Инга Деккер - Мужская игра

— Все люди заботятся в первую очередь о своих интересах, и редко кто печется о чужих, — негромко сказал Саймон, и его голубые глаза стали вдруг холодными и пустыми.

Как же он одинок! — подумала Джулия, и ей вдруг нестерпимо захотелось обнять его за плечи, прижаться к его груди и разделить с ним это одиночество. Импульс был настолько сильным, что она, чтобы не поддаться ему, отвернулась и уставилась в окно. Может быть, Саймон из тех людей, кому на роду написано прожить жизнь в одиночестве, и тогда ее сентиментальный порыв принес бы им обоим еще одно разочарование.

И все же вопреки доводам рассудка желание не проходило. Огонь его растекался по телу, наполняя каждую клеточку, заставляя Джулию ловить каждый взгляд Саймона, каждый жест, каждое слово. Она знала, что рано или поздно неизбежное случится, и тогда в этом огне сгорит все, ради чего они затеяли рискованную игру.

10

Наблюдать за Джулией было одно удовольствие, и Саймон не отказывал себе в этом. Не прошло и недели, а прогресс уже был заметен невооруженным глазом.

— Ну как? — спросила Джулия, заканчивая очередной круг. — Учитель доволен?

Задание, которое она выполняла — пройти по периметру кабинета с лежащей на голове книгой, — могло показаться легким только со стороны. Тем не менее Джулия справилась с ним отлично, совершив уже четыре круга и ни разу не уронив книгу на пол.

Саймон усмехнулся.

— Одно замечание: не стоит так носиться. Переключитесь на одну передачу ниже.

Она по-детски надула губы.

— Ну вот, опять я спешу. Почему вы мне раньше не сказали? Мы же договаривались, что…

Он шагнул к ней и снял с ее головы книгу.

— Не успел. И потом, это не во вред делу. Не примите в качестве комплимента, но у вас прекрасная координация и вы отлично держите равновесие. Из вас получилась бы великолепная гимнастка.

Она покачала головой.

— Нет, для гимнастки я тяжеловата. А что касается координации движений, то открою вам маленький секрет: в детстве я бредила цирком, и мы с братьями часто устраивали для отца «представления». У меня была мечта стать воздушным акробатом или, в крайнем случае, жонглером.

Саймон вскинул бровь.

— С удовольствием посмотрел бы. А сейчас получается, что мы потратили время на освоение того, что у вас и без моего вмешательства получается. Впрочем, в любом случае мне нужно было удостовериться в этом.

Джулия пожала плечами.

— Вам виднее, ведь вы же специалист и у вас есть план. А вы думали, что у меня ничего не получится?

— Я думаю, что Баррет вас недооценил. Вы схватываете все на лету, и скоро, пожалуй, уже мне придется у вас учиться.

Разрумянившееся лицо Джулии осветилось улыбкой.

— Спасибо, Саймон. — Она присела в почтительном реверансе и лукаво взглянула на него снизу вверх. — Не хотите сами пройтись?

Господи, о чем Джордж думал, когда выбрал эту женщину, восхитительно красивую, полную жизни и необъяснимой магии, невинную и вызывающую самые грешные мысли? — спросил себя Саймон.

Джулия без видимого труда справлялась со всеми его заданиями: читала, слушала магнитофонные записи, смотрела рекомендованные им фильмы. Она не жалела ни времени, ни сил. Постоянно наблюдая за ней, он не находил ни хитрости, ни капризности, ни притворства, но при этом каждый ее жест, каждое движение, каждое слово дышали женственностью, бесхитростным кокетством и неизъяснимым очарованием. В карих глазах Джулии отражались все ее чувства, сменявшиеся с поразительной быстротой, но остававшиеся неподдельно искренними. По нескольким вскользь брошенным репликам, как и по нежеланию говорить на определенные темы, Саймон уже догадался, что его подопечная пережила некую личную драму. Джулия несколько раз говорила, что женщина вполне может обойтись без мужчины, и он понял, что речь идет о ней самой. Наверное, какому-то идиоту просто не хватило ума осознать, что за счастье ему привалило.

А что же он сам? Он, никогда в жизни не сделавший ничего хорошего ни одной женщине и даже не представляющий, как обращаться с женщиной, явно нуждающейся в будущем? Вместо того чтобы реально помочь, он втянул Джулию в рискованную авантюру, которая может принести не только разочарование, но и оставить в ее душе незаживающую рану. Может быть, лучше прекратить это уже сейчас?

Склонившись перед ним в глубоком реверансе, Джулия раскрыла неизвестно откуда взявшийся черный веер с золотыми цветами и ловко помахала им у него под носом.

Саймон едва не задохнулся. Не только от удивления, но и от чего-то еще. Из-под длинных густых ресниц на него смотрели глаза, обещавшие неземное наслаждение, то самое наслаждение, ради которого мужчины совершают невероятные глупости, отправляются на край света и спускают поколениями нажитые состояния.

Он подал ей руку и помог подняться. — Что-то не так? — обеспокоенно спросила Джулия.

Ее вопрос мигом положил конец всем сомнениям и колебаниям Саймона. Он не мог повернуть назад. Отступление ударило бы по ее гордости и самолюбию и было бы воспринято как поражение. Поражение по вине того, кто малодушно отказал ей в праве на победу.

— Кто научил вас пользоваться веером? — Ее волосы отделяло от его губ не более пары дюймов, но Саймон предпочел сделать шаг назад. — Подсмотрели в кино?

— А вот и нет. Угадайте.

— Сдаюсь.

— Я вам скажу, если пообещаете, что это останется между нами, хорошо? — Она заговорщически подмигнула.

— Обещаю.

— Тогда наклонитесь, и я поведаю вам страшную тайну.

Он послушно наклонился.

— Меня научил Патрик.

— Патрик? — Саймон выпрямился. — Он обучает вас искусству флирта? Не смешите меня. Патрик примерный семьянин, и ему за шестьдесят. Я знаю его лет двадцать и никогда не замечал за ним…

— О, вы еще много чего не замечали и не замечаете. Кстати, ваш дворецкий научил меня кое-каким интересным и полезным французским фразам.

— Надеюсь, они вполне пристойные, — растерянно пробормотал Саймон. — В прошлом году мы с ним побывали в Европе, но я и не думал, что у него такие способности к языкам. А сейчас, пожалуйста, повторите то, чему он вас научил.

— Но вы же станете его ругать, правда?

— Я уже дал обещание.

— Ну ладно, вы уже взрослый мальчик. — Джулия приподнялась на цыпочки и прошептала несколько фраз. — Правильно?

Саймон усмехнулся.

— Все зависит от того, чем именно вы намерены заняться в спальне. Я плохо разобрал последнее слово.

Она смутилась.

— Разве я спросила вас не о том, как пройти в гостиную?

Саймон не выдержал и рассмеялся.