Кейт Проктор - Удивительное прозрение

Бет сидела, покачиваясь, прижав подушку к искаженному болью лицу.

Сиско тревожило, как она сможет вернуться в таком состоянии на виллу, ведь там в полном разгаре была одна из нескончаемых вечеринок. Бет вспомнила о добросердечной испанке, с которой, несмотря на разницу в возрасте, у нее установилось дружеское взаимопонимание. Она уже дважды была в ее приветливом доме. Но даже найди она деньги, чтобы добраться до Полленсы, где жила Розита, гордость не позволила бы ей это сделать, хотя она и не сомневалась, что та встретила бы ее с распростертыми объятиями.

— Кажется, мы идем с тобой на вечеринку, — ободряюще улыбнувшись, заявил Сиско. — И несмотря ни на что, повеселимся!..

Их ожидал настоящий кошмар, с содроганием вспомнила Бет. Сиско был потрясен встретившим их пьяным разгулом. Но еще больше была потрясена Джун при виде Бет под руку с мужчиной, который ей так приглянулся. Когда до заторможенного сознания Бет дошло, о чем подумала Джун, она подошла к бассейну, где та стояла, с намерением объясниться. Джун спьяну набросилась на нее. Сиско попытался вмешаться, но дело кончилось тем, что все трое оказались в бассейне. Под пьяные выкрики гостей Бет повела Сиско к себе в комнату, сожалея, что не утонула.

— Прости… твоя одежда испорчена, — растерянно сказала она. — Ужасно, что ты подвергся…

— Бет, это же не твоя вина, — мягко прервал ее Сиско. — Одежда высохнет, и я тоже… с помощью полотенца.

Смущенно бормоча извинения, она проводила его в прилегающую душевую комнату, а сама сняла мокрую одежду и надела халат.

Когда Сиско, обернутый полотенцем, вышел из душа, она лежала на постели, содрогаясь от рыданий.

— Тут тебе оставаться нельзя, — сказал он, присев на край кровати, и погладил ее по мокрым волосам. — Тебе есть куда завтра уехать?

Бет, всхлипывая, назвала Розиту.

— Хорошо, я попрошу у друга машину и утром отвезу тебя к ней.

В этот момент в комнату ворвалась Джун, выкрикивая оскорбления.

— Убирайся! — приказал Сиско и, вытолкав ее, запер дверь. — Решено, я остаюсь, — спокойно заявил он. — Оставлять тебя одну в такой обстановке нельзя. Да и одежда моя высохнет, наверное, только к утру.

Рыдания Бет все не утихали. Сиско лег рядом и обнял ее, убаюкивая как ребенка, пока она не затихла. В такой позе они в конце концов и заснули. И в такой же позе застал их на рассвете Хайме, вышибив по наущению Джун дверь.

Бет похолодела, снова вспомнив оскорбленное, недоумевающее лицо Хайме. Они с Сиско вскочили с постели. Хайме разразился бранью. Ей показалось, что он в ярости сейчас набросится на них с кулаками.

— Боже мой! — воскликнул он, пытаясь взять себя в руки. — Подумать только, я-то считал, что обязан с тобой объясниться!

И хотя прямых улик у него не было, Хайме, не колеблясь, заклеймил ее позором. Оскорбленная его презрением, она язвительно подтвердила ложь, в которую он с такой готовностью поверил.

— Ты ничем мне не обязан, Хайме, — парировала она. — Как видишь, не один ты скрывал свои тайные грешки. Ну вот, теперь все тайное стало явным!

Злость и презрение сверкнули в его глазах, когда он бросил взгляд на ее приоткрывшуюся грудь. И она только тогда заметила, что полы халата разошлись. Как и в тот момент, Бет крепко сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Она уже не помнила, что за дурацкая блажь помешала ей поплотнее запахнуть халат. Но тогда ей казалось это вопросом принципа.

— И сколько же это продолжается? — с издевкой спросил Хайме.

— А какое тебе до этого дело? — отрезал Сиско, подтвердив тем самым ложь, которую имел полное право опровергнуть.

— И правда, никакого, — усмехнулся Хайме и презрительно добавил: — Просто любопытно, как скоро после того, как я лишил ее девственности, она решилась опробовать приобретенные навыки с кем-то другим.

Звук открывающейся двери вернул Бет в настоящее. Сердце у нее екнуло. Она вскочила, впившись взглядом в лицо сына, которого перекладывали с каталки на постель хирург и анестезиолог, с которыми она недавно познакомилась, и Каталина.

Не в состоянии произнести ни слова, Бет протянула дрожащую руку к Джейси.

— Ну вот, все неприятности позади, — улыбнулся ей хирург. — Все прошло как по маслу. Это было… — Он повернулся навстречу вошедшему Хайме. — Рад сообщить тебе, дружище, что все прошло как нельзя лучше, хоть оперировал и не ты, — засмеялся он.

Хайме обнял обоих мужчин и сердечно их поблагодарил. Потом подошел к кровати с противоположной стороны и склонился над сыном. Не сводя с ребенка глаз, он стал в подробностях расспрашивать обо всем, что происходило в операционной.

— Ох уж этот врачебный жаргон! — закатив глаза, шепнула Каталина Бет. — А попросту говоря, Джейси перенес операцию блестяще. Да это любому понятно. — Она ободряюще сжала руку Бет и отошла.

Получив от коллег исчерпывающую информацию, Хайме решительно похлопал Джейси по щекам.

— Ты же его разбудишь, — запротестовала Бет, обретя наконец дар речи.

— Именно это я и собираюсь сделать. — Хайме с улыбкой взглянул ей прямо в глаза, пробудив в ней давно забытый отклик. — Ну, герой, — нежно сказал он, — пора просыпаться.

Джейси зашевелился, и Бет невольно затаила дыхание. Он повернул голову, будто хотел уклониться от настойчивых прикосновений отца, и открыл глаза.

— Привет, соня, — шепнула Бет.

Она даже не заметила, как оба врача простились с Хайме и вышли.

— Мама… папа. — Джейси оглянулся. — Йайа?

— Йайа уехала наводить порядок в галерее. Помнишь? — спросила Бет.

Он кивнул и снова закрыл глаза.

— Эй, мы не дадим тебе снова уснуть, — поддразнил его отец.

— Я и не сплю, — сонно пробормотал Джейси. — Животик еще болит, — укоризненно пожаловался он.

— Я предупреждал тебя, что он еще будет болеть, — напомнил ему Хайме. — Но уже по-другому, правда?

Мальчик кивнул и поморщился. Потом повернул голову к матери.

— У меня ведь швы, и они очень болят, — с серьезным видом пояснил он и снова поморщился.

Хайме шепнул что-то Каталине.

— А что надо делать, когда очень больно? — спросил он сына.

— Свечку, я думаю, — слезливым тоном ответил Джейси.

— Правильно думаешь, — подтвердил Хайме, принимая из рук Каталины лоток.

Бет с замиранием сердца наблюдала, с какой нежностью ухаживает за их сыном Хайме. Каким безумием было давать волю воспоминаниям, сокрушенно думала она. Теперь ее душевные раны кровоточат так же, как в тот день, когда были ей нанесены. Бет чувствовала, что измучена до крайности.

Немного погодя она вышла позвонить Розите, а когда вернулась, Хайме снова сказал, что у нее усталый вид, и предложил вызвать машину с шофером, чтобы отвезти ее домой. Сил спорить у нее уже не осталось.