Мериэнн Рейд - Хорошие мужчины на дороге не валяются

– Когда ты уезжаешь? – Жизель принялась жадно запихиваться салатом, ошарашенно глядя на Саванну.

Но Саванна ничего не ответила.

– Дорогая, главное, чтобы ты ничего не испортила. Этот мужчина показывает, что не собирается уходить от ответственности. Тебе нужно позаботиться о своих делах.

– Жизель, – воскликнула Саванна, бросая салфетку на стол. – Все мои дела – это я. Так я защищаю свои интересы. Я буду жить только с мужем. Пока я не замужем, я сама себе хозяйка.

– Ладно, ладно, – сказала Жизель, качая головой, словно Саванна была безнадежно больна.

– То, что вы с Треем начали жить под одной крышей до свадьбы, не означает, что у всех должно быть так же. Вы, по крайней мере, были обручены. У меня в жизни многое изменилось, и я знаю, что хочу теперь всего этого: стабильности, нормальных отношений с одним мужчиной. И он это знает.

Жизель нахмурилась, но постепенно на ее лице появилась сочувственная улыбка.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, какое бы решение ни приняла. Поговори с ним. Но помни: иногда вместо разговоров о том, какой жизни ты хочешь, нужно просто жить. Если бы я продумывала все до конца, то до сих пор танцевала бы в том клубе, потому что боялась бы разочарования. К тому же часто самое хорошее в жизни происходит неожиданно, – сказала Жизель. – Я беременна! Шесть недель, подруга.

– Поздравляю! – пронзительно воскликнула Саванна. – Теперь понятно, почему ты выглядишь такой счастливой. Я хочу быть крестной, – попросила Саванна, сжимая руку Жизель.

– О нет, этого я не переживу. Спасибо, не надо.

Саванна не могла с ней спорить, и девушки залились веселым смехом.

– Мне понравилась трехкомнатная квартира на Седьмой авеню, там очень красивые эркеры, и она недалеко от твоей школы, – сказал Клинтон, показывая ей фотографии на цифровой камере. Они уютно прижались друг к другу под черными шелковыми простынями.

Саванна посмотрела фотографии и просто влюбилась. Квартира была залита светом. На кухонной стене был изображен прекрасный остров. Ванна имела круглую форму. Там же находилась душевая кабинка. Если бы это было возможно, она бы тут же сквозь камеру проникла в эту квартиру.

– Так что ты думаешь? – Клинтон погладил ее по плечу. – Я знаю, тебе нравится.

– Да. Ух, я думаю, ты будешь в ней счастлив. В ней есть все, что я видела в одном из модных каталогов. – Саванна старалась, чтобы ее голос звучал радостно. На самом деле она была в замешательстве.

– Думаю, ты еще не готова переезжать.

– Клинтон, я просто не…

– Саванна, я готов к настоящим отношениям. Я уже взрослый мужик и хочу просыпаться каждое утро рядом со своей женщиной. Тебе уже пора понять, что мы пара.

– Так и есть, – Саванна приподнялась на постели.

– Слушай, каждый раз, когда я пытаюсь приблизиться к тебе, ты отстраняешься, – нахмурился Клинтон.

Саванна повалилась на постель.

– От меня до Седьмой авеню на автобусе ехать десять минут. Это же не из штата в штат переезжать. Я буду постоянно рядом. Я хочу сделать все правильно, Клинтон, – сказала Саванна, гладя его по груди. – Ты же знаешь, что я люблю тебя.

Клинтон тяжело вздохнул, а Саванна услышала глухой стук его сердца.

– Позволь мне просто сказать это, – начал он. Казалось, взгляд его темных глаз проникает ей в душу. – До того как я тебя встретил, о браке я даже не думал. Теперь я хочу жениться на тебе. Но мне надоело все время играть по твоим правилам.

Саванна попыталась внешне выглядеть невозмутимой, но внутри у нее все пело и плясало. Они были вместе всего четыре месяца, а она уже чувствовала себя его неотделимой частью. И именно поэтому ей нужно было время. Для нее очень важным было иметь свою собственную территорию. Все, что она знала о мужчинах, сводилось к тому, что они обладали всей полнотой власти после брака. Она останется независимой, пока он не покажет, что не будет помыкать ею позже.

– Я тоже никогда не задумывалась о браке. Но я не собираюсь бросаться к твоим ногам только потому, что ты упомянул слово «брак», – заметила Саванна. Она не хотела говорить так дерзко, но чувствовала, что Клинтон пытался предъявить ультиматум.

Клинтон вздохнул. Ох, как хорошо она знала этот признак разочарования. Он привык все делать по-своему, но она его не обвиняла. Он любил ее так, как умел. Она тоже.

– Ну, если так, то я подыщу себе то, что хочу. Я сделал тебе предложение, но, смотрю, ты уже приняла решение, – сказал Клинтон, вставая с постели и натягивая серые спортивные брюки и футболку.

– Клинтон! Ты куда? – Саванна выпрыгнула из постели, но он отвернулся от нее.

Саванна смотрела, как он ищет ключи и уходит. Неужели он решил, что она отталкивает его? Вернувшись в постель, Саванна задумалась: «Что, если он бросит меня?» Тяжелый груз утраты лег на ее сердце. Ее грудь высоко вздымалась. Саванна судорожно вздыхала, пытаясь не расплакаться. Постель, которая всего несколько минут назад была теплой и желанной, теперь казалась холодной и неприветливой. Саванна хотела успокоить его, сделать все правильно. Но он ушел. Она уснула, и ей снилось, как они занимаются любовью и Клинтон шепчет ей на ухо пошлые глупости.

Четыре часа спустя она проснулась, разбуженная нежным голосом.

– Саванна, – позвал Клинтон, гладя ее по волосам. – Я хочу показать тебе кое-что.

Она протерла глаза и пошлепала за ним на кухню.

– Ты решил вернуться? – спросила она, взглянув на Клинтона, держащего в руках сумку.

Открыв сумку, Клинтон протянул ей пачку красных кислых палочек:

– Этот запах никогда не выветрится.

– Я хочу, чтобы мы в конце концов жили вместе. Я знаю, это должно подействовать. – Она обвила руками его шею и запрыгнула ему на руки.

Клинтон достал из шкафчика банку, и на его губах появилась хитрая улыбка:

– О большем я не мог даже мечтать.

Несколько минут спустя Саванна была покрыта сладкой пудрой красных кислых палочек. Ее сердце радовалось от сладкой возможности получить любовь, которая будет всецело принадлежать ей одной.

Примечания

1

Девочка (исп.). (Примеч. пер.)