Шарлотта Хьюз - Запоздалая свадьба

«Бог мой пастырь…»

Ее отца предавали земле, а Люси стояла, не испытывая никаких чувств, словно оцепенев. Порывы ветра развевали ее светло-каштановые волосы, закрывая лицо.

Она взяла мать за руку, посмотрела на священника. За годы ее отсутствия в городе преподобный Снодграсс сильно постарел. «Слишком много похорон и ночных бдений у постели больных», — подумалось ей. Она припомнила те времена, когда он приходил к ним домой, пытаясь убедить Дарнела посещать церковь. Отец пригрозил, что убьет священника, если тот переступит еще хоть раз порог его дома.

«И я обрету покой в обители Божьей навеки. Аминь!»

«От этого всем станет легче», — подумала Люси.

Люси не переступала порог родного дома пятнадцать лет. В свое время ее мать тщательно следила за домом, но сейчас он выглядел запущенным и неприглядным. Остановив машину на подъездной дорожке перед обшарпанным домишком матери, она почувствовала, что Келли разочарована не меньше ее.

— Я должна называть ее бабушкой? — спросила дочь.

— Знаю, поначалу это будет для тебя непросто, но скоро привыкнешь.

Мелкий моросящий дождь внезапно перешел в ливень. Люси и Келли выскочили из машины и побежали к дому, на пороге которого стоял член церковной общины и приветствовал пришедших на поминки.

— Должно быть, вы дочь Лоретты, — сказал он, протянув ей руку для рукопожатия. — А это прелестное создание — Келли. В кухне вы найдете чем закусить.

Люси была удивлена, что он знает, кто они такие. За все пятнадцать лет она ни разу не встречалась с матерью и не поддерживала с ней никаких контактов, если не считать поздравительных открыток без обратного адреса, которые посылала ей к дню рождения и на Рождество. Лишь два дня назад директор похоронного агентства позвонил в больницу, где она работала, и сообщил ей, что отец умер от цирроза печени. До этого звонка она даже не знала, что отец серьезно болен.

Пьянство в конце концов доконало его.

В доме было тепло, в маленькой кухне толпились люди, приодевшиеся по случаю похорон. На столе было расставлено столько закуски, что ее хватило бы для целого города.

— Поешь что-нибудь, — шепнула Люси Келли, — а я пойду проверю, как чувствует себя бабушка.

Быстро пройдя по коридору, Люси остановилась перед комнатой матери и осторожно постучала. Услышав за дверью приглушенный звук, она вошла. В комнате было темно, но она разглядела мать, лежавшую на кровати в платье, но без туфель.

— Ты поела, дорогая? — спросила мать. — Я представить себе не могла, что ты такая худая. Верно, ты из тех женщин, что питаются одними салатами.

— Поем попозже, — сказала Люси.

Она подошла к кровати и включила стоявшую на тумбочке лампу, чтобы получше разглядеть мать.

— С тобой все в порядке?

— О да, мне уже лучше. Видимо, последние несколько ужасных дней сказались на мне. Вообще-то, тяжело мне было все последние месяцы. Болезнь отца да все эти хлопоты… Знаешь, он ведь до самого конца не хотел ложиться в больницу. Говорил, что предпочитает умереть на своей кровати. Думаю, все это и отразилось на мне.

Люси не находила ничего странного в том, что отец предпочел провести оставшиеся дни жизни дома, где за ним круглосуточно могла заботиться жена, а не чужие люди, пусть даже и профессионалы. Неудивительно, что мать выглядела такой измученной.

Люси заметила стоявшие на тумбочке пузырьки с лекарствами.

— Что это за лекарства? — спросила она и взяла один из пузырьков.

— Вот тебе раз, Люси, — сказала мать со смешком. — Ведь ты медсестра и легко можешь определить, что это за лекарство. Но я так рада видеть тебя и Келли, и давай не будем сейчас говорить о болезнях и лекарствах.

Люси настороженно посмотрела на мать.

— Откуда ты знаешь, что я медсестра?

— Я нанимала человека, чтобы разыскать тебя. Пару месяцев тому назад, когда отцу стало совсем плохо. Потратила на это все свои сбережения, но, думаю, сделала это не напрасно. Хоть смогла увидеть свою внучку. Келли такая красавица. Точная копия отца. Говоря откровенно, он…

— Мне бы не хотелось говорить о Скотте, мама. Давно ли у тебя диабет?

— О Боже, многие годы. Да это и неважно, — сказала Лоретта, махнув рукой. — У моей матери был диабет, и, в свою очередь, ее мать страдала тем же. Вполне естественно, что и у меня он есть.

— Ты принимаешь инсулин?

— Лишь изредка. Слава Богу, лекарства хорошо помогают. Иногда, правда, бывают приступы, особенно тогда, когда забываю поесть или переутомлюсь.

— А ты все еще работаешь? — Люси знала, насколько изнурительной была работа на заводе по производству апельсинового сока, где мать проработала двадцать пять лет.

— О да, с работой я вполне справляюсь. Пару лет назад они перевели меня на работу в контору, а там намного легче. Все не так уж плохо, — улыбнулась Лоретта.

Люси присела на край кровати и взяла мать за руку.

— Ты прекрасно понимаешь, что усугубляет болезнь, — сказала она напрямик.

— Конечно. Я чересчур полная. Каждый раз на приеме у врача меня постоянно упрекают в этом.

— Теперь, когда Дарнел умер, у тебя будет больше времени, чтобы заняться собой.

Лоретта тяжело вздохнула.

— Не знаю, Люси. Думаю, мне просто не хватает стимула, — призналась она.

— А что, если речь идет о жизни или смерти? — спросила Люси осторожно.

Мать пожала плечами и покачала головой. И тут Люси поняла, что мать столько лет заботилась о муже, забывая о себе, что теперь не знала, как начать заботиться о себе.

Как пятнадцать лет назад, так и теперь Люси не могла понять, почему ее мать терпеливо выносила Дарнела Одама. Конечно, в любой книге по проблемам семьи можно было найти ссылки на взаимозависимость и природный женский инстинкт, но все эти доводы не могли убедить Люси, когда она в семнадцать лет решилась покинуть родителей, имея на руках новорожденного ребенка.

Обри Баффорд заставил ее воплотить это решение в действительность.

— Мама, я хочу, чтобы ты поехала со мной и Келли в Атланту, — сказала Люси. — Я не могу оставить тебя здесь одну.

Лоретта удивленно посмотрела на дочь.

— Здесь я родилась и выросла, здесь моя церковь и друзья. И кроме того, я и пяти минут не выдержу в большом городе.

Люси признавала правоту матери, но не меньше четверти часа спорила с ней, пока не сдалась. Наконец она встала, решив проверить, что делает Келли.

Она нашла свою дочь в столовой, играющую в карты с тем человеком, что встретил их на пороге дома.

Проходя мимо кухни, Люси заметила, что женщины, помогавшие матери на похоронах, теперь занимаются уборкой и моют посуду.