День Проклятого Валентина - Инна Инфинити

Глава 19. Недомуж

POV Артем

Я сижу за барной стойкой какого-то заведения и смотрю уже на третий стакан виски, который поставила передо мной официантка. Беру его в руки, но не пью, а просто верчу в руках.

Жизнь — тлен.

Я потерял ее. И хоть я искренне не собираюсь писать никакую книгу ни про Олю, ни про какую-то другую разведённую женщину, она меня все равно не простит. Потому что у Оли был этот козел Максим, который исчерпал все возможные и невозможные лимиты ее прощения. Больше она не будет наступать на эти грабли. Теперь на первое место Оля ставит только свою персону.

И она, черт возьми, права. Поэтому мне остается только напиваться и проклинать все на свете.

Но, наверное, и тут есть плюсы. Ведь теперь я точно никогда не стану, как мои клиенты! Я ведь этого всегда хотел, когда избегал нормальных отношений? Этого.

Тогда какого хрена мне хочется выть от тоски по ней???

В кармане пиджака вибрирует телефон. Я нехотя достаю смартфон и вижу на дисплее незнакомый номер. Очередная пара женатых неудачников хочет излить на меня тяготы своей семейной жизни.

— Алло, — решаю все-таки ответить.

— Здравствуйте, это Артем? — Спрашивает молодой мужской голос.

— Да.

— Скажите, а можно приехать к вам на приём прямо сейчас?

Бросаю взгляд на наручные часы. 22:00.

— Нет, в данный момент я не могу провести приём.

— Я заплачу любую сумму, какую назовёте.

— Посмотрите на моем сайте номер моего секретаря, позвоните по указанному телефону и она запишет вас, когда будут приемные часы.

— Но мне нужно прямо сейчас. Готов заплатить, сколько скажете, — настаивает.

Мне даже становится любопытно. Что там за случай такой срочный? Жена и любовница не дают?

— Извините, но я сейчас не в состоянии проводить приём даже за крупную сумму. Я сейчас вообще в баре пью алкоголь и совершенно точно не смогу никак вам помочь.

— Вы мне очень поможете, если позволите выпить вместе с вами.

Надо же, какой интересный клиент. За 10 лет практики еще никто не напрашивался со мной выпить.

— Как хотите, но сразу говорю, что сегодня я не врач, а разве что собутыльник. И консультацию провести не смогу.

— Это то, что мне нужно!

Я диктую чудику адрес бара и отбиваю звонок. Сам себе обещаю, что если он все-таки начнет изливать душу о тяготах семейной жизни, я дам ему не тот совет, который мне полагается ему дать как психологу, чтобы он сохранил свой брак, а тот, который будет казаться мне наиболее подходящим. Например, если он пожалуется на скучный секс с женой, я не буду советовать ему поговорить об этом с супругой, а скажу завести любовницу и ни о чем не париться.

Я продолжаю вертеть в руках стакан с виски, когда минут через 40 на соседний со мной стул опускается… бывший муж Оли.

— Что ты тут делаешь? — Спрашиваю его.

— Ты сам назвал мне адрес. — Невозмутимо отвечает, и я узнаю его голос. Это он мне звонил под видом клиента.

Я хмыкаю и делаю глоток.

— Я пришёл поговорить с тобой о книге, — продолжает с вызовом. — А еще задать тебе парочку вопросов. Можешь считать это интервью с журналистом на тему твоего грядущего бестселлера. Вопрос первый: ты кем, черт возьми, себя возомнил, что считаешь нормальным вот так использовать беззащитную девушку с ребенком!? — Он выплевывает вопрос с такой неимоверной злостью, что проходящая мимо официантка косится на нас с опаской.

Я осушаю стакан с виски в один глоток и поворачиваю к этому недомужу голову.

— Тебе-то что? Она же тебя обманывала восемь лет, скрывала от тебя правду о твоей ненаглядной Кристине, пыталась привязать к себе ребенком… Радуйся, что возмездие настигло ее.

Максим моментально меняется в лице. Хватает меня выше локтя и силой стаскивает со стула.

— Пойдем-ка выйдем. — Тащит меня на выход из бара. А я не сопротивляюсь, потому что мне тоже есть, что сказать этому козлу.

Мы выходим на улицу и поворачиваем за угол. Не успеваю я обернуться к недомужу, как его кулак впечатывается мне в челюсть. А потом и второй раз. Во рту тут же растекается металлический привкус крови. Сильные у него удары, зараза.

Пока я тянусь к губе вытереть кровь, Максим впечатывается меня в стену и зажимает локтем горло.

— Во-первых, Ольга — мать моей дочери, и я никому не позволю использовать ее в каких-то гнусных целях. Во-вторых, как вообще может прийти в голову такая беспринципная подлость?

— Это ты скажи мне, как может прийти в голову такая беспринципная подлость, как бросить жену с двухмесячным ребёнком на руках ради другой бабы? — Я резко толкаю его в грудь, и Максим делает шаг назад. — Ты хоть знаешь, что, когда ты ушел от Ольги, у нее случился нервный срыв и пропало грудное молоко? Ну конечно же, ты этого не знаешь, потому что был очень счастлив с Кристиной. Какое тебе было дело до бывшей жены, правда? — Я делаю к нему еще шаг. — А ты знаешь, как Оле было тяжело одной с младенцем? Когда у Лизы резались зубки, и она плакала ночами напролёт? Когда она температурила? А Оля была совсем-совсем одна. Ты знаешь, как ей было тяжело? И где же в это время был ты, дорогой муж и заботливый отец? Ах да, ты был с ненаглядной Кристиной.

— Я всегда помогал Оле, как мог.

— Чем ты ей помогал? — Цежу сквозь зубы. — Деньгами? В жопу засунь свои деньги.

И я не выдерживаю и со всей силы заезжаю ему кулаком по лицу. За то, что предал Олю. За ее слезы. За то, что бросил одну. За то, что она любила этого козла столько лет, мечтала о семье с ним, а ему было на нее наплевать.

Недомуж хренов. По-другому, его не назовёшь.

Максим выпрямляется с окровавленной губой, но не предпринимает попыток ударить меня в ответ. Я смотрю в его лицо и понимаю: он согласен с каждым сказанным мною словом. И на дне его глаз я отчетливо вижу чувство вины и раскаяние. Вот только Оле от этого раскаяния ни горячо, ни холодно. Никто не компенсирует ей три с половиной года страданий в одиночестве с маленьким ребенком.

— Ей не деньги были нужны, а муж нормальный, — говорю ему и разворачиваюсь обратно в сторону бара.

Придушил бы его за Олины слезы.

Глава 20.