Саффира (СИ) - Нигматулина Галина
— Успокойся. — Наблюдая за нервозностью сына, Кайдарр растянул губы в понимающей насмешке. — Никуда девчонка, теперь, от тебя не денется. Сегодня Джаар, в очередной раз, подтвердил соглашение, указав свои координаты. Корабли и оружие, запрошенные в уплату, и миры подготовлены. С обещанием неприкосновенности от Совета и наших будущих «родственничков» — нитхов и ниидов — разберемся. Двенадцатый лорд не в счет. Его голос и гнев вскоре не будут иметь силы. Ты ее надин! И по этому праву станешь арри — первым! Главное, чтобы Саффира тебя добровольно признала и засвидетельствовала это перед всей Империей после того, как посеешь в ней свое семя. Поэтому, хотя бы в первое время, постарайся быть с «принцессой» мягким и не пугать. Но если заартачится… — На красивом хищном лице десятого лорда расплылся жестокий оскал. — Не мне тебя учить, с-с-сын! Сломаеш-ш-шь!
— Но… — Почувствовав второй раз в жизни непонятный протест, царапнувший его змеиное нутро (первый, когда узнал, что готовил для юной иссаэры Таарин), Саффин на мгновение остановился, удивленно качнув головой. Жалеть неизвестную самку, пусть и нааганитку, и идти против воли родителя и семьи? А еще одиннадцатого лорда радужных и его Дома? Нет. Он не глупец. Наоборот…
Встряхнувшись, наследник водных предвкушающе пропустил сквозь клыки кончик раздвоенного языка. Мужское воображение вновь, в который раз, представило сладкий образ обнаженного женского тела в сияющей перламутром белой чешуе, которое он, Саффин, вскоре подомнет под себя. Образ, что грезился ему по ночами и в каждой светловолосой рин, сводя его с ума от желания. Образ прекрасной иссаэры, который преследовал нааганита с первого мгновения их встречи. Сначала крохотная малышка, дурманящая неизведанным ароматом новорожденной самочки, которую хотелось беречь и защищать, а теперь — роскошная красавица с сиреневыми глазами, вызывающая похоть и жажду обладания. Аллид так часто видел эту нааганитку по консоли. Специально искал все ее изображения в сети.
— Она подтвердит!
Внимательно наблюдающий за отпрыском десятый лорд одобрительно кивнул. У него вырос сильный и достойный наследник. Все шло так, как и было задумано Таарином, когда в Совете появился тринадцатый обруч власти. Единственное, о чем немного сожалел Кайдарр, это то, что вскоре придется избавиться от Анаишшша, отца девчонки. Уникальный иссаэр с высокородной кровью и хорошим воспитанием. Он мог бы стать жемчужиной их гарема, но… как только его наследница подтвердит свою дееспособность, эна Дэйрашшша ждет «маленький» несчастный случай. И тогда… Саффира и ее Обруч власти, как и дополнительный голос в Совете, будут принадлежать аллидам и райххам. Хорошее завершение игры. И… сильный удар по нитхам и ниидам.
***
Месяц спустя. Саффира.
Я медленно приходила в себя, окруженная странной прохладной невесомостью. Тело обнажено. Ноги и руки зафиксированы. В носу и гортани дыхательные трубки, заставляющие мои легкие дышать. Глаза хоть и залиты чем-то вязким, видимо жидкостью, в которой я «парила» подобно эмбриону, смогли все же зафиксировать смутные силуэты движущихся фигур прямо за прозрачной панелью моего транс-саркофага. А то, что это был он, я сразу поняла, потому что видела, и не раз, в лаборатории у профессора Гранна. Вот только, а я-то как здесь оказалась? Обычно анабиоз в основном используют для дальней транспортировки сильно поврежденных тел или, когда требуется безболезненно восстановить утраченные конечности. И тут… как вспышка в мозгу:
«Нападение чужих штурмовиков на группу моего сопровождения, разметавших наши эканы на осколки…
Заряд эсо-частиц, поразивший не только мой корабль, но и все клетки организма… БОЛЬ…
Я, корчащаяся на заснеженной земле Эфарра, в луже собственной крови, сочащейся из всех пор от разорванных сосудов, в бессилии наблюдающая гибель охраны и тех, чьи руки знала с самого рождения. Аста и Тарра — мои вездесущие няньки и верные подруги мамы. Они сражались за меня до конца, выполняя свой долг и поэтому… их больше нет…
2
Зато есть те, кто их убил, а затем, тяжелой поступью приблизился ко мне.
