(не)мой шанс на счастье - Екатерина Звонарь-Елисеева
Горькие воспоминания по-прежнему давили своей тяжестью, и ей было до сих пор больно и обидно. Ведь в самый трудный момент ее жизни Женя не пришел на помощь, не захотел поддержать ее, не сумел остаться тем человеком, в которого она когда-то была слепо влюблена. И при первой возможности предал ее, затащив в их постель какую-то девку с накачанными губами. Как ни в чем, ни бывало, выставил жену из спальни, и не прошло и недели, как подал на развод.
Ира всхлипнула и до крови прокусила губу, утыкаясь в плечо верной подруги.
— Я уеду, — заскулила она. — Здесь мне все напоминает о нем. О том, как мы были счастливы. И о том, в кого он превратился в последнее время. О том, как всё разрушилось…О той…
— Ну тихо-тихо. Не стоит этот Евгеша и его шалава твоих слез. Я давно тебе говорила, что он — козел! — Ксения погладила голову подруги. — Не кори себя. Я уверена, всё образуется.
Ирина потянулась было еще к коктейлю, но передумала и сунула в рот дольку лимона. Сморщилась, оперлась локтями о стойку и свесила голову. Из уголков ее глаз потекли слезы, собираясь на кончике носа и, падая, разбивались о столешницу.
Ксения сунула ей в руки бумажный носовой платок и подозрительно замолчала. Как-то продолжительно и тяжко вздыхала, словно раздумывала над чем-то неразрешимым или ужасным. А затем прижалась прямо к уху подруги и отчаянно зашептала…
Сначала Ира подумала, что у нее слуховые галлюцинации, однако по мере того, как Ксюша настойчиво повторяла слова, глаза Ирины обратились в два огромных блюдца, а брови грозили остаться высоко на лбу от шока. Слова подруги выжигались в мозгу раскаленным металлом, впитывались каждой клеточкой тела подобно сладкой отраве, вызывая дикий страх и одновременно внутреннюю дрожь, пробуждая странные горячие видения, заставляя взбудораженных мурашек маршировать по коже. Заметавшиеся мысли отказывались трансформироваться в предложения, а разум точно помутился. Ксения продолжала горячо и быстро говорить:
— Ириша, я знаю, ты подумаешь, что я с ума сошла, но… Тебе нужно найти оборотня. Как-то соблазнить его и…
— Кого-кого найти?! — Ира подавилась воздухом. — Оборотня?!
Глава 2
А Ксюша совершенно серьезно продолжала:
— Оборотня, Ира, оборотня! Они же сильные в этом плане парни. Может это твой последний шанс забеременеть… У меня есть возможность организовать твое присутствие на одной из закрытых вечеринок. Там знаешь, сколько самцов будет. Тебе только стоит закрыть под замок свои принципы и немного пококетничать, дать понять, что ты готова к… сама понимаешь чему. Я знаю, ты отрицательно относишься к сексу без обязательств, но ради… Ради своей заветной мечты рискни хоть раз, Ира… Авось что и получится.
— Оборотня?! Соблазнить?!.. — в который раз сипло повторяла Ира, заходясь в нервном кашле уже от одной только мысли проделать подобное. — Ты реально сошла с ума, Ксюха…, — обессиленно выдавила она, с трудом восстанавливая дыхание и отгоняя назойливые мысли, атаковавшие ее бедную раскалывающуюся голову. — Ты хоть сама понимаешь, что сказала?! Такое в принципе невозможно. А последствия? Ты о них подумала?.. А обо мне? Как ты можешь предлагать мне такое?!
Ксения умолкла, слушая поток слов подруги, в которых сквозили и укор, и изумление, и неверие, и страх, и вселенская тоска и даже… несмелая надежда. Вздохнув, она полезла в свой клатч, достала смартфон и вызвала такси.
— Ладно, тихо. Поехали домой.
Девушки освежились в туалетной комнате и вышли из бара. Ира уже чувствовала отвращение к алкоголю. Однако слова подруги, каруселью крутившиеся в мыслях, вызвали нечто похожее на помутнение рассудка. Ира тряхнула головой, пытаясь избавиться от призрачных видений, и чтобы прояснить мозг, сделала глубокий вдох. Морозный воздух обжег легкие, а хруст снега под ногами немного оглушил. Такси не заставило себя долго ждать. Загрузившись в машину, они наперебой стали называть адреса друг друга, замолчали и, заметив сконфуженное и изумленное лицо водителя, дружно расхохотались. А затем Ксения назвала адрес Иры. Авто тронулось с места.
— Мне остаться у тебя? — шепотом спросила Ксюша.
— Спасибо, не нужно. Я должна как-то сама выбираться из этого болота, — устало проронила Ирина.
Девушки хранили тягостное молчание на протяжении всей дороги, и каждая думала о чем-то своем. Потом замелькали знакомые дома района, где жила Ира, и такси остановилось у самого подъезда. Едва Ирина открыла дверь и дернулась встать, как подруга потянула ее на себя и напомнила:
— Подумай над моими словами, Ириша. Не отвергай всё вот так — с бухты-барахты. Я знаю тебя, но послушай… нет ничего постыдного, чтобы попробовать отвоевать себе кусочек счастья. А в случае успеха, я знаю, кто поможет тебе дальше. Никто ничего не узнает, если ты сама этого не захочешь. И никаких последствий не будет, обещаю.
Ира глянула в лицо подруги и не увидела там ничего кроме сострадания и серьезной сосредоточенности. Знать, Ксения понимала, о чем говорила, и это не было пьяным бредом. Пока тащилась по лестнице в сторону лифта, Ирина вспоминала совет подруги и ужасалась, бесконечно повторяя его про себя. Зажмурилась, прогоняя фантазии, неожиданно заполонившие ее голову. Сглотнула вязкую слюну. Соблазнить оборотня?! Ха! И еще три раза «ха». Где Ира, и где соблазнить — это раз. Да и не допустят двуликие появления полукровки ни в этом, ни тем более в своем мире никогда. Это два. И даже если предположить невозможное и вообразить невообразимое, и она решится на подобное безумие, то каким образом провернет это?! Вот это три. Это она-то?! Со своими моральными принципами и убежденностью, что никогда нельзя вестись на животные потребности тела и, поддаваясь похоти, проводить ночи с первым встречным?! А тут — оборотень!
Мысли потекли быстрой рекой, развивая возможный ход событий и чем они могут быть чреваты для простой глупой человечки. Кто из двуликих добровольно и в здравом уме захочет стать племенным жеребцом? Да за одну такую крамольную идею полагалось немедленное наказание. В среде оборотней человеческие женщины рассматривались исключительно как забава, средство удовлетворения потребностей мужских особей. Приглянувшаяся женщина становилась либо безропотной любовницей, либо игрушкой на одну ночь. И существовал непреложный закон — никаких полукровок. За этим строго
