Мойра Тарлинг - Бухта счастья

Джаред побледнел.

— Сама посуди, с того момента, как я узнал, что стану отцом, она вела свою игру…

— Джаред!

— Она не хотела ребенка, — перебил он резко, — и подписала бумаги, дающие мне право опеки над ним. Все шло по плану, пока она не сбежала. Сначала у меня возникла мысль, что она передумала и у нее есть сердце, — добавил он горько, — но теперь я сделаю все, чтобы мой сын остался здесь — там, где его место, там, где его любят.

Фейт почувствовала, что под маской гнева скрывается неподдельный страх. Страх потерять сына.

— Я знаю только одно: Паула приедет завтра переговорить с тобой и расставить все на свои места, — проговорила Фейт.

— Ты веришь ей?

Фейт уклонилась от ответа.

— Если ты хочешь, я уеду прямо сейчас, — произнесла она, поднимаясь.

Джаред посмотрел на нее невидящими глазами.

— Есть ли смысл?

— Мне нужно было рассказать все с самого начала. Я сожалею о том, что молчала, что не сказала правду.

— Ты могла и не говорить правду. Я верю, твои действия были продиктованы лишь любовью к Ники. И сомневаюсь, было бы ему так хорошо, если бы не твоя забота. За это огромное спасибо.

— Уже поздно, и я очень устала…

Джаред даже не шелохнулся.

Наверху она заглянула к Ники, который мирно посапывал в кроватке. Фейт смотрела на малыша, ставшего для нее смыслом жизни. Она знала, что разлука с ним разобьет ее сердце. Забота о здоровом и счастливом мальчике помогла справиться с горем из-за потери дочери. Но это была не единственная причина ее печали. За одну неделю она привязалась и к отцу ребенка. Джаред оказался самым честным и порядочным человеком на земле.

Фейт проснулась и села в кровати. Было начало седьмого. Что-то ее разбудило, нарушило ее сон. Тут она услышала звонок в дверь.

Схватив свитер, она вышла из спальни, столкнувшись с полуголым Джаредом.

— Кого это принесло в такую рань? — выругался он, спускаясь вниз.

Фейт остановилась на ступеньках. Может, Паула прилетела ранним рейсом?

— Шериф Ятс, доброе утро. Какие-то проблемы? — услышала Фейт.

— Извините за беспокойство, мистер Макэндрю, но дело не терпит отлагательства. Вы знакомы с мисс Паулой Престон?

— Да, — ответил Джаред осторожно.

— Дело в том, что ваше имя и адрес были найдены среди ее вещей. Может быть, вы родственники?

— В какой-то степени. А что? — спросил Джаред, оглянувшись на Фейт.

— Вы случайно не знаете, как связаться с семьей мисс Престон? — продолжал шериф.

— Проходите. — Джаред посторонился. Закрыв дверь и повернувшись к Фейт, он заметил, как она бледна.

— Шериф Ятс, это Фейт Нельсон, сестра мисс Престон.

Шериф снял шляпу и, прижав ее к груди, поклонился Фейт.

— Мистер Ятс, в чем дело? Что случилось? Моя сестра… Она в порядке? — спросила Фейт, предчувствуя что-то ужасное.

— Несчастный случай.

— Несчастный случай? — Фейт подошла к нему.

Шериф медленно покачал головой.

— Я сожалею, но ваша сестра мертва.

Фейт дышала с трудом.

— Нет. Это какая-то ошибка. — Она испуганно взглянула на Джареда. — Я разговаривала с ней вчера. Все было нормально. Она обещала приехать сегодня. Пожалуйста, должно быть, здесь ошибка, — повторила она.

Ее лицо исказилось от боли. Джаред подошел и, обняв ее, крепко прижал к себе.

— Шериф, — обратился он к представителю власти, — не могли бы вы объяснить поподробнее, что все-таки произошло. Это автокатастрофа?

— Нет, — ответил шериф. — Мне позвонил полицейский из Лос-Анджелеса. Очевидно, мисс Престон что-то отмечала с друзьями вчера вечером. Они много выпили в баре отеля и вышли на улицу. Молодые люди громко кричали, приставали к прохожим, разбили витрину в магазине. Постояльцы вызвали полицию. Когда полицейские приехали, мисс Престон в состоянии сильного алкогольного опьянения забралась на самую большую статую фонтана.

— Что же все-таки произошло? — спросил Джаред.

— Согласно показаниям свидетелей, она махнула рукой и потеряла равновесие. Мисс Престон упала на бетонное основание фонтана, ударилась виском. Смерть наступила мгновенно.

— Нет, нет!.. — Фейт не могла поверить в случившееся.

— Примите мои искренние соболезнования, — сказал шериф.

Фейт молчала.

— Спасибо, шериф. — Джаред прижал Фейт к себе.

Наверху заплакал Ники, и она инстинктивно обернулась на звук.

— Почему бы тебе не пойти к нему? — предложил Джаред. — А я присоединюсь к вам попозже.

— Хорошо, — выговорила Фейт, глотая слезы и высвобождаясь из его рук.

В детской она усилием воли заставила себя не думать о Пауле. Взяв Ники на руки и прижав к груди, Фейт бормотала что-то нежное. Присев на стул, она стала успокаивать мальчика, но он плакал, словно тоже узнал о страшной трагедии, лишившей его матери.

Это неправда! Паула не умерла! Они ошиблись.

Мозг отрицал случившееся, но сердце не обманешь.

Фейт попыталась справиться с болью и горечью. Да, отношения их никогда нельзя было назвать близкими, но мысль о том, что она больше не увидит свою талантливую красивую сестру, глубоко ранила сердце Фейт.

— С Ники все в порядке? — Вопрос Джареда донесся до нее как будто издалека, в ответ она лишь кивнула. — Мне согреть бутылочку для него?

И на этот раз она тоже кивнула. Слезы застилали ей глаза. Фейт смахнула их, боясь разрыдаться.

Когда Ники заснул, она с неохотой встала со стула и положила мальчика в кроватку. Накрыв одеялом маленькое тельце, она стояла и смотрела на ребенка. Утешением служило лишь одно: дух Паулы будет жить в сыне, она оставила частичку себя на этом свете.

Повернувшись, Фейт увидела Джареда, стоящего совсем рядом.

— Фейт, извини, — прошептал он. — Я говорил тебе, у нас с Паулой были разногласия насчет сына, но она его мать и не заслуживает такой смерти.

Джаред говорил с горечью и состраданием в голосе.

Стало невыносимо больно, и Фейт не выдержала. Слезы отчаяния, гнева, сожаления вырвались наружу.

Джаред прижал ее к себе, обхватив руками ее хрупкую фигуру. Затем поднял на руки и понес в спальню. У нее даже не было сил сопротивляться или протестовать. Она просто положилась на волю судьбы.

Две недели спустя Фейт сидела в детской, пытаясь успокоить кричащего племянника.

— Что это мой сын так плачет? — спросил Джаред, входя в комнату. — Может, мне попробовать его успокоить?

— Он полностью твой, — с облегчением ответила она, вставая с кресла-качалки. — Капризничает весь день. Хотя у него нет температуры, но мне кажется, он простудился.

— Надеюсь, что нет, — произнес Джаред, забирая Ники. Он начал медленно его качать, и вскоре малыш срыгнул. — Молодчина! Спорю, теперь ты чувствуешь себя лучше, — улыбнулся Джаред.