Сердце лучше знает - Джессика Гилмор
Ребекка нехотя отстранилась. Ее глаза сияли. Она легонько погладила Джошуа по щеке и прошептала чуть припухшими от поцелуя губами:
— Спасибо.
— И тебе спасибо, это было волшебно.
— Да я не про поцелуй, я про коньки, — ухмыльнулась она. — А поцелуй — это, скорее, совместное начинание.
— Вот как? Мне нужно повторить, чтобы убедиться… — Он потянулся к ее губам, но Ребекка отъехала в сторону.
— Нам пора на рождественскую ярмарку. Кто-то обещал угостить меня кленовым сидром и прокатить на санях, — прощебетала она.
— Что ж, будь по-твоему, — вздохнул Джошуа. — Поехали.
— Боже, как красиво! — Ребекка в восхищении озиралась, пытаясь ухватить каждую деталь, каждый звук шумной и веселой атмосферы ярмарки.
— Итак, с чего начнем? Колесо обозрения? Горячий сидр с пряностями? Катание на санях? — Джошуа держал ее за руку. Это было в новинку, такой непринужденный публичный жест привязанности, но он подходит к случаю, соответствует ее настроению.
— Встретимся у ларька с сидром через час, — предложила она. — Мне нужно сделать кое-какие покупки.
— Мне тоже. — Он притянул ее к себе и нежно поцеловал. Ребекка улыбнулась, радуясь тому, как легко им вместе. Никакого притворства, никакой фальши, просто наслаждение тем, что у них есть.
* * *
У Ребекки не было возможности заняться рождественским шопингом, и она в полной мере воспользовалась случаем — купила пару серебряных сережек-колец для Труди, а для Аниты оранжевый кашемировый шарф. В киоске, где продавались свечи местного производства, она заказала несколько коробок для отправки в Нью-Йорк в качестве подарков для балерин и танцовщиков и другого персонала. Она также выбрала синий джемпер для Джошуа. Ребекка не была уверена, будут ли они обмениваться подарками, но свитер идеально подходил для зимних прогулок. И Джошуа будет в нем выглядеть очень сексуально.
Не прошло и месяца, а она уже вожделеет мужчину в свитере ручной вязки. Никогда бы не подумала.
Ребекка остановилась у киоска с детскими игрушками, размышляя о том, что могло бы понравиться ее племянницам. Она так редко их видела и обычно отделывалась дежурными подарками по почте в виде сладостей и безделушек, как, впрочем, и для остальных членов семьи. Не то что Джошуа, который продумывал все подарки до мелочей и любовно складывал их в рождественские чулки для детей, даже когда те стали взрослыми. Такая вот семейная традиция.
Зато она каждый год сначала танцевала в балете «Щелкунчик», а теперь с удовольствием репетирует с молодыми балеринами. И это тоже своего рода традиция. И она может считать театр своей семьей. Кроме того, у нее есть замечательные друзья.
И как бы она ни наслаждалась своим отпуском здесь, ее уже тянуло в театр. Она скучала по репетициям и преподаванию.
— О чем задумалась?
Она не слышала, как он подошел.
— Посмотри на детей. — Она кивнула в сторону грота. — С каким нетерпением они ждут подарков от Санты.
Ребекка улыбнулась при виде девчушки, которая радостно прижимала к груди медвежонка — тедди.
— Наверное, хорошо, когда в семье есть детишки.
— Ты никогда не хотела иметь детей? — вырвалось у него помимо воли. Но она сама навела его на этот вопрос.
Ребекка пришла в замешательство.
— Не то чтобы… я… я имею в виду…
— Прости, я не хотел совать нос не в свое дело.
— Ничего страшного. На самом деле все не так просто.
— В таком случае поговорим о чем-то другом, — поспешно сказал он. — Или лучше прокатимся на санях. Похоже, очередь стала меньше.
Ребекка испытала облегчение от того, что Джошуа проявил такое понимание, но в то же время она знала, что ее нежелание обсуждать свой развод и все последствия с Джошуа было вызвано тем, что она винила себя в неудачном браке. Хотя на нее не похоже быть такой трусихой, но прошедший год так измотал ее, что она не желала ворошить прошлое. Но она также понимала, что никогда не двинется дальше, пока не сделает этого. Джошуа открылся ей. Она знала, что он выслушает и не станет ее судить, по крайней мере, не так строго, как она судила себя сама.
Они действительно скоро сели в сани. Джошуа прикрыл их попоной и приобнял Ребекку за плечи, а возница натянул вожжи, и лошадка покатила сани по утрамбованной белой дороге.
— Тебе нравится?
— Да, это здорово. Спасибо, что предложил.
Он сжал ее руку.
— А я почему-то тебе не очень верю. Зря я у тебя про детей спросил.
«А он проницательный», — пронеслось у нее в голове.
— Давай поговорим об этом позже. Не хочу сейчас портить такой прекрасный момент, — попросила она.
— Конечно, Ребекка, ты можешь рассчитывать на меня в любой момент.
Она погладила его по щеке.
— Я знаю.
Они не проронили ни слова до конца поездки на санях. Ребекке удалось восстановить настроение, ей не терпелось отведать вкусной еды и попробовать знаменитый сидр. Джошуа помог ей выбраться из саней, и она держалась за его руку, пока они пробирались сквозь толпу.
Был ранний вечер, и казалось, что вся округа собралась на рождественскую ярмарку. Аттракционы на ярмарочной площади были переполнены, играла рождественская музыка, а в киосках шла оживленная торговля. Это было совершенно не похоже на Рождество в Нью-Йорке, но атмосфера была такая милая и дружелюбная, почти домашняя. Когда они остановились, чтобы послушать местную группу, Ребекка не устояла и начала двигаться в такт музыке, ноги отбивали ритм, тело покачивалось, а руки Джошуа обнимали ее за талию.
— Эй, а ты неплохо двигаешься, — шутливо прошептал он ей на ухо. — Тебе не советовали заняться танцами?
— Да, было дело, — улыбнулась она в ответ и обняла его за шею, вовлекая в танец. — Ты и сам хорошо танцуешь.
— Это еще что, видела бы ты, как я играю на воображаемой гитаре, когда звучит нужная песня.
— Правда? — изумилась Ребекка.
— О да. Публика буквально расступалась, особенно когда я ползал на коленях. Моих детей это нисколько не смущало.
— Я, например, с удовольствием посмотрела бы на подобное зрелище.
— Может быть, позже, если ты будешь хорошей девочкой.
— Обещаю.
Их взгляды встретились, и у нее перехватило дыхание от совершенно неприкрытого желания, которое она увидела в глазах Джошуа. Она наклонилась для легкого поцелуя, наслаждаясь прелестью момента, и продолжила танцевать.
Глава 8
Джошуа пытался сосредоточиться на документе, но работа на ум не шла. В доме было тихо,
