Мэри Берчелл - Музыка любви

— За то, что я сказала вам в последний раз.

— Вы просто процитировали письмо Брайана, — холодно возразил он.

Это было правдой. Но Никола знала, что если бы не хотела специально задеть его, то скрыла бы это полушутливое замечание Брайана, которое позже приобрело столь жестокое значение.

— Все равно мне не следовало повторять его слова. — Внезапно Никола поняла, что не может смотреть ему в глаза. Она стояла перед ним, уставившись в землю. Через мгновение он холодно, но вежливо спросил:

— Итак, топор войны закопан, и мы можем выпить кофе?

— Да, пожалуйста, — с усилием кивнула она.

Они сели за столик, Джулиан заказал кофе, и они смущенно разглядывали проходящих людей. Потом, сделав над собой усилие, Никола проговорила:

— В том же письме Брайан очень тепло отзывается о вас.

— Правда, Никола? — Дирижер закусил губу. — Рад это слышать.

— На самом деле слова, которые я вам сказала, были написаны в шутку. Только потом они приобрели такой смысл.

— Я понял, — тихо ответил он. — Но почему вы мне это говорите?

— Наверное, я чувствую, что была несправедлива. Когда я повторила вам слова Брайана, я хотела причинить вам боль.

Она замолчала, и Джулиан сухо произнес:

— Что ж, по крайней мере, теперь вы честны. Вы ведь очень сердились на меня? И не только из-за Брайана, но и из-за Мишель Ларо. Вам будет приятно узнать, что я изменил свое решение относительно ее. Если она будет исполнять роль Памины, я не возражаю. Вы довольны?

— Да, конечно! — быстро произнесла Никола. Так быстро, что он даже не заметил, как мало ее теперь это волнует. Она с любопытством посмотрела на него и спросила: — Почему вы изменили свое мнение?

— Я поговорил с ней. Прямо здесь всего полчаса назад. Она сидела за столиком, а я проходил мимо.

— Она ждала меня, — призналась Никола. — Мы договорились встретиться.

— Да, она сказала. Думаю, мадам Торелли загорелась взять Мишель на роль Памины и устроила ей прослушивание в Париже.

Никола кивнула и серьезно сказала:

— Вы не должны сердиться на нее. Мадам Торелли сложно представить, что у кого-то, кроме нее, может быть верное мнение. Она вовсе не пыталась унизить вас. Она просто хотела все увидеть своими глазами.

— Понимаю, — слабо улыбнулся Джулиан.

— Честно говоря, она была приятно удивлена.

— Охотно верю. Мишель сама мне все рассказала. Она добавила, что согласна выступать со мной.

— Похоже, вы смирились с этим.

Он не ответил, и что-то большее, чем простое любопытство, заставило Николу спросить:

— Вам удалось помириться?

— Можно сказать и так, — кратко ответил он.

— Я рада, — механически произнесла Никола.

— Почему? — искренне удивился Джулиан.

— Потому что теперь у нее точно появится шанс. И поскольку Брайан так восторженно отзывался о ней…

— Что именно он писал? — резко спросил он.

— Что она прекрасно исполнила роль Антонии и что, потом они встретились на вечере. Он в точности описал ее.

Джулиан Эветт коротко рассмеялся и посмотрел на бульвар, на далекие деревья в солнечном мареве. Он был так погружен в себя, что Николе пришлось вернуть его к реальности.

— Брайан также писал, что она заинтересовалась вами, — невинно произнесла она.

— Мной? Должно быть, шутка.

— В которой есть частица правды?

— Без комментариев, — ответил он и опять отвернулся, так что Никола почувствовала себя уязвленной.

Она с негодованием глядела на его четкий профиль и пыталась решить, есть ли у нее настоящие причины презирать и ненавидеть его. Внезапно он заметил ее пристальный взгляд, повернулся и улыбнулся ей ослепительной улыбкой, которая так очаровала Торелли.

— Вы ведь не хотите знать правду? — с интересом спросил он.

— Нет, конечно, нет! — поспешно ответила Никола. — Меня это вовсе не интересует.

— Я так и думал.

Но когда он обернулся, чтобы позвать официанта, Никола задрожала перед лицом ужасного открытия. Ей непременно захотелось знать, что было между ним и Мишель Ларо. И она так же хотела, чтобы он опять улыбнулся ей.

Глава 5

— Ну, как прошла встреча с Мишель Ларо? — Мадам Торелли, которая, по всей видимости, провела прекрасный вечер, с добродушным интересом взглянула на свою племянницу.

— Мы не встретились, — ответила Никола, принимая тетин норковый палантин.

— Не встретились? На нее нельзя положиться? — нахмурилась Торелли. — Следует всегда приходить на встречи. Даже не на деловые, — добавила она. Однако они обе знали, что мадам Торелли в состоянии нарушить данное слово, если это ей выгодно.

— Не думаю. — Никола слабо улыбнулась. — Мы не договаривались точно. Решили, что если кто-то не сможет прийти, то другой не станет ждать.

— И она просто не появилась?

— Появилась, — честно призналась Никола, — но…

— Никогда не оставляй незаконченными предложения, дитя мое! — воскликнула Торелли. — Это ужасная привычка, если только ты не делаешь это для создания особого эффекта.

Никола нехотя рассмеялась:

— Я не пыталась добиться особого эффекта. Просто думала, что мне стоит вам рассказывать.

— Все, — внушительно посоветовала тетя, — я хочу отдохнуть и посплетничать. Конечно, очень приятно, когда в «Аллертон-Беннетс» тебя принимают как божество, но все-таки это довольно утомительно. Похоже на оперу Вагнера, в которой приходится петь часами. Положи палантин на стул, милая. С ним в руках ты выглядишь очень неловко. Как будто второстепенный персонаж, который точно не знает, что делать на сцене. А теперь садись и рассказывай.

Никола улыбнулась и расположилась рядом с тетей.

— Рассказывать особенно нечего. Я шла по улице…

— По какой? — поинтересовалась Торелли.

— По Елисейским Полям. Мы договорились встретиться с Мишель у Фуке. Внезапно я увидела перед собой Джулиана Эветта.

— Ах, вот оно что! — понимающе рассмеялась Торелли. — Поэтому ты не встретилась с Мишель.

— Ничего подобного! — с негодованием возразила Никола. — Я просто не хотела столкнуться с Джулианом Эветтом. Я замедлила шаг, чтобы не поравняться с ним…

— Глупо. Общество интересного мужчины всегда лучше общества эгоцентричной девушки.

— Мне показалось, будто вы сказали, что нужно всегда держать слово, — раздраженно произнесла Никола.

— Ты уклоняешься в сторону, дитя мое, — свирепо напомнила Торелли.

— Я шла за Джулианом Эветтом, пока мы не достигли «Фуке». Я увидела Мишель в том же зеленом платье, которое было на ней вчера.