Наталия Доманчук - Роман с мечтой

– Вот такая. По-моему, это была «феррари».

Моя подруга – блондинка и соображает худо, поэтому она только ахнула:

– Сбили, уроды?

Я замотала головой, что нет, потом кивнула, что да, и, опять разрыдавшись, уточнила:

– Или «порше».

Минут пять спустя я сидела на кухне на табуретке, а Светка, как лектор, ходила вокруг меня и поучала:

– Ты – дур-ра! Как можно убиваться из-за какого-то мужика?

– Он не какой-то. Он японский язык знает! – защищала я Ленечку.

Светка не на шутку задумалась, но потом скривилась и продолжила:

– Сколько бы языков он ни знал, он все равно остается мужиком, у которого член между двумя волосатыми ногами.

– Я люблю его! – жалостливо пропищала я.

– На здоровье. А вот убиваться не надо.

Я встала с табурета и призналась:

– Жизнь для меня потеряла всякий смысл. Прости, но мне придется тебя покинуть, – и, потянувшись к окну, попыталась его открыть.

Светка не на шутку испугалась, посадила меня на табурет и взялась за телефон:

– Наташ, ты? У нас ЧП. Срочно захвати Юльку и приезжайте к Клавке.

Светка – одна из трех моих подруг. Ее не обидела природа – она блондинка с шикарными длинными ногами, соблазнительными формами, голубыми глазами, окаймленными длиннющими ресницами, и ямочками на щечках. Просто модель с обложки журнала. Ей тридцать, и у нее старый богатый муж (ах, как ласкает слух «старый и богатый»), который, кстати, сирота (не от природы, а от старости). Так что все прелести общения со свекровью ей незнакомы. Он сдувает с нее пылинки и целует не только ручки, но и ножки. Еще у нее двое милых деток 12 и 7 лет (совсем не от нынешнего мужа, который на такие подвиги уже просто не способен), крутой дом на берегу моря, последняя модель «мерседеса», ну и так, по мелочи: счет в швейцарском банке, дом на ее имя на берегу Атлантики и любовник, годящийся ей если не в сыновья, то в младшие братья точно. Она всегда говорит: «Хочу, чтоб у меня было все и мне от этого ничего не было». Светка очень добрая и мягкая, как принято сейчас говорить, белая и пушистая.

Первый ребенок у нее появился, когда ей было восемнадцать. Парень, который подарил ей сына, исчез так же быстро, как и появился. Она воспитывала Сашку сама, училась на юридическом и твердо знала, чего хочет.

Дочка Леночка появилась от порядочного (как ей казалось), но, как выяснилось позже, женатого мужчины, к тому же отца троих детей, который, не растеряв свою порядочность ни на грамм, даже признался своей жене, что у него на стороне будет ребенок. Не отказываясь от четвертого отцовства, он попытался принести Светке в роддом дары, символизирующие его бесконечную признательность и благодарность, но и фрукты, и минеральная водичка полетели ему на голову с третьего этажа. Кстати, дары могли бы быть и побогаче, ведь дочь-то у него первая! Он успел увернуться и больше попыток познакомиться с дочкой не предпринимал.

Между тем Светка (сильная женщина!) была очень счастлива и всем говорила, что всегда мечтала иметь сына и дочку, и вот теперь, когда они у нее есть, пора бы найти подходящего папу. Папа нашелся буквально через пару месяцев после рождения Леночки. (И когда она нашла время на его поиски?) Он с радостью одарил девочку своей фамилией и с огромным удовольствием принимает участие в ее воспитании, впрочем, и в воспитании сына тоже. Папу зовут Семен Семенович. На мой вопрос, где она нашла такое чудо, Светка ответила: «Там уже нет».

Наташка – не красавица, но с умопомрачительной фигурой. Мужики от нее сходят с ума. Бюст как у Мэрилин Монро. Сексуальна до невозможности!

Она помешана на работе, сейчас для этого явления придумали даже словечко – трудоголик. Я не знаю, какой уж она там «голик», но все свое время Наташка проводит в офисе собственной компании, бесконечно повторяя, что у нее ни на что не хватает времени. Впрочем, на две вещи у нее время находится всегда: машины и мужчин она меняет как перчатки, неизвестно, где и когда выискивая новых и всегда богатых. У нее на мужиков просто собачий нюх. Ей тридцать три, она не замужем и, похоже, не собирается, потому что «безумно счастлива и ничего менять не хочет». У нее есть дочь, сумасшедшие прибыли, свой коттедж, «а мужик – это помеха семейной идиллии».

Юльке – тридцать шесть, но выглядит на двадцать: худенькая, стройная, миловидная. У русских есть пословица: «Маленькая собачка до старости щенок». Но, несмотря на свою обманчивую юную внешность, она вдова. Трижды. Детей нет, однако Юлька не отчаивается, потому что на данном этапе есть уже «созревший клиент», над которым она работает, и очень скоро, я надеюсь, мы в четвертый раз увидим ее в подвенечном платье. Эти платья ей удивительно идут, иногда мне кажется, что она специально ищет старого мужа, чтобы поскорее приступить к поискам нового, но такого же старого супруга, ну и, соответственно, нового подвенечного платья.

Все предыдущие мужья полностью ее обеспечивали, и, стоит заметить, очень неплохо, поэтому ее состояние оценивается в… Оно просто оценивается, и этого достаточно. Юлька никогда не работала и, хоть она старше нас всех, выглядит, как я уже заметила, лучше всех, вместе взятых. Потому что единственное, чем она серьезно занята в своей жизни (и от чего устает не на шутку), – это ищет богатых мужей, выходит за них замуж, ну и конечно же следит за собой. Вот вам моя третья подруга. Правда, в последний раз, когда мы с ней виделись, она сказала, что устала от вечных похорон и мечтает найти в спутники мужчину помоложе. Примерно годочков под пятьдесят, чтобы хотя бы десяток лет не носить траурное одеяние. Благородное стремление, не правда ли?

Мы стараемся встречаться раз в неделю. Обсуждаем последние новости и покупки (я, например, рассказываю о новом носовом платочке, а девочки о новых автомобилях).

Но сегодня особенный день – я на грани самоубийства, и поэтому покупки мы точно обсуждать не будем.

– Что опять случилось? – спросила с порога Наташка.

– Ты зайди и погляди, – предложила ей Светка и кивнула в мою сторону.

Я сидела на табуретке, обхватив голову руками, и скулила, как собака.

– Кто? – хмуро спросила Наташка.

– Какой-то Ленечка.

В квартиру ворвалась Юлька, как партизан посмотрела на меня из коридора и спросила у девочек:

– Может, водочки? – Потом на цыпочках подкралась ближе ко мне и поинтересовалась: – Клавдия, лапочка, как ты, душа моя?

Да, не пугайтесь, Юлька именно так разговаривает. У нее все «душечки», «пусечки» и «лапочки». Сначала мне тоже было очень странно слышать в свой адрес подобные «излияния», но я вскоре привыкла, хотя иногда все же делаю слабые попытки опротестовать сии признаки расположенности ко мне.