Джесси Эверет - Ожидаю тебя

— Печаль?

Майк произнес лишь одно слово, но оно требовало ответа.

— Когда ребенок рождается слабеньким, родители испытывают чувство вины. Это не уменьшает их любовь к малышу, но сожаление все равно присутствует.

Он покачал головой и улыбнулся.

— Меня удивляет твоя осведомленность, Джин. Я знаю, что ты много работала над проектом нового блока, и понимаю твою преданность этому делу, но ты говоришь об этом с такой страстью…

Джин смутилась, поняв, что слишком близко подошла к своим личным проблемам. А этого следовало избегать любой ценой.

— Это мое отделение, — заявила она. — Естественно, что меня интересует все, что с ним связано.

— Гмм! — Несколько секунд он внимательно изучал ее лицо. — Ну, что же, я готов проинформировать вас, госпожа администратор. Нам удалось обойтись без операции. Я не зря просил тебя найти статью Миллера. При скрытом кровотечении кровь должна куда-то уходить. Обычно она впитывается в ткани матки, придавая им синевато-пурпурный цвет. Рассасывание происходит постепенно, и Миллер полагает, что естественные роды способствуют более быстрому восстановлению поврежденных тканей. Я подумал, что стоит попытаться стимулировать роды. После того как решение было принято, наступил весьма нервозный период ожидания, но в конце концов все закончилось благополучно. — Майк помолчал, потом обвел глазами кабинет и вновь нахмурился. — А где твои цветы? — резко спросил он.

Джин приподняла бровь. Этого жеста, на совершенствование которого ушли годы, было достаточно, чтобы напомнить ему, что ее личная жизнь его не касается.

Она снова склонилась над бумагами, чтобы вовремя закончить работу и успеть заглянуть к Клер и в детскую. Но присутствие в кабинете Майка мешало ей сосредоточиться на делах. Мысли разлетались. Это невозможно — проработать с ним еще тридцать восемь дней!

Джин вздохнула и подумала о выплате кредита за дом и деньгах, которые она откладывала на обучение дочери. Она вздохнула еще раз. Она не может позволить себе уйти с работы!

— Если ты закончила вздыхать, то отнеси, пожалуйста, эти бумаги в административный офис. Отдай их своему приятелю мистеру Дженкинсу и скажи, что я прошу, чтобы он ознакомился с ними до совещания заведующих отделениями, которое будет в следующий понедельник.

Джин удивленно посмотрела в его голубые глаза.

— Но ты сказал…

— Не волнуйся, я буду продвигать твой проект, — перебил он. — Я уже переговорил с мистером Дженкинсом и высказал свое мнение. Но мы должны дать ему возможность ознакомиться с деталями, прежде чем вынесем проект на обсуждение.

— Но тем самым мы даем ему время подготовить свои возражения, — запротестовала Джин. — Он придет на заседание и приведет кучу доказательств того, что проект невозможно осуществить.

В голубых глазах Майка мелькнули озорные искорки.

— В таком случае нам придется подготовить свой собственный перечень. Мы должны прочесть проект слово за словом, предугадать все возможные возражения и разработать собственные аргументы.

— Но это потребует столько времени! Мы просто не успеем все сделать! — воскликнула Джин.

Она понимала, что он прав. Почему ей самой не пришло это в голову? Когда она пробивала идею организации детского сада, у нее была мощная поддержка, потому что у троих заведующих отделениями были дети-дошкольники.

Еще один вздох сорвался с ее губ. Во время отпуска, вместо того чтобы бездумно валяться на пляже, нужно было анализировать свой проект, готовясь к возможным возражениям.

— Что? — переспросила она, сообразив, что, занимаясь самобичеванием, пропустила мимо ушей часть сказанного Майком.

— Я сказал, что это не похоже на тебя — так быстро сдаваться. Ты лучше, чем кто-либо, знаешь, сколько сил надо затратить, чтобы добиться результата.

Он с вызовом посмотрел ей в глаза, словно приглашая возразить. Этот взгляд снова унес ее в прошлое.

Майк не раз пытался уговорить ее бросить работу. «Я вполне могу оплачивать твое обучение, — говорил он. — Позволь мне хотя бы немного помогать тебе». — «Я не нуждаюсь в благотворительности, — сердито возражала она, — и могу сама о себе позаботиться!» Он проклинал ее упрямство, но Джин чувствовала, что на самом деле ему нравится такая черта характера.

— Ну? — спросил Майк, и Джин поняла, что пропустила еще один кусок разговора.

Хватит постоянно погружаться в прошлое! Это уже начинает серьезно мешать работе.

— Ну? — озадаченно отозвалась она, пытаясь собраться с мыслями.

— Я сказал, что если мы не успеем обсудить это в рабочее время, то сможем встретиться в выходные, в субботу или воскресенье.

— Я не смогу, — выдохнула она. — Я слишком занята!

Ее свободное время принадлежит Софии и ни о каких обсуждениях не может быть и речи!

— Ты никогда не боялась лишней работы, — напомнил ей Майк. — Или ты теперь предпочитаешь развлечься? — Он снова обвел глазами комнату, словно разыскивая пропавший букет. — Не из-за этого ли ты бросила учебу?

Его голос звучал сердито и в то же время озадаченно.

— Моя личная жизнь тебя не касается, Майк Брэдли! — произнесла она гордо, но тут же испортила все впечатление, добавив: — Я по-прежнему не боюсь лишней работы. Между прочим, вечером в пятницу и субботу я работаю официанткой. И не собираюсь тратить то свободное время, которое у меня остается, на этот дурацкий проект! — Похоже, Майка ошеломил ее яростный выпад, и Джин уже жалела о том, что не сдержалась. Новый родильный блок не был дурацким проектом — она вложила столько сил в его разработку. — Я сама проработаю все документы в течение недели, — пробормотала она. — В конце концов, мне хорошо известен ход мыслей мистера Дженкинса. Я выпишу пункты, по которым он может выдвинуть возражения, а ты разработаешь ответные аргументы.

— Зачем? — спросил он.

Воинственность его тона заставила Джин оторвать голову от бумаг.

— Что значит «зачем»? — резко переспросила она. — Ты сам предложил это.

Он сделал жест рукой, словно отмахиваясь от ее слов.

— Я не об этом. Зачем ты работаешь официанткой? Тебе что, мало платят? Может быть, нам следует обратиться в администрацию с предложением повысить зарплату помощникам заведующих, а вовсе не с проектом нового родильного блока?

Джин едва удержалась от улыбки. Когда Майк чуял несправедливость, он, словно собака-ищейка, взявшая след, уже не мог пройти мимо.

— Мне платят достаточно, но… — Она пожала плечами. Не могла же она объяснить ему, что деньги нужны на преподавателя, который обучит Софию читать по системе Брайля, чтобы она могла поступить в школу. Еще труднее было бы признаться, что эти два вечера в неделю, когда она работала официанткой, были ее единственным развлечением. — Мне там нравится, — казала она наконец.