Пола Льюис - Любовь за кадром

И тут случилось невероятное.

Джон расхохотался.

Лора щелкнула затвором. Готово! У нее есть фотография для декабря. И какая! Настоящее Рождество: в очаге пламя, над камином висят носки с подарками, хозяин дома смеется над собакой, которая только что вылакала его шоколад. Но главное — никто, кроме нее, Джона и сенбернара, не будет знать, как все было на самом деле.

От радостного волнения Лора чудом держалась на ногах. Она посмотрела на Рекса и с озабоченным видом спросила:

— А он не отравится?

— Вот такой я тебя и запомню, — тихо сказал Джон.

Она задержала дыхание.

— Растяпа. Незадачливая гостья, — поведал он и, глядя ей в глаза, добавил: — Лора Грин, только ты можешь меня так рассмешить.

5

Какого черта его потянуло на откровения? Сначала полез целоваться, потом ляпнул, что только она одна может его рассмешить... Разве можно говорить такие вещи женщине? Теперь Лора наверняка решит, что жизнь у него не слишком веселая. А то и вовсе надумает спасать его от одиночества. Или начнет жалеть.

Какой же он идиот! Но самое ужасное в том, что, с тех пор, как Лора Троттер появилась на крыльце его дома, он начал всерьез задумываться о себе и пришел к неутешительному выводу: он на самом деле одинок. И не в восторге от своей жизни.

А что тут удивительного? Живет среди коров и лошадей, а в качестве развлечения по вечерам играет в картишки со своими работниками. Или обсуждает с ними же, как сыграли «Миннесотские близнецы» или «Миннесотские викинги», — вот и все развлечения! Негусто...

Интересно, почему до приезда Лоры Троттер подобные мысли не забредали ему в голову?

Да, во всем виновата Лора. Поскорее бы она уехала!

Чтобы он больше не видел ни ее длинных ног, ни зеленых кошачьих глаз, ни губ, которые, кажется, так и просят, чтобы их поцеловали.

Да, поскорее бы она уехала! После вчерашней ночи он за себя не ручается. Черт! Ведь он всего лишь мужчина из плоти и крови, а не монах-отшельник!

— Итак, — Джон решил перейти к делу, — где будем теперь сниматься? На скотном дворе?

— А как же Рекс? — с озабоченным видом спросила Лора.

Хороший вопрос! Может, сказать как есть? Нет проблем! Если этот несносный пес подохнет, он мигом выроет яму на заднем дворе и предаст его земле со всеми почестями.

Джон покосился на Лору и, встретив тревожный взгляд ее зеленых глаз, промолчал. Ну вот! Отличная новость: он уже не говорит, что думает. А почему? Неужели хочет произвести на нее благоприятное впечатление?

— Пойду переоденусь, — буркнул Джон. — Номер ветеринара в телефонной книжке у телефона.

— Надень те джинсы, в которых ты был раньше, — попросила Лора. — Ну те, линялые и... и слегка протертые сзади. И белую футболку.

— А причесаться можно? — с усмешкой спросил он.

Лора придирчивым оком оглядела его волосы и серьезно ответила:

— Оставь как есть.

Джон пошел к себе и с грохотом захлопнул дверь. Какого черта? Может, нарочно надеть самые новые джинсы и черную футболку, чтобы она поняла, кто здесь главный? Но в таком случае она, чего доброго, заявит, что он мешает ей работать, и задержится здесь на лишний день, а то и два. Нет, только не это! Придется все терпеть, лишь бы она поскорее уехала.

Когда она, черт возьми, успела превратиться в такую красавицу? И как ей это удалось?

Джон достал из стенного шкафа джинсы. Как она и просила, линялые и слегка протертые сзади. Осмотрел их и пришел в ужас: ничего себе слегка! Под карманом ткань буквально светится.

Черт! Джон даже покраснел. Выходит, Лора имела счастье лицезреть, какое у него нижнее белье? А теперь это увидят все женщины Западного полушария?! Интересно, и какого же цвета ему надлежит надеть бельишко, раз уж он теперь знает, что оно у всех на виду? Поразмыслив, Джон решил надеть белое. Он сокрушенно покачал головой. Во что превратилась его жизнь? Кошмар наяву! Нет, больше так продолжаться не может!

Гони ее! — подсказывал внутренний голос. И побыстрее! Надевай драные джинсы, раз уж она так хочет, а потом гони.

Джон надел белое белье и протертые джинсы. Главное — чтобы Лора поскорее уехала. А если кому-то интересно, какого цвета у него бельишко, ради Бога! Ему от этого ни жарко, ни холодно. Да ему вообще наплевать, что творится в этом безумном мире! Поэтому он и живет у себя на ранчо, подальше от всего этого безумия, в своем мире, где все подвластно ему.

Во всяком случае, так и было, пока сюда не заявилась Лора Троттер. Джон покосился в зеркало и из духа противоречия причесал волосы. Какого черта! Он ковбой, а не какой-то там городской придурок. И вообще, надо, в конце концов показать ей, кто здесь главный.

Решительным шагом Джон спустился в гостиную. Лора сидела на полу, поджав под себя свои длинные ноги, и гладила Рекса по голове. Тот уткнул свою слюнявую морду ей в колени и только что не хрюкал от умиротворения.

На один безумный миг Джон представил себя на месте сенбернара. Вот он приходит с фермы, усталый как собака, кладет голову Лоре на колени, она гладит его по волосам, а он смотрит ей в лицо и тонет в зеленом омуте ее глаз...

Гони ее от себя! — одернул он себя. И мысли такие гони. Они до добра не доведут.

Как человек дисциплинированный, Джон привык делать не то, что хочется, а то, что надо. И привык продолжать начатое, даже если это причиняет боль.

Он смотрел, как Лора ласкает собаку, и в голову закралась мысль: а может, этой женщине можно довериться? Ну, уж нет! Гнать ее от себя! И как можно скорее.

— Ну что, есть надежда, что больной выживет? — не скрывая сарказма, спросил он, следуя плану скорейшего изгнания Лоры из своей жизни. — Может, пора созывать консилиум?

Пуля попала точно в цель: Лора прижала к себе мохнатую голову Рекса и бросила на Джона убийственный взгляд.

— Признаться, я не большой любитель животных, — сказал он, с удовлетворением заколачивая еще один гвоздь в крышку собственного гроба. Так-то лучше! Глаза Лоры полыхнули гневом, а Джон продолжил: — Кэтти не говорила, что я охотник? Обожаю оленину! Нежнее телятины... Между прочим, Бэмби тоже я подстрелил.

Уничтожив убийцу Бэмби взглядом, Лора ледяным тоном произнесла:

— Ветеринар сказал, что Рекс поправится, только нужно за ним присматривать. Нам следует вызвать у него рвоту.

— Нам? — хмыкнул Джон. — Не понимаю, я-то тут причем?

— Ну, хорошо, я сама все сделаю, без твоей помощи.

Джон нахмурился. Нет, ну надо же так печься об этой надоедливой псине! Прямо-таки с лица спала. И вид у нее стал такой же тревожный, как тогда, четыре года назад. Ну, разве это нормально? Можно подумать, она готовится к землетрясению или еще каким-то катаклизмам.