Шеннон Уэверли - Радужные надежды

Похоже, впрочем, что это был не прямой эфир, а запись.

Джефф говорил в присущей ему спокойной, доверительной манере. «Ситем» предложил Итернити четверть миллиона долларов на нужды просвещения — разумеется, в случае одобрения городом планов концерна по строительству жилого массива. Марион надо было возмутиться — фактически «Ситем» предлагал городу взятку. Но Марион будто загипнотизировали: так был великолепен Джефф. Она вглядывалась в солнечные блики, сверкавшие в его волосах, в его красивое лицо, вслушивалась в его глубокий голос и недоумевала, как могла она додуматься развестись с этим человеком. Это же ее муж, ее первая любовь, ее самый лучший друг! Она узнавала его как бы заново.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Марион протянула руку к экрану и прикоснулась к щеке Джеффа.

— Я жду ребенка, Джеффри, — прошептала она. — Я весь день хотела сказать тебе об этом.

Но передача закончилась, и изображение исчезло. Марион выключила телевизор. Дом снова погрузился в гнетущую тишину.

Никогда еще Джефф так не радовался возвращению домой, как сейчас. Пять дней показались ему пятью годами. Уехать из Новой Англии! Оставить вековые деревья, старинные особняки… Он заплатил шоферу такси, повесил на плечо дорожную сумку и чуть ли не бегом двинулся к дому.

Это была не самая лучшая командировка. В дороге он кое-что узнал и расстроился. Тиффани предложили работать над тем же проектом, что и ему, и, если он примет предложение, они снова будут работать вместе. Почему никто не предупредил его? Почему Тиффани промолчала? Что его очень беспокоило, так это подозрение, что Тиффани могла сказать обо всем Марион.

Эта мысль пришла ему в голову прошлой ночью. Он наконец догадался о причине странного поведения Марион. Вероятно, Тиффани говорила с его женой и рассказала не только о своем, но и о его переводе. Настроение Марион резко изменилось сразу после встречи с Тиффани в кафе «Старый мост». Джефф не мог простить себе, что не рассказал обо всем жене сам. Он еще не знал, как выберется из этого неприятного положения. Но почему-то ему казалось, что все обойдется.

Он застал ее в столовой за мытьем окон. На ней были джинсовые шорты с бахромой и светлая блузка без рукавов, завязанная спереди узлом. Волосы были собраны в хвост.

Услышав, как он вошел, Марион оглянулась, и он понял, что ради одного этого взгляда стоило мчаться домой со всех ног.

— Привет! — она застенчиво улыбнулась.

— Привет! — Джефф готов был поклясться, что время повернуло вспять. Не только потому, что Марион выглядела такой же, как в день их первой встречи, но и потому, что ему захотелось взять ее на руки и поцеловать, как он делал это несколько лет назад, возвращаясь из командировок. Ему показалось, что и она думает о том же самом.

Но тут Марион взмахнула ресницами и наклонила голову.

— Как прошла командировка? — спросила она вежливо, избегая смотреть ему прямо в глаза.

— Нормально. — Он старался держаться непринужденно. — С заданием я справился. — Джефф огляделся. Занавески были сняты, мебель вынесли. — Что тут происходит?

— Как что? Подготовка к приему, — ответила она.

— Марион, никому дела нет, мыли окна или нет.

— Я знаю.

— Я знаю, что ты знаешь, но ты что, собираешься вылизать весь дом?

Она пожала плечами.

— Разве нельзя поручить это миссис Сузи? — спросил он, имея в виду женщину, приходившую к ним убираться.

— Конечно, она помогает, но работы очень много. — Марион продолжала мыть окно с преувеличенным усердием. — Итак, чем же ты занимался в командировке?

— Да ничем особенным. Несколько договоров. Пил-ел с нужными людьми. Марион, я был в дороге весь день, я с ног валюсь от усталости.

— Отдохни, — сказала она, как отрезала.

Ее реакция подтверждала его правоту: Марион знает, что ему предложили новую работу, и дуется на него за то, что он не рассказал ей об этом. Сердце его возликовало от радости. Джефф пододвинул кресло и уселся поудобнее.

Марион, словно спохватившись, спросила:

— Ты, наверное, проголодался?

— Еще бы! Умираю с голоду!

— В холодильнике есть немного курятины.

— Я разогрею ее, — сказал он, но Марион сама пошла на кухню. Это его очень удивило, так как начиная с их ссоры они ели в разное время и он уже привык заботиться о себе сам. Пока он наливал себе пиво, Марион поставила курятину в микроволновку разогреваться.

— Как идет подготовка к свадьбе? — спросил он, чтобы начать разговор.

— В общем неплохо, — ответила она. — У нас нет оркестра, но зато «Сильвас» обеспечит гостей вкусной едой.

— Ну, тогда гости и не заметят, что нет музыки, — подбодрил ее он.

— Не рассчитывай на это. — Она стояла, прислонившись к столу, и делала рукой круговые движения по животу.

Джефф нахмурился.

— Тебя все еще беспокоит желудок?

Она быстро опустила руку, слегка порозовев. Микроволновка пропищала свое «бип», и Марион поспешила вынуть тарелку с курятиной.

— Ты не возражаешь, если я пойду поглажу занавески?

Джефф смотрел, как она заторопилась в комнату для стирки, недоумевая, в чем провинился. Когда он научится понимать эту женщину?

Он ел в одиночестве, одновременно просматривая газеты, накопившиеся за время его отсутствия.

В кухню вошла Марион с выглаженными занавесками. И тут он увидел в газете статью, от которой у него округлились глаза, а из горла вырвался торжествующий вопль победителя.

— Городская комиссия по строительству сдалась! Вот это да!

— Свинья! — сказала она, проходя мимо.

— Кто? Я или комиссия? — спросил он.

— Все вы хороши! — крикнула она из столовой. — Все вы свиньи!

Он снова воспрянул духом, что само по себе было очень странным, поскольку его обозвали свиньей, но почему-то ему казалось, что Марион сказала это не со зла.

— Ну да, конечно, одна ты такая правильная, что можешь обвинять остальных, — проговорил он, следуя за ней в столовую. — Думаешь, я не видел твоего имени в списке поддерживавших агитацию против «Ситем»? — Джефф хлопнул ее сложенной газетой пониже поясницы. Если несколько месяцев назад такой жест был в порядке вещей, то теперь…

Он затаил дыхание, ожидая, что она скажет что-нибудь резкое. Но она только покачала головой с наигранным пренебрежением, очаровательная улыбка играла на ее губах. Сердце Джеффа забилось сильнее. Неужели за пять дней командировки она тоже соскучилась по нему?

— Как у тебя дела с обручальными кольцами? — спросил он, помогая вешать занавески.

Она так и просияла:

— Хочешь посмотреть?