, которые, правда, восхищаясь ее выходками, все же проявляли достаточно благоразумия, чтобы не подражать им.

— Вы как-нибудь намекнули ее отцу на то, из-за чего его попросили сюда приехать?

— Думаю, лучше будет сказать ему обо всем при личной встрече.

Напрасно, подумала Сара. Узнав обо всем раньше, он уже успел бы немного остыть к моменту своего приезда.

— Я собрала все относящиеся к делу школьные отзывы о Ширли, чтобы он смог их просмотреть, а также сличила многочисленные показания по поводу инцидента.

Миссис Мэрфи откинулась на спинку стула, — невысокая, хрупкая женщина, в свои сорок лет обладающая железной выдержкой и настойчивостью.

— Какой стыд! Ведь умная девочка! Прямо диву даешься, что при такой одаренности!.. Будь у нее другое отношение к учебе, она могла бы добиться больших успехов!

— У нее была достаточно трудная жизнь дома, миссис Мэрфи. Похоже, как я уже говорила вам раньше, что все ее бунтарство — это попытка скрыть собственную незащищенность.

— Да, но я полагаю, что ты оставишь свое мнение при себе, Сара, — беспокойно сказала директриса. — Нет необходимости подливать масла в огонь воспоминаниями о прошлом. И без того все достаточно серьезно. Кроме того, она не первый ребенок, который пережил развод родителей со всеми вытекающими отсюда последствиями. Другие дети обычно не реагируют таким образом… — Миссис Мэрфи взглянула на лежащие перед ней бумаги. — Не курят на окне в спальнях, не подделывают справки о болезнях, не забираются на деревья и не остаются там на целый день, пока все остальные сходят с ума, разыскивая их.

— Да, я знаю, но… — Сара чувствовала, что ей становится жарко из-за тесного воротничка ее белой блузки, которую она извлекла из самого отдаленного угла платяного шкафа, сочтя ее наиболее подходящей к данному случаю.

— Никаких «но», Сара! Ситуацию не изменишь, и бесполезно пытаться найти во всем этом разумное зерно. Факты таковы, что отцу Ширли придется с ними смириться, хочет он того или нет.

— А Ширли? — с беспокойством спросила Сара. — Что с ней сейчас творится?

— Ей предстоит выдержать объяснение со своим отцом.

— Но они далеко не в самых лучших отношениях.

— Я бы посоветовала тебе с меньшим доверием отнестись к тому, что она говорила по этому поводу, — сухо сказала миссис Мэрфи. — Мы обе знаем, что Ширли не скупится на выдумки.

— Но факты говорят сами за себя…

Сара невольно подалась вперед, уже готовая нарушить первое правило, которое определила для себя на сегодня: быть непоколебимой, как скала, и броситься на защиту своей ученицы, когда послышался стук в дверь, и на пороге показалась Элизабет.

— Мистер Блэк здесь, миссис Мэрфи, — сказала она, и в голосе ее прозвучало всегдашнее любопытство.

Блэк? Сара нахмурилась. Почему же дочь не носит его фамилию? Сара была уверена, что о нем доложат как о мистере Нойсе.

— Прекрасно, Элизабет. Пожалуйста, пригласите его сюда. И позаботьтесь, чтобы нам никто не помешал. Мне нужно будет разобраться кое с чем после того, как мистер Блэк уедет.

— Да, конечно.

Сияющее добродушием лицо Элизабет в один миг изменилось, приняв выражение сосредоточенного внимания. Впрочем, как только она вновь удалилась в приемную, обе женщины услышали ее щебечущий голосок, приглашающий мистера Блэка войти и заодно осведомляющийся, не принести ли ему чашку кофе.

Сара подумала, не будет ли он смущен фамильярностью секретарши, как это происходило с большинством людей, видевших ее впервые, но его голос, донесшийся из-за неплотно прикрытой двери, был холодным и уверенным.

Роль Сары сводилась лишь к тому, чтобы сообщить нужную информацию, но она ощутила какое-то дурацкое волнение, когда отец Ширли вошел в кабинет.

Миссис Мэрфи встала и пожала ему руку. Сара в замешательстве осталась сидеть, и только после того, как они оба повернулись к ней, поспешно встала и, в свою очередь, протянула руку для приветствия.

Отец Ширли был очень высок, крайне надменен и весьма хорош собой. Саре, несмотря на свои каблуки, пришлось поднять голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Она точно не знала, каким ожидала его увидеть. Но, прежде всего, он представлялся ей старше. И еще казалось, что у него должны быть полувоенные манеры, характерные для домашнего тирана, который не уделяет времени семье и полностью поглощен работой.

У этого человека были черные, цвета воронова крыла волосы, темные глаза и резкие черты лица, — весь его облик выражал силу, уверенность в себе и холодное презрение к остальным представителям человеческой расы.

Но самое ужасное было то, что Сара его узнала, да, узнала спустя семнадцать лет. Тогда ей не было и шестнадцати, и она была точно так же, как сейчас, подавлена этим человеком.

Блэк. Не очень редкая фамилия. И уж тем более Саре не пришло бы в голову за те несколько секунд, что директриса приветствовала его, что это тот самый Кристиан Блэк, с которым она прежде была знакома.

Сара почувствовала, как ее рука дрогнула в его руке. Она поспешно села на место, одновременно пытаясь прочесть на его лице какие-то признаки ответного узнавания.

Никаких. Ну, конечно же! Ничего другого она и не ожидала. Сара опустила глаза в тот самый момент, когда мистер Блэк, обращаясь к обеим женщинам, спросил, могут ли они ему объяснить причину такого срочного вызова.

— Мне пришлось оставить Нью-Йорк сегодня утром, — сказал он, садясь и вытягивая ноги. — В крайне неподходящий момент. Не знаю, что натворила Ширли на этот раз, но, я уверен, вполне можно было бы уладить все обычным путем.

У него был глубокий голос и медлительная, слегка ленивая манера говорить. Создавалось впечатление, что, как бы много вы ни знали, он все равно знает гораздо больше. Сара подозревала, что ее умышленно выбранный нарочито деловой костюм не произвел желаемого эффекта. Семнадцать лет назад ему доставляла удовольствие мысль о том, насколько он неотразим. Сейчас, судя по тому, что она видела, его это едва ли занимало.

Сара украдкой бросила на него взгляд и ощутила ту же самую болезненную дрожь, что и во время их первой встречи на благотворительном балу много лет назад. Уже тогда он внушал людям какое-то непонятное почтение одним своим присутствием, заставляя их невольно оборачиваться в его сторону.