Новогодняя Шпионка - Марина Дмитриева
Тотчас же из коридора на грохот прибежали две больших снежинки. Обычные медсестры Алиса, везде тебя белые пакостницы мерещатся.
— Девушка, вам ни в коем случае нельзя вставать, — обратилась ко мне одна из них.
— Я же говорила, нужно было ее привязать. — сказала вторая, более дородная снежинка.
— Но ведь так тихо лежала. Кто же знал, что надумает козой скакать по палате.
Странная больница, где больных связывают.А потом я обратила внимание на пластиковую дверь в палату. Пластиковую!
— Девушки милые, какой сегодня год?!
Медсестры переглянулись.
— 2020 наступил часов пять назад.
Ну славу богу, я в будущем, точнее настоящем.
— А капитана Комардина, мужчину, который был со мной, в какую его палату положили?!
Вдруг его за психа примут. Надо срочно бежать к Алеше, рассказывать про пространственно-временную петлю.
— Вы одна поступили. — сухо сказала дородная медсестра-снежинка.
Рванулась из рук девушек в белых халатах, пытаясь подняться с пола…
Как так одна? Последнее мое воспоминание, я в объятьях капитана Комардина, и он говорит, что никогда меня не бросит. Отставить «одна», одна я не согласна. Морозец прошелся по коже, неужели Алеша остался в прошлом?! Нет, только не это…
Несмотря на головокружение, попыталась отстраниться от снежинок и подняться. Мне срочно нужно опять в сугроб, к своему Алеше.
— Я же говорила, надо было привязать, —настаивала полненькая медсестра, — пойду Степаныча позову, пусть еще раз ее осмотрит.
Мозг прострелила другая страшная догадка. Может быть это меня за психа приняли?! Точнее я реально психически нездорова, прямо скажем, больная на всю голову и некоторые другие части тела. В самом деле пространственно-временная петля, большей ахинеи свет не видывал. Наверно, я сумасшедшая, буйно или не очень буйно помешанная, которую нужно связывать, чтобы она лежала тихо. Учитывая, что мы творили с капитаном Комардиным, я точно буйная, тут без смирительной рубашки не обойдешься. Бр… Как холодно от этих мыслей. Из глаз полились слезы. Не хочу быть сумасшедшей, хочу быть счастливой, и чтобы великолепный капитан Комардин существовал в действительности.
Медсестры принялись поднимать меня с пола, голова кружилась и жутко болела, а перед глазами все вспыхивали белые светящиеся снежинки. Чтоб вас…
—Девушка, вам нельзя ходить, врач прописал строгий постельный режим.
— Где капитан Комардин?! —истерично закричала я, не жалея верить свое догадке.—Верните мне Алешу, верните меня в 1980 год?! Прошу вас, пожалуйста! Я ведь… —умоляюще стала хватать медсестр за руки. —Я ведь влюбилась! По-настоящему, понимаете… Он такой, в него невозможно не влюбиться.
Медсестры снова переглянулись между собой, одна из них недоуменно пожала плечами. Я точно сумасшедшая! Поэтому они так жалостливо смотрят. Поэтому на мне вместо фривольного костюма буржуйской снегурочки, непонятное застиранное рубище. Как жестока бывает реальность!
Более полная, большая такая медсестра-снежинка, подскочила и куда-то побежала, причем, не смотря на свой внушительный вес, довольно резво. Видимо, за подмогой чтобы меня связать и запутать в смирительную рубашку.
— Алиса, все хорошо, —ласково заговорила оставшаяся девушка и даже успокаивающе погладила мою спину. Эта снежинка нравилась мне немножко больше. —Вы не переживайте, вас скоро вылечат.
Вспомнилась фраза из классики советского кино «Иван Васильевич меняет профессию»: «И тебя вылечат, и тебя тоже вылечат, и меня вылечат…»
Зарыдала еще пуще прежнего, медсестра не понимала, все плохо, ужасно плохо, потому что сегодняшняя жаркая ночь мне привиделась. Ну конечно, какая нафиг гостья из будущего… А значит, выглядевший словно ожившая девчачья мечта, моя мечта, капитан Комардин— плод моего помутненного психической болезнью воображения. Тогда я не хочу, чтобы меня лечили. Пусть лучше навсегда дурочкой останусь, лишь бы с Алешкой иногда встречаться.
—У-у-у!! — горько завыла я.
Захотелось снова вернуться в 1980 год, да и остаться там навсегда, ведь я чувствую — Комардин моя вторая половинка. Лучше уж Советский союз, чем психушка. Слезы покатились по щекам горьким крупным горохом.
— В-верните меня к Алеше…— жалобно просила я поддерживающую меня за талию девушку в белом халате. — Пож-жалуйста-а-а…
Вторая большая злая снежинка медсестра вернулась, без смирительной рубашки и таинственного Степаныча, но со шприцем в руке.
— Сейчас мы сделаем вам укольчик, — голос у нее был приторно-сладкий.— Вы поспите, а завтра все будет по-другому.
Не хочу по-другому, хочу к капитану Комардину, его зеленым глазам, чисто выбритому подбородку, жарким губам и стальным рукам.
Медсестры усадили меня на кровать, я не сопротивлялась, чувствовала себе слабой словно новорожденный котенок, от ужасной догадки не осталось сил, перетянули жгутом руку, иголка вошла в вену. Снежные мушки в глазах стали разрастаться, постепенно превращаясь в белых коров, огромными облаками, плывущими перед глазами… Прощай Алеша!
23. И опять Алиса
* * *
Утром я снова проснулась в больнице. Огляделась более внимательно вокруг, зеленые стены, пластиковые окна без решеток, пластиковые двери, кровати и тумбочка на колесиках. А в углу на столике стояла небольшая елочка. Довольно не плохо о сумасшедших заботятся. Если честно я несколько по-другому представляла себе палаты дурдома, думала там на окнах решетки, а кровати и все другие предметы прибиты к полу. Может я не такая уж буйная. Так, легонько крыша в прошлое уехала.
В палате нас оказалось четверо, а при первом своем пробуждении, я только пластиковую дверь и медсестер увидела. Мои соседками по палате были две относительно среднего возраста тетеньки и еще одна молодая девушка блондинка, с немного перекошенным лицом. Видать у нее тоже с крышей проблемы.
— Добрый день! — приветливо улыбнулась я, но вставать, помня вчерашний качающийся и дерущийся пол не решилась. — Подскажите, пожалуйста, в каком отделении я нахожусь?!
— В неврологии, — ответила мне одна из тетенек, в цветастом аляпистом халате. Вполне себе обычная, сидит творожок ест, а ведь наверняка у нее тоже не все дома.
— Тут лечат сумасшедших?!
— Господь с тобой. Нет, конечно, тут лечат у кого нервы не в порядке. А с моим Колькой разве они могут быть нормальными, то пьет, то по на рыбалке целыми днями пропадает.
— Главное не бьет и по бабам не шастает, — сказала вторая женщина среднего возраста, с короткострижеными темными волосами.
— Бог миловал. Правда если начинает пить на