Поразительно! Это были не нааганиты! Об этом мне «сказал» их чуждый запах, совершенно не схожий с ароматом самцов моей расы, а еще тяжелые ботинки незнакомой конфигурации, которые я только и смогла рассмотреть со своего лежачего положения.
— Кто вы? — Выдохнула я, обращаясь к обступившим меня воинам, одетым в неизвестную форму, стараясь казаться храброй и не показывать, как мне больно и страшно. — Чего хотите? Вы хоть знаете, что вам за это будет? Мой отец тринадцатый лорд. Его эн — третий, а еще, правитель этого сектора. Они никогда вас не про…
Договорить мне не дали.
Вспышка лазерного сатта и мою правую руку с нуарром молча и безжалостно отсекли! И пока я с ужасом пыталась осознать, как такое стало возможным, в шею вкололи парализатор с ядом странного состава. От него мое тело тут же начало деревенеть, а дыхание замедляться. Уже теряя сознание, почувствовала, как мои роскошные волосы обрезали, а саму оторвали от земли и куда-то понесли. С трудом приподняв голову, столкнулась взглядом с желто-карими холодными глазами, с круглым, как у моей мамы, угольно-черным зрачком. Жестокими, без капли милосердия или сочувствия глазами, которые я сразу узнала, внутренне содрогнувшись и мысленно попрощавшись с теми, кого люблю и, возможно, больше никогда не увижу: мамой, папой, братьями, эной Шалисссой… Это был знаменитый на всю империю теневой лорд сорхов Джаар. Непримиримый враг нааганитов…»
Резкий звуковой зум, раздавшийся, буквально над головой, заставил меня вздрогнуть и прервать воспоминания. Питательная среда саркофага стала уходить вниз. Я оказалась на мокром, скользком полу, барахтаясь подобно рыбе, выброшенной прибоем на берег. А еще, эта странная заторможенность и слабость, мешающая мне ясно думать и цельно ощущать. Зияющая пустота внутри… Борясь с непослушным телом, опираясь на восстановленную руку, только уже без привычного с детства нуарра, я попыталась встать, одновременно избавляясь от игл системы жизнеобеспечения. И… не смогла. За меня это сделал здоровенный, нааганитоподобный самец, одетый в серую лабораторную форму, шагнувший прямо в саркофаг. Быстрые, уверенные движения, приказ со стороны еще от одного, уже в черной армейке, и я, несмотря на возмущение и вялое сопротивление, повисла вниз головой на широком мужском плече. Еще и по заднице довольно ощутимо получила, услышав каверзную оценку моих прелестей. Смертник! Вот окажусь дома, среди своих, и попрошу у дяди или папы его жизнь! Или у Ингарра, моего будущего арри. Когда медный узнает, как меня оглаживал этот самец, пока нагой нес до санитарного отсека, и как грубо скинул на пол, не отказав себе в удовольствии впиться поцелуем в губы, при этом больно ущипнув за грудь, перед тем как обдать горячей водой из распределителя, нидд точно придет в бешенство!
— Бе-е-е… Урод!!! Басхх. Червь безродный! Гадость какая…
Возмущенно шипя сквозь клыки, чувствуя рецепторами отвратительный привкус чужой слюны, постоянно сплевывая, я, усердно промыла себе рот водой, заодно и тело от слизи из саркофага. Вот же… мерзость! Почему-то с альминами, когда я тайно от отца и жениха целовалась, пробуя их на вкус, мне так противно не было, как сейчас. С Ингарром тоже вполне сносно, а в последнее время, когда тело начало просить свое, и довольно-таки приятно. А тут… еще раз бе-е-е…
Передернувшись, с опасением вскинула голову, чтобы убедиться, что осталась одна и чужак за мной не вернулся. Он — нет. Зато…
Джаар стоял у дверной панели и внимательно за мной наблюдал своими желтыми кошачьими глазами. Высокий и такой же мощный как нааганит. Пугающе жестокий и суровый. Волосы, цвета пепла, коротко стрижены и откинуты от лица. На вытянутой скуле и по щеке три шрама зрелости и застарелый рубец, полученный от сатта. Упрямый подбородок, чуть приплюснутый нос, тонкие, неприязненно поджатые губы. Ну, а взгляд… взгляд такой, что я невольно подобралась, задохнувшись от ужаса. Стать игрушкой в жестоких руках, а затем долго умирать мучительной смертью? А ведь я, только, только начала жить… Мамочка, родная, как же мне в этот момент стало страшно…
