Софи Пемброк - Невеста на замену
– Но ты ведь знала, что это брак по расчету.
– Для Теи да, но мы никогда не говорили о твоих чувствах к ней.
Их разговор временно прервало появление официанта со вторыми блюдами. Флинн потянулся к бокалу вина, радуясь возможности поразмыслить над ответом.
Когда они вновь остались одни, он сказал:
– Брак с Теей давал нам обоим то, чего мы хотели: она получала возможность забыть обо всех своих неудачных романах и начать все с чистого листа, на этот раз думая головой, а не сердцем, а я – укрепление моих позиций в компании и за семейным столом.
– И никакой любви? – уточнила Хелена, отломив вилкой кусочек от своей поркетты и отправив его в рот. – М-м-м, как вкусно!
– Признаю, я надеялся, что однажды мы с Теей сможем полюбить друг друга, но изначально не испытывал к ней подобных чувств.
– Но ты ведь говорил о детях. И признал, что уже первую брачную ночь собирался провести в ее постели…
По нейтральному тону Хелены Флинн не мог понять, какой ответ на этот вопрос будет правильным.
– Мы с Теей много говорили об этом и решили, что хотим, чтобы этот брак существовал не только на бумаге. То, что основой ему не послужила романтическая влюбленность, вовсе не означало, что мы не можем создать семью. Твоя сестра, несомненно, очень привлекательная женщина… И в нашем брачном контракте было прописано, что, если один из супругов захочет заняться сексом, он должен обратиться с этим вопросом к своей второй половине. – Флинну не слишком нравилось то направление, в котором шла их беседа, но пока он не придумал, как вернуть ее в более безопасное русло.
– Наша история мне нравится больше, – поразмыслив, сказала Хелена.
– «Наша история»?
– История нашей свадьбы. Она такая драматичная, спонтанная, романтичная… – мечтательно вздохнула она.
– Конечно. – Флинн немного расслабился и перевел дух. – А ты ведь любишь романтику и спонтанность.
– А кто же не любит, – улыбнулась она, но через мгновение ее лицо вновь стало серьезным. – Вы с Теей много ждали от этого брака, все спланировали, но ведь жизнь часто преподносит не слишком приятные сюрпризы. Например, что бы вы делали, если бы ваш первый секс оказался совершенно ужасным?
Флинн действительно не хотел говорить об этом, но не мог оставить вопрос Хелены без ответа. Только не сейчас, когда у них состоялся такой откровенный разговор.
– Мы бы… Ну, я не знаю, практиковались. – Вряд ли эта беседа могла стать еще более странной.
– А если бы оказалось, что она не может иметь детей?
В голосе Хелены звучали странные напряженные нотки, и Флинн нахмурился, пытаясь понять, чем они вызваны. Что, если она пытается намекнуть на что-то? Оставалось надеяться, что ему просто показалось.
– Мы бы постарались что-то придумать. Суррогатное материнство или усыновление…
Этот вариант он оставлял на крайний случай. Но если он все же возьмет приемного ребенка, то сделает это лишь для того, чтобы дать брошенному малышу дом и любящую семью, а также шанс самому определить свое будущее. И никакого дополнительного багажа в виде чувства долга и ответственности перед людьми, облагодетельствовавшими его.
– Что, если она влюбится в кого-то другого?
– Наверное, тогда она сбежит с ним в день нашей свадьбы? – невесело пошутил Флинн.
– Нет, я имела в виду, влюбится уже после свадьбы и подписания брачного контракта.
Флинн в задумчивости взъерошил волосы: такой вариант развития событий не приходил к нему в голову.
– Наверное, мы сядем и поговорим об этом. Решим, как действовать дальше.
– Совсем как мы сейчас, – улыбнулась Хелена. – И, так как мы с тобой уже женаты, самое время принять какое-то решение относительно будущего нашего брака.
Вот оно! Хелена сама заговорила об этом, стоило лишь немного подтолкнуть ее в правильном направлении.
– Рад, что ты тоже так думаешь. Хелена, ты говорила, что тебе нравится наша история…
– Да. Мы поженились так внезапно, не успев ни поразмыслить как следует, ни подписать соответствующие бумаги. Мне кажется, это ужасно романтично, хотя и не слишком разумно.
– Я тоже так думаю. И у нашей истории может быть очень счастливый конец.
– Да? – Хелена отодвинула опустевшую тарелку и во все глаза уставилась на него, ожидая продолжения.
Возможно, выпитое вино придало ему храбрости, но Флинн все же решился произнести это вслух:
– Я хочу быть с тобой. Я верю, что наш брак может стать настоящим, что мы можем быть счастливы вместе и однажды полюбим друг друга. Но мне нужно знать, что ты на моей стороне. Что ты готова остаться и дать нам шанс.
Несколько мгновений Хелена молчала. В ее голубых глазах Флинн видел нерешительность и не мог задаваться вопросом, чем она вызвана. Возможно, он сможет спросить об этом позднее, а пока ему оставалось только затаить дыхание, скрестить пальцы и ждать, когда его жена решит, хочет ли она быть замужем за ним. Как он, всегда просчитывавший свою жизнь на десять шагов вперед, мог оказаться в настолько абсурдной ситуации?
– Да! – Хелена произнесла это короткое, но неимоверно важное слово так тихо, что он едва его расслышал. – Да, Флинн Эштон, я останусь твоей женой.
Наконец-то он смог перевести дух и немного расслабиться. Флинн чувствовал, что его губы сами собой расплываются в счастливой улыбке.
Вдруг его посетила отличная идея. Спонтанная и романтичная, как любит Хелена. Почему-то на этот раз ему было неимоверно важно, чтобы ей понравилось то, что он собирается сделать.
– Тогда поехали отсюда. Нам есть что отпраздновать, и я, кажется, знаю, как это сделать.
Расплатившись, Флинн взял Хелену за руку и отвел ее к ожидавшей их машине. Хелена шла за ним, автоматически переставляя ноги, и не могла решить, какое из обуревающих ее чувств сильнее: радость или смятение.
Что она только что наделала? Она же планировала подать на развод через пару месяцев. Только так она могла сохранить их дружеские отношения и при этом скрыть от Флинна ужасную историю, произошедшую с ней восемь лет назад.
А как быть сейчас, когда она пообещала остаться с ним?
Флинн сказал несколько слов водителю, сел рядом с Хеленой и вновь взял ее за руку. Она невольно улыбнулась, глядя на него. Впервые за последние дни он выглядел таким счастливым и расслабленным.
Как она могла отказать ему после того, как он открылся ей? Разве она могла отобрать у него шанс наконец стать частью настоящей, дружной семьи, лишить его места, где он не будет чувствовать себя чужим?
Она не сомневалась в том, что на ее решение повлияли и их давняя дружба, и ее подростковая влюбленность, но еще одной важной причиной стало чувство вины перед маленькой белокурой девочкой, которую ей даже не позволили взять на руки.
