Линда Гуднайт - Сердце за семью замками
Джулиан рывком расправила плечи, смахнула слезы и обернулась. Всего в трех шагах от нее стоял Тейт "Макинтайр. С годами он возмужал и теперь выглядел намного интереснее, чем десять лет назад.
Сердце екнуло и ушло в пятки. Это все нервы, подумала Джулиан. Любая женщина расплылась бы в улыбке при виде такого высокого, смуглого и симпатичного полицейского. Но Джулиан испугалась. Испугалась его неожиданного появления.
Как он изменился! На нем была накрахмаленная полицейская рубаха, голубые джинсы с отглаженными стрелками, начищенные коричневые ботинки. Профессия полицейского оставила отпечаток беспристрастности и сдержанности на лице. В нем чувствовались большая физическая сила, уверенность, спокойствие. Накачанные мускулы буграми выпирали из-под рубахи. Ее оливковый цвет оттенял смуглую кожу и зеленые глаза. Черные, короткие, почти по-военному постриженные волосы подчеркивали высокие скулы. Джулиан оторопела.
Красивый парень превратился в мачо, мечту любой женщины.
Откуда-то из глубины здания послышались позывные полицейской рации. Тейт прислушался, ни на минуту не сводя глаз с Джулиан.
За эти годы она много раз представляла его. Но все-таки оказалась не готовой к встрече с ним. Ее застали врасплох. Уши горели, кровь пульсировала в висках.
Глубоко запрятанные эмоции грозились вырваться на свободу и обрушиться с новой силой на человека, которого Джулиан когда-то любила страстной подростковой любовью. Джулиан подавила их. Тейт - это прошлое! Она была здесь ради Меган. Только ради Меган.
У Тейта перехватило дыхание. Не может быть!
Не веря своим глазам, Тейт глядел на высокую брюнетку с гибким, изящным станом. Джулиан Рейнолдс не только вернулась в город, но и сейчас, здесь стояла перед ним и смотрела на него обеспокоенными голубыми глазами. Впервые за десять лет Тейт почувствовал, что ему трудно справиться с искушением все бросить и поплыть по течению реки любви и страсти.
Чтобы сохранить самообладание, он вдохнул побольше воздуха в легкие. Джулиан всегда нравилась Тейту, даже когда парни называли ее дылдой и жердью. Подобно алмазу, который после огранки становится бриллиантом, Джулиан после десяти лет работы в модельном бизнесе, где красоту холят и лелеют, превратилась в принцессу, небожительницу.
Тейт не хотел этого замечать. Не хотел! Сопротивлялся. Но ничего не мог с собой поделать. Волшебство ее красоты действовало на него как наркотик.
- Здравствуй, Тейт.
Джулиан протянула руку. Накладные ногти украшали длинные ровные пальчики. Какой же он был дурак! Ну зачем он пожал ее руку! Тейта как будто оглушили током. Настолько сильным было ощущение от прикосновения к ее теплой, бархатной коже.
Боже, что с ним делала женщина, которая уже однажды завладела его сердцем. Тейт задыхался, не в силах заговорить. Черт, он даже не мог думать!
Нужно было как-то жить после того ухода Джулиан. Как когда-то он вычеркнул из памяти своего отца, Тейт забыл, заморозил все воспоминания о Джулиан. Но она вернулась. И неуправляемая лавина прежних чувств хлынула снова. Тейту трудно было справиться с собой. Сила ее обаяния была безгранична. Время и напряженная работа помогли зарубцевать сердечную рану, унять душевную боль. Но ничто за долгие десять лет не заполнило пустоту в душе, которую оставила Джулиан, когда уехала в большой мир искать удачу.
Тейт помнил, что ей пришлось отослать свое фото в модельное агентство. Для Джулиан тогда наступили тяжелые времена. Им с мамой пришлось заложить дом. Они едва сводили концы с концами. Но Тейт даже представить не мог, что ему будет так больно, когда Джулиан не вернулась. Она не приехала даже тогда, когда Тейт получил травму, после которой ему пришлось завершить спортивную карьеру. Со временем душевная боль превратилась в гнев, а гнев - в горечь. Впрочем, Джулиан права. Она никогда не клялась ему в любви до гроба. После ее отъезда Тейт попал в нехорошую историю, наделал долгов - в общем, покатился по наклонной плоскости. Именно тогда он решил упрятать сердце за семью замками. Не дай бог еще раз почувствовать себя брошенным.
Если бы у Тейта была развита интуиция, он бы понял, зачем приехала Джулиан, и, возможно, отправил бы ее обратно в Лос-Анджелес.
- Как твои дела? - спросила Джулиан вкрадчивым, медовым голосом, который когда-то приводил Тейта, созревшего подростка, в состояние сильнейшего возбуждения. Сексуальные фантазии возникали даже тогда, когда Тейт просто болтал с Джулиан по телефону. О боже! Самый сексуальный голос, самые сексуальные ножки, самая сладкая девочка на свете...
- Ничего, спасибо. А ты как? - Усилием воли Тейт заставил себя наконец-то выпустить ее руку.
Затем он сделал шаг вперед и открыл кабинет.
Только господу богу было известно, как ему необходимо сесть и постараться взять себя в руки.
Тейт пропустил Джулиан вперед. Она первой вошла в кабинет, оставив за собой едва уловимый аромат вкусных дорогих духов. Тейт не знал их названия. Да он никогда и не разбирался в таких вещах. Зато он мог с закрытыми глазами, по одному запаху учуять выпившего водителя.
- Много времени прошло, - сказала Джулиан, внимательно разглядывая старый небольшой кабинет. Чтобы заслужить его, Тейту пришлось немало поработать. Его стол, впрочем как и всегда, был завален бумагами. Старый кондиционер работал с натугой. Тейт почувствовал себя неуютно. Наверное, Джулиан привыкла к богатству, к блеску и его кабинет напоминал ей вонючую дыру.
- Много, - повторил Тейт и мельком взглянул на календарь на столе. Если быть точным, то десять лет, семь месяцев и тринадцать дней. Дата ее отъезда глубоким шрамом отпечаталась на его сердце.
Рубец был похож на неудачную татуировку, которую невозможно свести никакой операцией. - Я слышал, твои дела идут хорошо.
- Слышал?
Тейт недоуменно пожал плечами. Он не желал, чтобы Джулиан догадалась о том, как он по крупицам добывал информацию о ней. Тейт молил бога, чтобы Джулиан стала звездой. И тогда бы все журналы и газеты пестрили ее фотоснимками и статьями. А иногда Тейт фантазировал, что однажды Джулиан вернется домой, сломленная и одинокая.
В своих мечтах он представлял себя единственным мужчиной, который нужен ей, единственным, кто смог бы помочь. Тейт, как глупенький ребенок, верил в несбыточное.
Он переступил с больной ноги на здоровую. Колено ныло. Должно быть, к перемене погоды, если давнишняя рана так болит. А может быть, сказывался восемнадцатичасовой рабочий день. Девять из них он провел на ногах, прочесывая лес в поисках потерявшегося ребенка. Но нет, ни в коем случае Тейт не жаловался. Он любил свою работу.
