Берта Эллвуд - В плену у гордости

В ответ он хмыкнул и приподнял одну бровь.

— Насчет любовницы говорить пока рано, — хладнокровно заметил Эжен, нанизал на вилку маслину и отпил глоток вина. — Надеюсь, заграничный паспорт у тебя есть?

Пренебрежительный тон задел ее. Но разве может он говорить иначе, если презирает свою бывшую подружку. Стараясь не отставать, девушка ответила с вызовом:

— Естественно, что за вопрос. Зачем он тебе нужен?

— В конце недели мы отправимся в мой дом на юге Франции. Ближайшие несколько дней я буду работать с моими юристами и финансовыми экспертами, чтобы вытащить «Шеннон риелти» из той ямы, в которую вы умудрились угодить. Следующий раз мы увидимся утром в пятницу. Я заберу тебя из дома по пути в аэропорт. Будь любезна собраться. Ждать я не стану.

Беатрис вспомнила, как во время утреннего разговора отец что-то говорил о Лазурном береге. Тогда она не обратила на это внимания, опасаясь лишиться того сокровища, которого еще никогда не получала, — одобрения и похвалы родителя. Да, еще он попросил освободить рабочее место, значит, в ее услугах в качестве руководителя отдела продаж компания больше не нуждается.

Сердце девушки тревожно забилось. С момента появления Эжена у нее явно начались проблемы с давлением: пульс так и скачет. Она с трудом представляла, как сможет противиться желаниям своего тела на весенней Ривьере, где каждая травка, каждый цветок шепчет о любви. Дома, в холодной и туманной Англии, еще удается сохранять лицо, но на юге ее ждет полный провал.

Беатрис медленно отложила вилку и подняла на собеседника холодный взгляд.

— Поправь меня, если я что-то не так поняла, но мне казалось, что ни о какой поездке ни в какую Францию речь не шла. Я полагала…

— Полагала, что пару раз переспишь со мной, пока я здесь, и отделаешься? — сухо перебил ее Эжен, промокнув губы салфеткой. — Ничего не выйдет. Ты заплатишь мне так, как я того захочу и где я захочу.

Нет, маленькая распутница не посмеет вести себя так, будто ей безразлично — заниматься любовью или, например, стирать. Она будет умолять его о близости, гореть от страсти, как пять лет назад, самозабвенно шептать его имя. Тогда он возьмет ее и наконец-то освободится от долго сдерживаемого желания и гнева, которые не покидали его столько лет. А потом отправит обратно домой. Пусть узнает, какова на вкус отвергнутая любовь.

От внимания Беатрис не ускользнул темный румянец, вспыхнувший на щеках Эжена, серые глаза недобро блеснули, напоминая взгляд хищника в засаде. Боже мой, подумала девушка, неужели мне суждено стать игрушкой в руках этого сумасшедшего? Кажется, пришло время самой ставить условия и фиксировать их документально. Пускай забирает, что ему нужно, и отправляется туда, откуда пришел. Или, может быть, он передумает? Лишь бы только не расторг договор о продлении кредита с «Шеннон риелти».

Но в глубине души Беатрис знала, что не хочет его отпускать. В сердце жила наивная надежда на ответную любовь. Настоящую любовь. Пять лет назад, как выяснилось, он просто развлекался со смешной девчонкой, говорил ей всякие глупости и с наслаждением смотрел, как она поддается его чарам. Быть может, он вовсе и не работал, а вечера проводил в компании роскошных красавиц, которые умеют доставить мужчине удовольствие.

Нет, она не позволит унизить себя еще раз. Ни в коем случае нельзя ему подчиняться, идти у него на поводу и безропотно смиряться с его безнравственными предложениями. Беатрис собрала волю в кулак и подняла на собеседника холодный взгляд.

— Тебе не кажется, что стоит обсудить этот вопрос?

Эжен приподнял брови, словно поражаясь ее непонятливости и упорству.

— По-моему, мы все уже обсудили.

— Не совсем. Об условиях ничего сказано не было. — Девушка надеялась, что сжигающий изнутри жар не выдаст себя румянцем на щеках. Она должна оставаться спокойной и любезной, как на переговорах, когда речь идет о подписании важного контракта. — Скажи, почему ты до сих пор злишься на меня за то, что произошло пять лет назад? Эжен, это долгий срок, чтобы хранить ненависть. — Беатрис старалась говорить мягко, надеясь, что он все-таки выслушает ее и постарается понять. — Согласна, я вела себя как круглая дура, но…

— Хватит — резко оборвал он, бросая салфетку на тарелку. — Я не желаю слушать твои лживые отговорки и оправдания. Пускай ты похожа на ангела, но лжива, как сам дьявол! — Лицо его окаменело. — Я видел все своими глазами и прекрасно понял твои слова. Так что не утруждай себя россказнями! — Эжен поднялся, отшвырнув стул в сторону.

Беатрис побледнела. Она не была готова к такой яростной вспышке ненависти. Глаза ее наполнились слезами, и она опустила голову, чтобы скрыть слабость.

Эжен продолжил уже значительно спокойнее:

— Прошлое давно уже позади. Забудь о нем. Сосредоточься на будущем. И когда оплатишь свои долги, тоже сможешь смело выкинуть все из головы.

И ее саму он тоже выкинет из головы. Как все просто! Беатрис не выдержала и тоже вскочила. Он слишком жесток. Надежды на счастливое будущее с мужчиной ее мечты рушились на глазах. Похоже, она нисколько не поумнела за прошедшие годы. А вот Эжен Делакруа изменился до неузнаваемости, стал совсем другим человеком.

Или, может быть, он всегда таким был? Лицемерным, беспринципным, самовлюбленным…

— Ненавижу тебя, — прошипела Беатрис, не спуская с мучителя золотистых глаз.

— Ага! Это уже лучше. — Эжен неторопливо подошел к ней, снисходительно поглядывая с высоты своего роста. Губы кривила ленивая улыбка. Он взял ее лицо в ладони, и она вздрогнула от прикосновения сильных и нежных рук. — Лучше ненависть, чем полнейшее равнодушие, разве не так? — И потом он сделал то, чего Беатрис боялась и жаждала с равной силой.

Поцеловал ее.

У девушки перехватило дыхание. Она давно мечтала об этой минуте, хотя не смела признаться даже себе, и всем телом прижалась к нему. Сильные руки переместились на тонкую талию, жадно огладили ее бедра и спину, попытались проникнуть под одежду и прикоснуться к нежной коже. Беатрис чуть выгнулась вперед, обняла Эжена за шею и зарылась пальцами в его волосы.

Она не забыла вкуса его поцелуев — поцелуев настоящего мужчины, разгоряченного страстью. Ей не нужен был никто в мире, кроме него. Тело ее таяло от близости, в нем поднималась волна жгучего желания. Еще пара мгновений — и Беатрис совсем потеряла бы голову. Но тут все закончилось — он резко отстранился.

Эжен вызвал такси, чтобы отвезти ее домой, и с ледяной любезностью проводил до машины. Губы ее горели, колени подгибались. Беатрис чувствовала себя окончательно униженной и раздавленной. Он с легкостью оторвался от ее жадного, просящего рта и холодно заметил, что уже поздно и пора расставаться.