Сюзанна Макмин - Перешагни пропасть недоверия
Нет, резко ответила она сама себе, открывая дверь в детскую. Крик Далтона утих, как только его светлые глазки увидели мать. Лэйни подошла к кроватке, переполненная бесконечной материнской любовью, которая придавала ей силы каждый раз, когда она смотрела на сына.
— Мой сладенький, — прошептала она, взяв его на руки.
Он потыкался в нее носом, ища грудь, и она поняла, что он голоден.
Она повернулась и почти столкнулась с Гарретом.
— О, — от неожиданности она вскрикнула. — Ты здесь?
Ее сердце учащенно забилось. Он стоял близко. Совсем близко. И не отходил. Она тоже не могла отойти: мешала кроватка. Шторы были плотно задвинуты, и солнце едва проникало через них. Глаза Гаррета сверкали в полутьме.
Его взгляд выражал сомнение, смешанное со страстным желанием. Лэйни увидела все это, потому что сама чувствовала то же самое.
— Он вырос, — заметил Гаррет, выводя их из странного состояния, и посмотрел на Далтона.
Лэйни тоже переключилась на ребенка, пытаясь понять, что же все-таки она видела в глазах Гаррета.
— Да, он уже большой мальчик, — гордо сказала Лэйни. — Он был маленьким, потому что родился на несколько недель раньше положенного срока. Но уже успел как следует подрасти.
— Он выглядит здоровым.
Гаррет протянул руку к голове мальчика, потом пощекотал пальцем его ладошку. Малыш зажал палец в своей маленькой ручке и повернулся к Лэйни. Он вытянул губы к материнской груди. Лэйни почувствовала, как она напряглась под легкой майкой.
Щеки Лэйни залились краской, и женщина быстро проскользнула мимо Гаррета. Детская располагалась в конце холла, рядом с ее спальней, напротив комнаты, которую Лэйни всеми силами старалась отремонтировать. Дверь в нее была открыта. Лэйни работала там каждую свободную минуту.
Когда у нее забронировали все три комнаты для гостей, она почувствовала подъем. Взяла лестницу и банки с краской и застелила пол старой бумагой. Сняв пожелтевшие от времени обои, почистила стены, и это было все, что она пока успела сделать.
— И ты собираешься принимать гостей в этой комнате через две недели? Ты все делаешь сама? — Гаррет недоуменно посмотрел на нее.
— Я справлюсь, — Лэйни пока еще не знала, как, но не сомневалась, что все сделает.
Глаза Гаррета сузились, и его взгляд стал тверже. Через комнату для гостей в холл проникал свет.
— Ты уверена, что должна всем этим заниматься сразу после рождения ребенка?
— В некоторых странах женщины сразу после рождения ребенка идут работать в поле. И это считается нормальным. Я думаю, что могу покрасить стены спустя четыре недели после родов.
Ее слова не убедили Гаррета.
— Ты выглядишь уставшей.
— Конечно, я устала. В этом нет ничего странного. У меня грудной ребенок. С маленьким ребенком невозможно хорошо спать. Либо одно, либо другое, а вместе — никак.
Она устроила Далтона на плече, похлопывая его по спинке. Гаррет казался обеспокоенным, и это заставило ее смягчиться. Странно, ведь все друзья приносили подарки, лакомства, в общем, уделяли ей достаточно внимания. Почему же ее так особенно трогало внимание Гаррета? Это было глупо и опасно.
Надо бы взять себя в руки, и чем скорее, тем лучше.
— Мне нужно покормить Далтона. Извини, мы отлучимся.
И она направилась в свою спальню.
Кормление ребенка успокаивало. За закрытой дверью спальни Лэйни смогла немного прийти в себя и подумать о своей весьма непростой реакции на Гаррета. Она здорово вымоталась: по ночам Далтон постоянно просыпается и плачет…
Гаррет, что уж и говорить, привлекательный, утонченный мужчина… а она — девчонка из маленького городка… Конечно, ей льстит его внимание.
Но, несмотря на свою уязвимость, Лэйни не была настолько наивной, чтобы не понимать, что внимание Гаррета может быть всего лишь уловкой. Он приехал из-за ребенка, а не из-за нее. Ведь он даже не доверял ей.
Когда Далтон насытился, Лэйни вышла из спальни. Из новой комнаты для гостей до нее донеслись странные звуки. Она быстро пересекла холл. Гаррет стоял к ней спиной. Мышцы играли на его сильных руках, когда он проводил валиком с краской по дальней стене, придавая ей нежный персиковый цвет.
Лэйни стояла и безмолвно смотрела на него.
— Ты красишь, — наконец глупо произнесла она. — Но тебе не стоит это делать. Я не хочу, чтобы ты…
Гаррет опустил валик и повернулся к ней.
— Я так и знал, что ты скажешь что-нибудь вроде этого. И не стал ничего спрашивать.
Испытывая одновременно и облегчение и разочарование, Лэйни не знала, что и сказать. Она не представляла, как ей удастся отремонтировать комнату за две недели при ее усталости и постоянных перерывах на кормление Далтона, однако полагала, что как-нибудь справится с этим, так же как она справлялась со всем, что ждало ее рук. А то, что Гаррет приехал и стал помогать ей, даже не поинтересовавшись ее мнением… Он же Блэкмор — натура властная. И в то же время это было самым милым и трогательным из всего, что кто-либо когда-либо делал для нее. И она боялась, что слезы благодарности сейчас брызнут из ее глаз.
— Но ведь у тебя, наверное, есть еще какие-то дела сегодня, — пытаясь сдержаться, дрожащим голосом произнесла Лэйни.
Он покачал головой, отложил валик и подошел к ней.
— Если я вернусь в Остин, то, скорее всего, просто поеду в офис. Именно так я обычно провожу свои выходные. Только, по правде говоря, мне там нечего делать. Так что я вполне могу остаться. Думаю, это мне больше понравится.
Он слегка удивился собственным словам. Сердце Лэйни забилось сильнее, и ей пришлось не на шутку постараться, чтобы не выдать себя. Она не могла привязываться к Гаррету, к его доброте и чувственности. Слишком многое было поставлено на карту.
— Я уверена, что ты можешь заняться чем-нибудь поинтереснее ремонта комнаты в моем доме, — быстро заметила она.
— Ты споришь со всеми, кто пытается тебе помочь, или только со мной?
— Только с тобой, — призналась женщина.
Он рассмеялся.
— Этого я и боялся.
— Почему ты делаешь это? — не могла не спросить Лэйни. Затаив дыхание, она ждала ответа.
Он долго молча смотрел на нее.
— Потому что тебе нужна помощь. И еще потому, что я так хочу.
— Ладно, — сказала она, желая прекратить этот разговор.
Он смущал ее, а она не хотела быть смущенной. Лэйни хотела ясно мыслить, а это означало — не быть в одной комнате с Гарретом.
— Но я лучше заберу отсюда Далтона. Ему не следует нюхать краску, — она помедлила. — Ммм… я принесу тебе стакан лимонада.
Прежде чем снова приняться за работу, Гаррет проследил за тем, как Лэйни убегала. Он был уверен, что именно это она и делала. Убегала. От него. Потому что его присутствие выбивало ее из колеи, так же как и ее присутствие приводило его в смятение… Но это было не все.
