Тереза Лири - Горячий шоколад

День. Днем ей было немного проще. Есть множество дел, через которые периодически пробивались мелочи, в очередной раз напоминающие о… Вот как эта разглаженная фотография, о которой Софи часто вспоминала. Когда она ехала в такси, то старалась думать о нейтральных вещах, потому что ее пугала реакция собственного тела. Мимолетная мысль — и по спине уже пробегает волна мурашек, дыхание останавливается, а внутри сжимаются мышцы в предчувствии чего-то большего. Наверное в этот момент Софи выглядела несколько странно. Один раз она даже вскрикнула от неожиданности, немного напугав водителя. А уж после сегодняшнего… Теперь надо стараться быть осторожнее.

И, наконец, ночь. В который по счету раз она смотрела в темный потолок — и думала только об Оливье. Она подолгу не могла заснуть. Все, что ей было нужно, — это его руки, дыхание, тело! Сейчас, срочно! Ведь нет ничего проще этих действий. Деньги, проблемы? Этого просто не существует. Не существовало в те моменты, когда Софи грезила о нем… Он был очень далеко, а она — здесь. И он был нужен ей именно сейчас. Чтоб стать одним целым, потеряться в чувствах, стонах и словах, полностью подчиниться желанию. Вне времени и пространства… И уже не хватает воздуха, чтоб дышать… образы становятся четче, а реальность — дальше…

…Софи глубоко вздохнула и помотала головой. Ничего себе гормональный всплеск! Она совершенно забыла, где находится, а ведь в любой момент в кабинет мог кто-нибудь постучаться. И застать ее в таком состоянии…

Но Оливье будто приворожил ее. Как бы он ни обидел ее, та ночь в отеле была чудом.

Что может произойти, если они вновь встретятся в Цюрихе? Чудо исчезнет?

По странной прихоти погоды за иллюминатором проносились снежинки. Софи попыталась разглядеть внизу аэропорт. Все было покрыто снежной пеленой.

Через пятнадцать минут она уже спускалась по трапу. Цюрих встречал ее холодом и сыростью. Она подняла воротник пальто.

К счастью, дожидаться багажа было не нужно. В кейсе прекрасно поместились блузка, которую Софи хотела надеть к костюму на передачу, ночная сорочка и косметичка. И конечно же туфли. Она рассчитывала ночевать в Цюрихе максимум один раз. Передача сегодня вечером, а завтра она улетит домой. Ей сказали, что в аэропорту ее встретит сотрудник телекомпании. Проходя паспортный контроль, Софи завертела головой, чтобы поскорее его увидеть.

И наткнулась взглядом на табличку «Софи Лойес». Молодцы, постарались, без всяких накладок.

Однако в следующий момент она рассмотрела человека с табличкой и оцепенела: ее ожидал Оливье Дюрран.

Сотрудник таможни с улыбкой протянул ей паспорт. Софи подобралась, Оливье не должен заметить ее смятения. Она без всяких церемоний распрощалась с ним в Париже после… Неважно, после чего! Именно такой она и предстанет перед ним сейчас — холодной и неприступной.

— Как мило, что вы меня ожидаете. — Сияющая улыбка, взмах ресниц, ясные глаза.

Оливье ответил ей тем же. От счастья ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

— Мы знакомы? Мы встречались раньше?

Лицо Оливье вытянулось, будто от неожиданной пощечины. На какой-то момент он потерял дар речи. Последнее время он думал только о том, что наконец вновь увидит Софи. Радовался как ребенок… И зачем? Она его даже не узнала!

А может, она играет?

Оливье заметил крохотную жилочку, которая билась возле ее глаза. Нет, Софи вовсе не такая бесчувственная, как хочет казаться.

— Оливье Дюрран, — формально представился он. — А вы — Софи Лойес?

И со злорадством отметил, что она нервно заморгала. Настроение сразу улучшилось. Игра начинала ему нравиться.

— Мне поручено отвезти вас сразу в студию. Или вы сначала хотите в отель?

— Нет, благодарю. В студию, пожалуйста.

Она искоса взглянула на него. Неужели он действительно не узнал ее?

Как ужасно, когда рушатся мечты… А она всю дорогу о нем думала.

И до дороги тоже. Все время.

Какое-то время они молча шли друг за другом. Оливье взял ее кейс. Он вел Софи к своей машине, старомодному драндулету. Такими пользуются либо по бедности, либо, наоборот, из пижонства, тратя сумасшедшие деньги на раритет.

— Скажите, имя Оливье Дюрран чрезвычайно распространено в Швейцарии?

Он не должен сразу заметить ее состояния.

— Нет, с чего вы взяли?

Оливье не удостоил ее взгляда. Он развлекался по-королевски. Пусть помучается, гадая, нет ли у него двойника.

— Вы очень похожи на одного человека, с которым я недавно познакомилась на телепередаче.

— Вы имеете в виду — в Париже?

— Да-да. «Моник». Значит, это все-таки вы?

— Кто, я?

Он с вызовом посмотрел на нее. Софи вдруг ужасно захотелось треснуть его сумочкой по голове. Видите ли, он ее не узнает! Просто бессовестно с его стороны. В конце концов, они провели вместе ночь! И какую! Полную страсти, секса, восхитительных чувств…

Она насмешливо выдержала его взгляд:

— Валяете дурака?

Оливье завел двигатель, машина выехала со стоянки и двинулась по шоссе к городу.

— Какой ответ вы хотите услышать? — осторожно осведомился он.

— Честный.

Он усмехнулся:

— Ты хоть понимаешь, что заслужила штраф?

— Я? За что?

— За то, что втаптываешь в грязь мое достоинство. После лучшей ночи в моей жизни ты меня выставила за дверь. Обошлась со мной, как с поганым тараканом.

— Повтори, пожалуйста.

— Ты обошлась со мной, как с тараканом.

Она засмеялась:

— Нет, не то! Мне хотелось бы еще раз услышать по поводу лучшей ночи в твоей жизни.

— Она тебе тоже понравилась. Я знаю.

Его правая ладонь игриво легла на колено Софи. Она мягко отвела ее.

— Кто сказал, что мы продолжим с того места, на котором остановились в Париже?

Он глубоко вздохнул:

— Я не могу больше ни о чем думать после того, как мы расстались. Кровь кипит. Из-за тебя.

Повисла пауза.

— Ты серьезно? — наконец глухо спросила Софи. Сердце колотилось в ожидании его ответа.

Серьезно ли он? Да он каждую минуту думает о ней. Ее дивное тело стоит у него перед глазами. Он помнит, как она кричала, как стонала от его ласк… И каждый раз, когда лучший кондитер Швейцарии пробует молочный шоколад, ему кажется, что он чувствует вкус губ Софи.

С ним никогда не случалось такой глупости. Но этого он ей не расскажет никогда. И не простит, что она вышвырнула его из номера.

Оливье взял себя в руки и лукаво покосился на Софи:

— Да, ночь была ничего. Но мы вроде бы оба хотим сделать из этого маленькую государственную тайну, не так ли?

Софи резко отвернулась, и, поджав губы, уставилась в окно. Она не должна поддаваться его чарам. Стоит ей чуть-чуть открыться, как он тут же надменно ставит ее на место. Дюрран эгоист до мозга костей. Совсем не тот человек, на которого может положиться женщина.