Сандра Мадден - Отважная защитница

Ровно в восемь вечера Элизабет бросила последний оценивающий взгляд на свое отражение в большом зеркале. Чувствовала она себя очень глупо. Нежно-голубое платье чуть выше колен плотно облегало стройную фигуру. Из украшений она позволила себе только жемчужные серьги, но и их было почти не видно под распущенными волосами.

Элизабет впервые за долгое время изменила прическу, и ей казалось, что она в таком виде просто смешна. Но Хейлу нравились ее волосы, и он выиграл пари.

Выйдя из комнаты, Элизабет выглядела гораздо более спокойной, чем чувствовала себя на самом деле.

В гостиной какой-то незнакомец во фраке играл на комнатном рояле. Элизабет подумала, как глупо со стороны Хейла было приглашать в номер постороннего, который вполне мог оказаться преступником.

Сам Хейл стоял возле балкона с бокалом в руках. Элизабет даже на расстоянии почувствовала силу мужского обаяния, исходящую от него. Одного взгляда на Хейла было достаточно, чтобы все утренние чувства вновь пробудились и захлестнули девушку.

Хейл был в дорогом костюме из темного шелка, выгодно подчеркивающем его мускулистую фигуру. Белоснежная сорочка и тугой узел галстука дополняли картину. Элизабет не знала, как будет противостоять такому красавцу.

— Прошу! — Хейл указал Элизабет на огромную террасу пентхауса, где был накрыт стол. Рядом в немом ожидании стоял при полном параде официант.

Хейл пододвинул Элизабет стул. В сердце девушки вновь закралось сомнение в искренности чувств этого человека. Сначала шикарный букет, потом этот дорогостоящий ужин со специально приглашенным пианистом и официантом. Он соблазняет ее, это точно.

— Полагаю, перед ужином выпьем по бокалу шампанского?

Официант уже держал наготове охлажденную бутылку.

— Пожалуй.

— На ужин я заказал лобстеров. Их специально доставили из Мэна.

Она даже не знала, что на это сказать. Как можно было ожидать такой расточительности от мужчины, который, казалось, считает каждый цент?

— Ты точно знаешь, как очаровать женщину. Ужин при свечах: шампанское и лобстеры, романтическая музыка, лунный свет, звезды… У меня нет слов.

— Луна и звезды мне неподвластны, Лиззи… Но видит Бог, я старался произвести на тебя впечатление.

— И это после того, как я чуть не убила тебя!..

От его обольстительной улыбки у нее едва не остановилось сердце.

— Вы защищали меня, леди. Теперь я на сто процентов уверен в собственной безопасности.

— Отлично. — Элизабет была сбита с толку. — А вы проверили музыканта и официанта? Они надежные люди?

— Лео лично занимался этим.

После того как ужин был подан, официант вежливо испарился. Хейл развлекал девушку удивительными историями из гастрольной жизни. Элизабет пыталась наслаждаться изысканной едой, но это было непросто: напротив нее сидел самый потрясающий мужчина на свете, до еды ли тут?

— А ты знаешь, что в ходе этого турне будут вручаться награды в области кантри-музыки? Церемония пройдет в Нэшвилле.

— Нет, я не знала. А ты номинирован?

Хейл усмехнулся:

— На несколько премий. И петь я там тоже буду. Скорее всего свою новую песню.

— Я… надеюсь, что ты получишь награду.

Он взглянул ей в глаза:

— Я тоже надеюсь.

Элизабет поняла, что Хейл вложил в ответ двойной смысл, и ощутила неловкость. Но к концу ужина она уже чувствовала себя раскованнее. Вероятно, свою роль сыграло прекрасное шампанское.

Хейл поднялся, в одну минуту оказался рядом с ней и наклонился к ее уху:

— Не хочешь потанцевать?

— Нет, благодарю. — Стоит ей оказаться в его объятиях и она забудет обо всем. Это самый прекрасный мужчина на свете, но она не может такого допустить.

— Мы договаривались об ужине и танцах.

Элизабет поднялась, но ноги ее едва слушались. Хейл ласково дотронулся до ее волос и произнес:

— Спасибо, что не стала закалывать волосы.

— Я… иногда делаю такую прическу… — Даже самой себе она не смогла бы признаться, что оставила волосы распущенными, чтобы понравиться Хейлу.

— Делаешь такую прическу на свидания?

— По особенным случаям, — тихо призналась она.

— И ты думаешь, что наш случай — особенный? — спросил он, притягивая ее к себе.

— Я не знаю, что думать.

Она вообще не могла думать. Сейчас все ее мысли сосредоточились на чувствах, разбуженных прикосновениями Хейла. Они плавно двигались под медленную мелодию, Хейл сжимал ее в объятиях, вызывая самые потаенные желания.

Инстинктивно, только для того, чтобы не поддаться зовущему ритму танца, она отпрянула.

— Лиззи, не уходи… Не оставляй меня. Ночь такая длинная… и одинокая, — прошептал Хейл.

Сердце затрепетало, как будто пыталось вырваться из груди. Она никак не думала, что такой мужчина, как Хейл Бриджес, может чувствовать себя одиноким!

— Нет… Я не ухожу…

— Будем танцевать до рассвета! — страстным шепотом пробормотал Хейл.

Но Элизабет понимала, что одним танцем не погасить вспыхнувшей страсти.

— Не танцевать, — мягко сказала она.

Хейл замер, ища в ее глазах ответ своим чувствам. Прерывисто дыша, он спросил:

— Ты уверена?

Никогда в своей жизни она еще не была настолько в чем-то уверена, как сейчас. Она нежно погладила лицо Хейла и задержала дыхание, как будто это было заклинанием, которое сможет сблизить их. Потом притянула его к себе, и, коснувшись ее губ, Хейл тихо и сладостно застонал. Этот зов страсти пробудил в Элизабет неведомую бурю чувств, закружив в вихре восторга. Хейл крепко обнял ее и впился в ее губы требовательным поцелуем.

Не помня себя от страсти, Элизабет обхватила его за шею и с жаром ответила на поцелуй. Когда его язык раздвинул ее губы, она испытала не страх перед нахлынувшими эмоциями, а желание чувствовать его каждой клеточкой своего тела. Девушкой овладело сладкое забытье. Голова закружилась от восторга, когда их языки сплелись в немыслимом танце страсти.

Хейл медленно отпустил ее. Тело Элизабет все еще трепетало от пережитого восторга, она хотела, чтобы это длилось вечно. Серебристые глаза Хейла поймали ее взгляд, в них застыл вопрос. Но что Элизабет могла ответить? Огонь бушевал в ее теле, страсть овладела ее душой, мечтательная улыбка, которую она подарила Хейлу, была призвана отмести все его сомнения.

Теперь в его глазах светился триумф. Загипнотизированная манящей улыбкой, Элизабет знала,что не может, да и не хочет, отказать ему. Одним легким движением он поднял ее на руки и медленно направился в спальню.

Он давал ей возможность сказать «нет», но Элизабет была в плену его желания. Она будто оказалась во сне, где детали не имели значения, где картины сменяли друг друга неторопливо, где существовали только она и он.