Второй шанс для плейбоя - Чарлин Сэндс
В комнату вошла мать – элегантная статная женщина, отдаленно похожая на актрису Хелен Миррен. Роза Тримэйн снискала любовь и заслуженное уважение не только своей семьи, но и всего округа, и для многих была примером для подражания.
– Кейд, я вижу, ты собрался.
– Да, мама.
– Я очень рада, что ты уезжаешь в наш загородный дом. Тебе это пойдет на пользу.
– Ты думаешь, мама? Я не знаю.
– Тебе надо снизить темп, Кейд. А работа подождет. На время твоего отсутствия тебя заменит Альберт. Он справится. Ты отдохнешь, сынок, и, может быть, забудешь о том горе, которое тебя съедает изнутри. Ведь ты плохо ешь, плохо спишь. Работаешь до изнурения. Это нездоровый образ жизни.
– Ты говоришь, как мой доктор, – проворчал Кейд. Он закрыл глаза. Ему была ненавистна мысль о том, что он останется один в загородном доме наедине со своими демонами.
Поцеловав в щеку, мать потрепала его за подбородок.
– Я твоя мать, а матери виднее. Обещаю, эта поездка пойдет тебе на пользу. Я уже позвонила туда, там тебя ждут.
– Спасибо, мама.
Мать всегда знала, как все устроить.
И мысли его вновь вернулись к Бри. Горевать о ней – означало держать ее в своем сердце. Казалось, если преодолеет скорбь и снова начнет жить полной жизнью, он предаст ее.
И он не был уверен в том, что сможет перестать горевать о ней.
Сколько событий может совершиться за несколько дней! Еще неделю назад Харпер не могла поверить в то, что ее будут преследовать папарацци и возненавидят телезрители всей страны. О нет, она не последовала совету Лили. Любопытство перевесило все разумные доводы, и она заглянула в социальные сети. Нашлось лишь несколько храбрецов, вставших на ее защиту. Это были те, кто не подпал под очарование Дейла Мерфи и согласился с тем, что он для нее – неподходящая пара.
Но сегодня была другая история. По радио транслировали песню Гейджа Тримэйна – известного кантри‑музыканта. Это был его последний хит – романтическая история о том, как парень попал в беду, но его спасла любовь прекрасной женщины. До сих пор Харпер не могла поверить в то, что Гейдж Тримэйн, звезда кантри‑музыки, брат Лили. Она никогда не видела ее братьев, их пути не пересекались, но Лили часто рассказывала о них с большой любовью. А теперь Харпер приехала погостить в загородный дом Тримэйнов – просторный коттедж с четырьмя спальнями с видом на озеро и небольшой уютный городок Брайт‑Лендинг. Это было чудесное место. Тихое и спокойное. И здесь не было папарацци.
Харпер достала противень из плиты и накрыла запеченного цыпленка фольгой. Не хватало только листовой капусты. Холодильник был забит до отказа, не было только свежих фруктов и овощей. Сегодня Харпер решила все‑таки выйти на улицу – прогуляться до супермаркета. Прошло уже два дня, и шум вокруг ее истории с Дейлом, возможно, немного поутих.
Надев бейсболку, Харпер натянула поверх нее еще и капюшон. Хотя весенний воздух был теплым, здесь, среди холмов, в это время дня было прохладно. Скрыв глаза за солнцезащитными очками, она вышла из дома и отправилась в городок по тропе вдоль озера, наслаждаясь свежим воздухом. Супермаркет Брайт‑Лендинга был старомодным, но большим. У прилавка с зеленью восхитительный аромат шалфея, розмарина и молодого чеснока едва не вызвал у нее слезы радости. Взяв корзинку, Харпер пошла по рядам. Скоро она нашла все, что ей было нужно, – брокколи, красный салат, брюссельскую капусту – и быстро заполнила корзину.
Харпер, нагруженная покупками, стремительно свернула за угол и столкнулась с каким‑то мужчиной. Он был темноволосый, высокий и мускулистый, с грудью твердой как гранит.
– О, простите! Я не видела вас! – воскликнула она, покачнувшись. Из корзины выкатилось яблоко.
– Я тоже не видел вас. – В его низком голосе слышался техасский акцент. – С вами все в порядке?
– Да, все в порядке.
Он поднял яблоко и вложил ей в руку. Взгляды их встретились. Харпер заморгала, смутившись от проникновенного взгляда его карих глаз. Она увидела в них нечто похожее на глубоко спрятанную боль. И это тронуло ее, заставив задуматься о том, что же случилось с этим человеком.
Харпер осознала, что смотрит на него, а он смотрит на нее. Мужчина улыбнулся, и его печальное лицо преобразилось. Харпер обомлела – незнакомец был не просто хорош собой, он был потрясающе красив!
В этот момент краешком глаза она увидела глянцевый журнал на стеллаже возле кассы. И на обложке была она – в образе блондинки. Заголовок гласил: «Где же Харпер, покорительница сердец? Шеф‑повар Дейл Мерфи желает знать».
О боже! Это означало, что скандал еще не утих. Его отголоски донеслись даже до маленького городка, затерянного среди холмов. Сердце Харпер быстро забилось. Нигде ей не было спасения. К счастью, ее никто не узнал в образе брюнетки, потому что посетители рынка спокойно проходили мимо нее, а приятный мужчина, на которого она наткнулась, не стал ее пристально разглядывать.
– Извините, – сказала она ему, направившись к кассе. Заплатив за покупки, Харпер вышла на улицу, высоко подняв голову, и с облегчением выдохнула.
Но этот маленький триумф не избавил ее от чувства незащищенности и уязвимости. То, что о ней писали, не было правдой. Она не была покорительницей сердец, ветреной или жестокой. И она не играла с сердцем Дейла. Она не собиралась никому причинять боль. Ей только хотелось найти свою любовь, на всю жизнь, и разделить судьбу с близким по духу человеком. Все на свете, казалось, думали, что если Дейл – шеф‑повар, как и она, то они должны идеально подходить друг другу, и она на первых порах тоже так считала. Но единственным пламенем, вспыхнувшим между ними, было пламя на газовой плите. А ее единственным грехом было то, что она слишком поздно поняла, что восхищается Дейлом как шеф‑поваром, но не как мужчиной.
Домой она дошла быстро. Разложив покупки, Харпер стала резать салат. Руки все еще дрожали, хотя готовка всегда успокаивала ее. Тот журнал не выходил у нее из головы.
Внезапно зазвонил телефон. Харпер чуть не подпрыгнула от неожиданности. Взглянув на экран телефона, она расслабилась:
– Привет, Лили!
– Привет, Харпер! Как дела?
– Нормально. Я отлично устроилась, мне здесь очень
