Недомолвки - Ольга Мицкевич
Ночью, скрытые тенями и обласканные мягким лунным светом, мы были свободными, немного безрассудными и пьяными от поцелуев. Холодный утренний свет смыл все наваждение, и я словно очнулась. Не знаю, чего я ожидала, но, проспавшись, Тёма ничего не помнил. Поэтому, не помнила и я. И все вновь стало как прежде, вот только присутствовала некоторая, едва уловимая, неловкость с его стороны.
С возрастом он стал только лучше, но я запретила себе это замечать. Время утекало, как вода сквозь пальцы. Мы становились старше. У него было много девочек, у меня несколько мальчиков и я больше не знала, какого это – любить Артема Синицына.
2.
Сегодня пятница, тридцать первое октября. Улочки старого города шумные и живые, напоенные ароматами корицы и талой листвы; воздух сухой и морозный, пронизанный косыми лучами заходящего солнца. Почти в каждой витрине тыква с жутким оскалом и свечой в выскобленных недрах, ведьма на метле или опутанный паутиной скелет с горящими таинственным светом глазами. В барах и на улицах молодежь в костюмах зомби, вампиров и прочей нечисти – с топорами в руках, ножами в спинах и разукрашенными лицами. С некоторых пор День всех святых празднуют и в нашей прибалтийской столице. Пусть не так масштабно, как на западе, но со свойственной нам самобытностью.
Я неловко выбралась из машины, стараясь не сильно задирать ноги и не угодить каблуком в западню на выложенной брусчаткой мостовой. Стоило покинуть теплый салон автомобиля, как я моментально ощутила всю прелесть Рижской осени – холодно. Артем махнул рукой, веля заходить внутрь маленького ресторанчика, а сам уехал парковаться. Помявшись в слабых попытках побороть природную робость, я решила, что глупо отмораживать себе все самые интересные части тела, доживаясь Артема, и шагнула внутрь.
Мягкий свет, деревянные панели на стенах и приглушенная музыка. В дальнем конце – барная стойка и ряд высоких стульев. Кружевные занавески на окнах, белоснежные скатерти, невероятно-огромные свечи в стеклянных подсвечниках на столах создавали атмосферу уютную, домашнюю атмосферу. И запахи: поздних яблок, сладкой ванили, брусники и мяты. Сладко…
Я быстро огляделась: людно, шумно, но ни одного знакомого лица, поэтому Артема я решила подождать у бара. Сняла пальто и положила его на пустующий рядом стул. Почти сразу кто-то занял место рядом и окликнул меня.
– Привет.
Я удивленно моргнула – этот голос я узнаю где угодно, из тысячи других: низкий, тягучий, он взорвался в моей душе сладкой болью и хрустальным звоном колоколов.
– Привет, Вань, – отозвалась я, повернувшись и чувствуя, как губы расползаются в глупой улыбке. – Вот уж кого не ожидала тут встретить!
Холеный, красивый, с синими глазами и светло-русыми волосами, в простой белой рубашке, небрежно расстёгнутой у ворота: он был неправдоподобно хорошо собой. Махнув бармену, Ваня заказал себе виски, и вопросительно глянул на меня. Я кивнула, и он жестом попросил второй бокал.
– Давно не виделись, – чуть подавшись в мою сторону, с легкой улыбкой произнес он.
В ответ я только кивнула, чувствуя, как на моих щеках расцветают алые пятна. Поверить не могу… Как он тут оказался?
Да уж, давно. С Ваней Стрельцовым мы учились в одной школе, вот только он был на два класса старше. Спортсмен, красавец, задира и драчун, Ваня бороздил школьные коридоры с лицом победителя, словно могучий лайнер – океанские просторы. Уже тогда он был идеальной мечтой каждой девочки о плохом мальчике. И да, я была совсем немного им увлечена. Но мое увлечение так и осталось бы просто увлечением, если бы в одно жаркое лето мы не оказались запертыми на целый месяц в кемпинге на берегу рижского залива, выполняя самую нудную, грязную и неблагодарную работу, какую только могут представить себе подростки.
В тот год Ваня как раз закончил выпускной класс, а я перешла в одиннадцатый. Оказалось, что наши родители трудятся на одном деревообрабатывающем предприятии, о чем ни один из нас не имел ни малейшего представления. Что, впрочем, и не удивительно, учитывая размеры производства и количество филиалов по всей Латвии. Но не в том суть – у предприятия есть летняя программа по трудоустройству для детей работников: на производстве у станков; бумажками кормить «шредер» в офисе или же разносить почту, ну и последний вариант – месяц в кемпинге «Солнечный берег», с проживанием.
Какой же удивительной, волшебной идеей мне казалось в то далекое, наивное время провести целый месяц на море, под солнцем, в очаровательной оранжевой футболке и в сотне километров от родителей. Да еще и денег заработать!
Грезы мои рассеялись в первые же пару дней, когда вместо солнца с унылого серого неба беспрестанно лил дождь, с моря дул пронизывающий ветер, а моим первым заданием, на пару с еще одной девочкой, было вымыть помещение, где располагались душевые и туалеты на двадцать кабинок. То еще развлечение, скажу я вам.
Итак, вечером первого в моей жизни трудового дня, злая, уставшая и голодная, благоухая потом и хлоркой, я плелась на ужин, когда и встретила Ваню. На утреннюю перекличку он опоздал, поэтому там я его не видела.
Что меня удивило, так это то, что он меня не просто узнал, но еще и был в курсе, как меня зовут! В общем, мы как-то сразу сошлись, как единственные два человека, которые хоть как-то были знакомы между собой. Разумеется, не прошло и недели, как все мы перезнакомились и, в общем и целом, провели отличный месяц – восемь подростков вдали от дома, предоставленные сами себе, песчаному пляжу и соленым волнам. Работа работой, а вечерами мы веселились, как могли: один парень, Витя, привез гитару и развлекал всех песнями у костра; Лена, курчавая скромница, оказалась настоящим профи в Твистере. А еще были карты, шарады, купания под луной и пляжный волейбол.
Для меня же все изменилось в тот миг, когда мы с Ваней встретились в первый вечер на укутанной сумерками тропинке. Мы не то что бы встречались: наша мимолетная дружба довольно быстро переросла в лёгкий флирт, а потом и в летний роман. Мы не обсуждали наши отношения, не строили планы на будущее и не вешали ярлыки. Я и Ваня, мы просто наслаждались тем, что у нас было здесь и сейчас.
Он стал первым парнем, с которыми у меня завязались романтические отношения, и это был первый месяц, когда я ни разу – ни на секунду – не вспоминала Артема.
Месяц закончился, мы попрощались,
