Ронда Грей - Все к лучшему
— Насколько я помню, меня лишили чая, — улыбнулся он. — Велели раздеться в саду и прогнали в постель, а мою одежду тетка приказала сжечь.
— Так тебе и надо! — снова рассмеялась Айрис. Ее лицо оживилось и порозовело. Но когда Дэвид взял ее за руку, в глазах молодой женщины засверкали искорки. Вторая рука тут же взяла ее за подбородок и приподняла его.
— То-то же… — Дэвид с удовлетворением смотрел на ее разрумянившиеся щеки и блестящие глаза, из которых, казалось, давно исчезло оживление. — Свежий воздух идет тебе на пользу. Утром ты выглядела отвратительно.
Неужели это была единственная причина для прогулки? Айрис выругала себя за то, что не может устоять перед чарами этого мужчины: все в ней трепетало от его прикосновения.
Вечером Дэвид уехал. Айрис и не представляла, что не увидит его около трех недель. На следующий день после отъезда он позвонил и холодным, официальным тоном осведомился о ее здоровье, однако не приехал ни в ближайший уик-энд, ни в следующий. И Айрис, опротивевшая самой себе, догадывалась почему. Во время последней встречи между ними возникла какая-то напряженность. Оба не могли скрывать, что их непреодолимо влечет друг к другу. А ее поведение вечером после возвращения из загородного клуба отнюдь не способствовало смягчению напряженности. Так что Стронг поступал совершенно правильно, не появляясь в Гринвуде. Умом Айрис понимала его настороженное поведение, однако никакой радости от этой мысли не испытывала.
Решив, что Дэвид не явится и на следующий уик-энд, она быстро собралась и уехала в Куинси, где мать, закончив курс лечения, гостила у овдовевшей подруги.
Элспет Милфорд выглядела гораздо лучше и бодрее, чем в последний раз; Айрис с радостью наблюдала за тем, как мать уверенно справляется с несложной домашней работой, которая еще несколько месяцев назад была ей совершенно не под силу.
— Только не перетрудись! — обеспокоилась Айрис, отбирая у матери чайник: в отсутствие подруги, ушедшей в магазин, Элспет решила сама напоить дочь чаем. — Выглядишь ты гораздо лучше, но теперь самое главное не допустить осложнений, — увещевала она мать, пока та накрывала на стол.
Айрис смотрела на склоненную седую голову, боясь подумать, что если бы не операция, единственный близкий ей человек был бы прикован к постели. И все же пройдет еще какое-то время, прежде чем пожилая женщина оправится и сможет вести нормальный образ жизни. Понимая это, Айрис решила пока не говорить ей о своей беременности — сделает это позже, ближе к тому сроку, когда скрывать будет уже невозможно.
Она стала чаще задумываться о своем ребенке. Раньше думала только об ответственности, которая придет вместе с его рождением, и иногда о родах, до которых было еще далеко. Как ни странно, мысль о простых радостях материнства пришла ей в голову лишь недавно. Теперь она с нетерпением ждала дня, когда увидит первую улыбку своего дитя и его первые неуверенные шаги.
Кроме того, проклятая тошнота наконец отступила, и Айрис почувствовала, что находится в прекрасной форме и что каждый день добавляет ей сил и бодрости. Даже миссис Аллард сделала комплимент, хотя Айрис появилась перед ней без макияжа и в свободном топе поверх старых застиранных джинсов! Такого цвета лица, как сейчас, у нее не было никогда, и никогда так не блестели волосы. Все эти счастливые перемены произошли с ней благодаря ребенку.
Но где же отец этого ребенка? — тоскливо спрашивала она себя, сидя за машинкой и продолжая печатать рукопись. И, как ни старалась заставить себя выбросить его из головы, ничто не помогало, а притворяться, что он ей безразличен, было совершенно бесполезно.
Оставалось предположить только одно: после той памятной ночи Дэвид решил оставить ее в покое. Возможно, встречаясь с ней, он не мог доверять самому себе. Но почему даже не звонит? — размышляла Айрис, уставившись невидящими глазами на клавиши. Может быть, с ним что-нибудь случилось? Или… вернулась Мейбл?
От этой мысли так заболело сердце, что Айрис задержала дыхание. А вместе с болью пришло ясное понимание того, насколько она привязалась к Дэвиду… О господи, ведь с самого начала знала, что этого делать нельзя, что с того безумного уик-энда в загородной гостинице под Бостоном любое чувство к нему должно быть под строжайшим запретом… А если Дэвид и Мейбл сумеют наладить отношения, она будет только счастлива… да, счастлива за них обоих! Так она думала… вернее, хотела думать, и все же не могла превозмочь душевной муки, от которой корчилось тело. Ей все равно, ей все равно! Но… О боже, почему он не звонит?
Поздно ночью она услышала шум машины и, выглянув в окно, увидела «паккард». Открыв Дэвиду дверь, сразу поняла, что стряслась беда.
5
Стронг коротко поздоровался. При виде его мрачного лица у Айрис сжалось сердце.
Если бы он помирился с Мейбл, выглядел бы иначе. Она оцепенела, как будто заглянула в бездонную пропасть одиночества. Почему Дэвид так странно смотрит на нее? Может быть из-за ребенка? Наладил отношения с женой и решил отнять его?
Но настоящий страх Айрис испытала тогда, когда Дэвид медленно прошел в гостиную и рухнул в кресло. Только теперь она заметила на его лице смертельную усталость. Но даже в таком состоянии, одетый в простую рубашку и темные брюки, он был неотразим. Синие глаза с темными кругами впились в Айрис с непонятным выражением, как будто впервые ее видели. У женщины перехватило дыхание.
— Что такое? — хрипло спросила она. — Что случилось?
Он протянул свернутую трубочкой газету.
— Здесь все написано. — Голос Стронга звучал на удивление ровно и никак не вязался с его убитым видом. — На четвертой странице.
Айрис нахмурилась и развернула газету. Пришлось несколько раз пробежать глазами по столбцам, прежде чем она нашла нужную заметку. Заголовок «Жена бостонского адвоката погибла в Швейцарии» поверг ее в состояние шока.
— Мейбл? — прошептала она, не веря своим глазам. — Когда? Когда это произошло? — кровь застыла в жилах. Айрис никак не могла сосредоточиться. Она поняла только, что ее ближайшая подруга попала в горах в автокатастрофу, разбила машину и погибла вместе с каким-то мужчиной…
— В прошлый уик-энд, — ничего не выражающим голосом сказал Дэвид. — Она превысила скорость. Оба погибли мгновенно.
— Почему ты не позвонил? — еле слышно пробормотала Айрис. Она все еще не могла прийти в себя.
Дэвид оторвал взгляд от ее трясущихся рук и заглянул в лицо, в котором не осталось ни кровинки.
— Я знал, что для тебя это будет потрясением, — спокойно произнес он, спрятав свои чувства под непроницаемой маской. — Ты ведь знала ее дольше, чем я. О таком не сообщают по телефону.
