Всего неделя на страсть - Кэтти Уильямс
Грейс почувствовала, что уперлась в край прохладного гранита, и ахнула, когда Нико поднял ее и усадил на столешницу.
На ней было только тонкое хлопковое платье, он задрал его, заставив ее извиваться. Через мгновение он ввел в нее палец, развел ее ноги, и Грейс выгнулась и оперлась руками на столешницу. Она часто дышала, с приоткрытых губ срывались тихие стоны, она трепетно закрыла глаза, запомнив только, как его темная голова намеренно опускалась между бедер.
Нико уткнулся носом в ее трусики, вдыхая ее аромат и дразня кончиком языка. Он решил их не снимать. Грейс могла бы с легкостью подвинуться, чтобы он мог снять и избавиться от них, но вместо этого он играл с ней, пока она не начала сходить с ума от желания.
Когда Нико наконец отодвинул трусики в сторону и проник в нее языком, Грейс уже была на пике. Она держалась, сколько могла, но сопротивляться настойчивым движениям его языка, который нашел клитор и упорно исследовал его, было просто невозможно.
Оргазм оказался настолько мощным, что она покачнулась на столешнице, чуть не упав. Она расслабилась, когда он одним легким движением пересадил ее на диван.
Застонав после оргазма, Грейс заметила, что Нико избавился от плавок, и у нее едва хватило времени принять его нетерпеливый, твердый, как сталь, член, когда он вошел в нее. Одним грубым и жестким движением, которое вывело ее за пределы того, что она испытала в первый раз. Одно движение, и Нико, содрогнувшись, рухнул рядом с ней. Это было весьма быстро, он буквально упал, но она почти не заметила этого, потому что сил не осталось.
Грейс все еще была в платье, и он аккуратно одернул его.
— Вот что происходит, — пробормотал Нико, — когда парень идет и все время думает о женщине, которая ждет его на пляже. Считаешь, моряки думают о том же, когда на месяцы уходят в море? А как только возвращаются, их жены тут же беременеют?
— Наверное, — сонно произнесла Грейс.
— Как проницательно, — усмехнулся он, убрал ее волосы с лица и легко поцеловал в лоб.
Это было так нежно, что у Грейс сжалось сердце. Поцелуй после бурного секса, шепот и крепкие объятия. Планы на будущее и общие мечты, которые ожидают своего воплощения. Мечта…
— Нико… — вздохнула она и отвернулась.
В кухне было одно окно, ставни закрывали его только наполовину.
После урагана пляжи выглядели по-другому: сломанные деревья еще не убрали, мусор либо смыло водой, либо он лежал под завалами, но ничего не могло скрыть истинной синевы воды, вернувшейся к своей безмятежной красоте. Мягкий песок напоминал кристаллы сахара, который высыхал на солнце.
Грейс никогда этого не забудет. Ни видов, ни звуков этого ленивого тропического острова. Он так отличался от всего, что она когда-либо видела. Нико прижался к ней, лениво поглаживая грудь через платье, и она тут же откликнулась.
— Думаю, взлетно-посадочная полоса уже работает, да и с делами мы закончили…
Нико замер.
Он все еще не отошел от лучшего секса в своей жизни. Но сейчас вдруг понял: их короткая интрижка закончится, как только они приземлятся в Хитроу.
Он был твердо убежден, что работу и личную жизнь смешивать ни к чему. Знал, какая женщина ему нужна, но, каким бы горячим ни был секс, Грейс совсем не подходила ему в качестве спутницы жизни.
Он был счастлив плыть по течению, но это не в его стиле и точно не было правильным путем.
Теперь, после ее своевременного напоминания, Нико задумался, почему так неохотно признавал, что она права, ведь они не могли оставаться здесь долго.
Может, он не хотел, чтобы это заканчивалось?
Нико не ожидал, что запретный секс может оказаться таким приятным. Просто лежа рядом с Грейс, он снова начинает возбуждаться.
Женщины всегда казались ему предсказуемыми. Но Грейс… за секунду между ними все изменилось.
Станет ли сложнее, когда они вернутся к работе?
— Молчи, — промурлыкал он и прижал палец к ее губам, чтобы она не успела возразить. — Дай мне сказать.
Он спрыгнул с дивана и протянул руку, затем поднял ее и притянул к себе, их тела прижались друг к другу, и он обхватил ее руками, нежно начал массировать, пока мысли не покинули ее голову.
— Нико…
— Ты задала хороший вопрос. Нам нужно поговорить. И мы поговорим… как только примем хороший, долгий душ, оденемся и приготовим поесть. Не забывай, что я только что почти переплыл канал.
— По крайней мере…
Он выводил ее из кухни, и она покорно шла за ним. Нико держал ее за руку и радовался тому, что нашел способ унять разочарование от реальности.
Он лениво огляделся, пока они шли через небольшой бутик-отель к их номеру. Конечно, он привык к такой обстановке. Начнем с того, что их почти не заметили. Он приехал, чтобы поработать, а работа не подразумевала оценку того, что делал его дядя. Честно говоря, у него было столько предубеждений насчет Сандера, что он был готов презирать все, к чему тот прикасался.
Нико не знал, как и когда все изменилось, но даже Грейс пару раз отмечала, что отель и все, что с ним связано, начиная от успешного рыболовного бизнеса и заканчивая преданностью сотрудников, говорило о том, что опустошенный и растерянный человек, который высадился на остров, смог найти здесь цель, направление и смысл жизни.
Теперь Нико подумал, что неплохо было бы больше узнать о дяде.
Он также осознавал, что Грейс была не такой, как остальные. Он чувствовал, что она обычно очень осторожна и решиться на секс с ним для нее было очень непросто. Он хорошо ее знал. Достаточно хорошо, чтобы понять, что она не бросится к нему и не станет умолять о большем. Он протянет руку, она возьмет ее, они вернутся в Лондон и закончат то, что начали.
В ванной его опытные руки ласкали ее, намыливая с головы до ног… он бормотал то, отчего она улыбалась, затем, смеясь, они направились на кухню, и она нерешительно посмотрела на него, в глазах были вопрос и тревога. Он отвлек ее разговором о Сандере и о мыслях, которые пришли ему в голову, когда они до этого гуляли по отелю.
Ей нравилось слушать. Она редко перебивала и никогда не высказывала своего мнения, а если и высказывала, то только то, что ему было интересно слушать. Нико втянулся и именно поэтому был уверен, что, когда придет время, они останутся… друзьями.
Кроме того…
Он нахмурился, потому что, кроме этого, ничего
