Ребекка Кинг - А ты ревнуешь ?

- Да, но моей жене придется отвыкать от джинсов и футболок. Свободный стиль одежды мог соответствовать твоему образу жизни в Англии, но он не подходит жене Алессандро Барези. Так что...

И прежде чем Лори успела упереть свои непокорные ножки в булыжную мостовую, она уже оказалось по ту сторону стеклянной двери.

-oВепе (Хорошо (ит.).). - Алекс взглянул на часы.- По-моему, подходит время обеда.

Они снова были на площади Св. Марка, и взгляд Лори непроизвольно обратился к переполненным столикам кафе, разбросанным вокруг площади.

- Нет, не здесь.- Алекс выудил из заднего кармана брюк скрученный темно-серый шелковый галстук.- Мы поедим в отеле "Даниэли".

И он повел ее сквозь толпу туристов.

Глава 6

Ресторан располагался в прохладном тенистом саду на крыше отеля. Лори отпила из фужера немного минеральной воды и откинулась на спинку стула. Внизу, казалось, у самых их ног раскинулась окутанная легким маревом лагуна; вдали виднелся остров Сан-Джорджио-Маджоре, где, словно в прекрасном несбыточном сне, сверкал величественный купол храма. От такой красоты щемило сердце. Улыбка заиграла на губах Лори, забывшись, она обернулась к Алексу, чтобы поделиться с ним своим восхищением.

К счастью, все его внимание было поглощено подробнейшим меню, и Лори принялась изучать посетителей ресторана. В чем секрет этого духа сдержанной роскоши, что всегда окружает истинно богатых людей? Возможно, все дело в туалетах женщин - в их неброской изысканности читался почерк самых дорогих модельеров мира.

Ее собственное простое тонкое платье смотрелось здесь вполне уместно, хотя некоторые из туалетов, в данный момент находившихся в пути к городскому дому Алекса, конечно, подошли бы в данный момент лучше... Взять хотя бы те изящные шелковые юбки и блузоны, крепоно-вое малиновое платье с высокой талией или костюм из льна. Да все что угодно здесь было бы вполне уместно. Кроме разве что платья от Валентине,- улыбнулась про себя Лори. Оно было длинным, буквально ей до пят, цвета красного сургуча; одно плечо оставалось открытым; разрез доходил до бедра, так что каждый шаг, который она делала, выглядел почти непристойно.

Лори невольно ощутила радостное возбуждение. Но при мысли о прочих покупках: всех этих крошечных кофейных, кремовых, белоснежных лоскутках из шелка и кружева - лифчиках и трусиках - в горле у нее появился комок, и она судорожно пыталась избавиться от него. А ночные рубашки и пеньюары... Разглядывая себя в огромном зеркале в примерочной, Лори впервые в жизни со внезапным страхом осознала истинность суждения о том, что

женское тело гораздо эротичнее, когда оно слегка прикрыто и можно лишь догадываться обо всех его изгибах, ложбинках и прочих деталях...

- Ты готова что-нибудь заказывать? - Алекс внимательно смотрел на нее.

- Еще нет.- Она уткнулась носом в свое меню.

- Мне нравятся твои серьги.

Лори оторвалась от восхитительного мусса из крабов.

- Я сама их сделала. Алекс протянул руку.

- Дай взглянуть.

Положив вилку, Лори вытащила из уха тоненькую спиральку и опустила ему на ладонь.

- Здесь есть изъян,- словно оправдываясь, сказала она,- пузырек воздуха попал.

Алекс посмотрел сережку на свет. В его сильных руках миниатюрное украшение выглядело довольно странно. - У вас налажено их производство?

- Не то чтобы налажено... Я делала их для своих друзей, но это, скорее, хобби. Так, для удовольствия.- Она скорчила важную гримаску.- Это, пожалуй, единственное, что я сделала своими руками с тех пор, как окончила колледж. В последнее время основное внимание я уделяю дизайну.

Ей следовало бы прикусить язычок, но он лишь склонил голову на бок.

- Прекрасно тебя понимаю. Я занимаюсь торговлей и поэтому большую часть времени провожу в кабинетах и самолетах, но порой пальцы прямо-таки физически ощущают тоску по шарику расплавленного стекла.- Он вернул Лори серьгу.- Это может неплохо пойти. Я готов предоставить тебе печь, если хочешь.

- О нет, что ты.- Лори почувствовала себя уязвленной. Только что они с Алексом разговаривали почти на равных, объединенные знанием и любовью к стеклу. И вот...- Нет, лучше не надо,- отрезала она. И так уже слишком много нитей привязывают ее к Венеции, не хватает, чтобы к ним добавились хрупкие стеклянные волоконца.

Лори принялась вдевать серьгу в ухо, и тут луч солнца, отразившись в серебряном ведерке с шампанским, упал на изумруд у нее на пальце, и тот ярко засиял. Блеск кольца слепил глаза - вот так и Алекс совершенно намеренно старался ослепить ее роскошью,- подумала она.

- Знаешь что, ничего у тебя не выйдет,- отрывисто произнесла она.

- Что? - Одна его темная бровь чуть-чуть любопытно шевельнулась.

- Я прекрасно понимаю, что ты затеял. Это кольцо, эти бешено дорогие наряды, этот роскошный обед во дворце Дожей пятнадцатого века.- Лора обвела жестом столики.- Привел меня сюда, чтобы я потолкалась среди "красивых людей".- Губы ее искривились.- Как тщательно ты все рассчитал.

- Зачем, интересно? - Взгляд его серых глаз должен был ввести ее в замешательство, но она не позволит сбить себя с толку.

- Само собой, для того чтобы дать понять, что все, что от меня требуется - быть покорной женушкой Алекса Барези. И тогда у меня будет все, что моей душеньке угодно.

- Именно так. Ты безупречно вычислила свое будущее, carina.

- А что, если я не желаю такого будущего? - с горячностью парировала она.- Ты, должно быть, думаешь, что я все еще ребенок, которого можно заманить леденцами на палочке.

- Ребенок? - Что ты, amore mio! - Голос его понизился до интимного воркования.- Уверяю тебя, я больше не считаю тебя ребенком - особенно после сегодняшнего утра.

Мгновенно краска бросилась ей в лицо, но она сдержалась и ничего не ответила, и так наболтала много лишнего, а ведь у Алекса кошачья хватка. Если она потеряет контроль над собой, их с Джеймсом планы рассыпятся в прах. И "Пэджет" заодно с ними.

Так что она ограничилась тем, что стала яростно ковырять вилкой в тающей во рту форели, которая только что неслышно появилась на столе.

Алекс остановился на площади, размером чуть больше носового платка, и Лори принялась ее разглядывать. Она была вымощена булыжником;

в центре располагался старинный каменный колодец; одну ее сторону омывал узкий канал. В темно-зеленой, подернутой рябью воде подрагивали отражения высоких зданий, замыкавших ее с трех других сторон.

На канал выходил красивый дом - четырехэтажный, окрашенный неяркой охрой. Верхние окна были плотно закрыты ставнями, нижние - распахнуты на обнесенный балюстрадой каменный балкон, где в кадках росла багряная герань и небольшие подстриженные лавровые деревца.