Ками Дэлтон - Радости жизни

Сидеть тихо и слышать, что предлагала сделать Фиби, было одним из самых тяжелых событий в жизни Трейса. Если бы он мог раскрыться, не причиняя ей неприятности, он ворвался бы и заставил ее замолчать до того, как она предложила полиции спасти от тюрьмы Тони Венцару и свою глупую сестру.

Трейс поднял руку к двери, и с первым ударом она приоткрылась. При виде Фиби его охватила тревога.

– Что ты, котенок? Сладенькая моя, что с тобой? Что случилось?

Он сел на корточки рядом с нею и боковым зрением уловил отражение своего движения.

Он повернул голову и замер в изумлении.

Это был мир зеркал. Бесчисленные отражения повторяли все движения людей.

Он стал перед ней на колени и взял ее лицо в ладони.

– Фиби, посмотри на меня. Что случилось?

– Ни-ни-ничего. – Она закусила губу и слабо улыбнулась. Это заставило его грудь напрячься. Слезинка скатилась по его пальцам, обжигая кожу. Он ощутил се боль как свою. Всхлипывая, она повторила: – Ничего, правда. – И добавила: – Честно.

– Доверься мне. Хоть я и мужчина, но вижу, что ты что-то скрываешь. – Его руки сползли ей на плечи. – Котенок, да ты совсем замерзла!

Он взглянул на пар, поднимающийся от воды в ванне. Времени на раздумья не осталось.

– Не беспокойся, котенок. Все уладится.

Он подхватил Фиби на руки, поцеловал в щеку, прижав ее к своему сердцу, и шагнул в воду – как был, в ботинках и брюках.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Фиби испуганно охнула, увидев, что произошло.

– Что ты де-делаешь? – спросила она, продолжая всхлипывать.

– Тише. Ты слишком замерзла, – сказал он, погружаясь в воду вместе с ней. – Сейчас я согрею тебя.

– Н-н-но твои брюки…

– Подумаешь, брюки. Ну, немного намокли. Потом высохнут. – Он наклонился назад, скользнув глубже в горячую воду.

Она попробовала вырваться и вскочить, но не смогла освободить ноги и лишь тихо сказала:

– Ты сумасшедший… Совсем сумасшедший.

– Да, конечно. Я сумасшедший Трейс Макграу. Мы все такие в службе спасения голых рыдающих женщин.

– Ну вот, ты опять такой… – сказала она со слезами в голосе.

– Какой такой? – Он зачерпнул горсть воды и вылил на ее дрожащие плечи.

– Нежный.

Губы Трейса изогнулись в улыбке.

– Прости, больше не буду.

– Пожалуйста, оставайся всегда таким. – Она подняла правую руку и потерла глаза, потом положила руку на плечо Трейса. Почти обняла его, поскольку была прижата к его груди.

Фиби постепенно успокаивалась. Скоро ее слезы высохли, и Трейс вздохнул с облегчением. Теперь, он подумал, можно узнать, почему она так плакала. Улыбаясь, Трейс начал целовать ее шею.

– Фиби. – Он почти пропел ее имя. Трейс чувствовал, как ее губы прижались к его плечу, и улыбнулся шире. – Тебе лучше?

Она кивнула.

– Да, лучше. – Ее голос был едва слышен.

Трейс обнял ее крепче.

– Я знаю, что утро было тяжелым, но мы справимся. Я слышал все, что ты обещала полиции… Я отнюдь не в восторге от этого, но помогу тебе. Я не дам ничему плохому случиться с тобой. Обещаю. Тебе не надо бояться или расстраиваться. Вместе мы что-нибудь обязательно придумаем.

Фиби еще не могла быстро соображать.

– Что ты хочешь сказать?

– О деталях мы поговорим потом. Я очень испугался за тебя и не хочу снова пройти через это. Не хочу, чтобы когда-нибудь снова у тебя случилась паника.

Фиби кивнула и тихо ответила:

– Это часто случалось со мной, когда я была моложе. Сейчас эти приступы бывают только из-за сильного стресса.

– Ну, я полагаю, все шло к тому, чтобы возник такой приступ. Я бы даже сказал, что для него были веские причины. Но я хочу, чтобы ты не волновалась ни о полиции, ни о твоей сестре с ее мужем, ни о делах мистера В. Может быть, Алварец согласится на сделку со мной, и я сам соберу для него информацию, в которой он нуждается. – Трейс вздохнул и потер затылок. – Я все равно уже нахожусь на «Мираже». Как только продам статью в какую-нибудь газету, то сразу сообщу полиции все, что буду знать к тому времени.

Фиби резко отстранилась от него. Ее глаза покраснели и опухли от слез, и в них был виден испуг.

– Нет. – Она, как маленький ребенок, провела под носом тыльной стороной руки, и Трейс едва не рассмеялся. – Спасибо тебе за такое предложение, но я не могу на него согласиться. – И хотя ее голос еще немного дрожал, в словах ясно чувствовалось упорство. – Это – мои заботы, – продолжала она, – и я не буду…

– Нет, не твои, – перебил Трейс. – Я пока не знаю деталей, но уверен, что всеми этими проблемами мы обязаны твоей сестре.

Фиби начала раздражаться.

– Да, но я не могу перекладывать мои проблемы на кого-то другого.

– А вот Тиффани смогла. – Только сейчас он осознал, что видит обнаженную грудь Фиби, и уже не мог отвести глаз от нее. Однако решил удержаться от прикосновения, пока не будет закончен спор.

– Это ответ не по существу. Я здесь, и я остаюсь, и я справлюсь. Твое предложение очень заманчиво, но…

– О, так? А что ты будешь делать в следующий раз, когда попадешь в сложную ситуацию? – Тут он решил, что, возможно, лучше будет использовать логику. – Я не хочу быть занудой, котенок, но как ты собираешься играть в шпионов, если замерзаешь и задыхаешься? Если ты так расстроена от одного лишь разговора с полицейским, я могу гарантировать, что ты сорвешься, когда начнешь подслушивать и подсматривать на этом проклятом корабле. И если ты думаешь…

Фиби завопила в гневе, перебивая тираду Трейса:

– Мой приступ паники не имеет никакого отношения к тому, что говорил Алварец! – Она внезапно остановилась. – Ну, я имею в виду, что, – Фиби засмущалась и покраснела, – во всяком случае, не из-за него начался этот приступ.

Трейс старался не смотреть на ее грудь, хотя все время помнил о ней.

– Тогда из-за чего?

Фиби застеснялась еще больше и начала неловко перемещаться у него на коленях. Затем прижалась к его груди и снова всхлипнула.

– О, Трейс, мне так стыдно, неудобно та-а-а-ак…

В зеркале напротив себя он увидел свое изумленное лицо.

– Стыдно? Почему тебе стыдно?

– Я даже не хочу говорить об этом, – глухо сказала она ему в плечо.

– Ничего не понял. Объясни.

Она сказала «нет», а он сказал «да», и так несколько раз, пока наконец Фиби не застонала:

– Ну не хочу я говорить об этом!

Она снова согнулась, уткнув лицо в колени и напряженно обняв их.

– Ш-ш-ш, – успокаивал Трейс Фиби, – прости. Не расстраивайся, хорошо? Я только хочу помочь тебе. – Он глубоко вздохнул. – Ты знаешь, – он говорил мягко, лаская рукой ее спину, – я смогу помочь быстрее, если ты скажешь мне, что же тебя так огорчает.

Она не шевельнулась.

– Даже ты не можешь повернуть время вспять и сделать так, чтобы последних суток не было.