Франсуаза Легран - Французский псевдоним

— Вы ведь выслушиваете десятки жалоб, так разве вам самой не хотелось бы пожаловаться. Мы незнакомы, что может быть лучше? Ваша тайна просто уйдет по телефонным проводам. Неужели вам нечего сказать? Мир ведь так несправедлив… И молодым красивым женщинам часто приходится несладко. Я прав?

Настя слушала неспешную речь и чувствовала, как в груди ее беспокойно ворочается сегодняшняя обида, требующая, чтобы ее выпустили на волю, раскрасили словами, придали вес всхлипываниями и дрожью в голосе. Но это было просто невозможно. Положить трубку тоже нельзя, а вдруг тот, кто звонит, сам хочет что-то сказать, но не решается, пока не почувствует в Насте такого же живого, ранимого человека. Оставив замечание о красоте и молодости без ответа, девушка начала очень осторожно.

— Спасибо, что позвонили, — сказала она, глубоко вздохнув. — Да, всех нас обижают. Но многое можно пережить, если посмотреть на ситуацию немного иначе.

— И вам это помогает? Скажите честно. Ведь вас сегодня обидели, я это чувствую. Так расскажите мне… — У мужчины в голосе появились чуть ли не заискивающие нотки. — Кто оказался таким негодяем?

А что, если взять да и выложить все как есть этому незнакомцу? — подумалось тогда Насте. В конце концов, она тоже человек, и не так-то легко стерпеть, когда твоя подруга по университету у тебя за спиной крутит роман с твоим парнем, тем, кого ты считала самым-самым. А он оказывается самым-самым банальным лжецом. А Настя, в свете последних событий, выглядела перед всем курсом полной дурой, идиоткой в розовых очках, которую все жалели в глаза, а за глаза посмеивались. Рассказать про то, что ее любимый встречался в снятой ею же квартире с ее же подругой, пока Настя утешала позвонивших. И про то, что подруга ей все выложила сама, посчитав, что «так будет честнее, ведь все было просто сексом». Главное, что у нее хватило наглости еще выговаривать Насте за то, что та сама виновата в том, что случилось, не следит за собой как следует, выглядит как школьница-отличница. Так прямо и сказала «на правах лучшей подруги», что Настя не будит в любимом сексуальных фантазий, что ей надо быть поярче. И добавила «между нами девочками», что и любимый-то так себе. Стерва, вот стерва!

— Кто стерва? — услышала Настя в ответ на свои мысли. Неужели она могла так забыться, что произнесла что-то вслух? Как же теперь выпутываться и какой она после этого врач? Настя в полном отчаянии пыталась подыскать нужные слова, чтобы хоть как-то исправить положение, но в носу защипало от едва сдерживаемых слез, и все мысли растворились в их соленом потоке. Настя только и успела, что отвернуть от себя стебелек микрофона.

— Вы плачете? Я же слышу. — Мужчина заговорил так ласково, что ничего хуже и придумать было нельзя. Настя понимала, что стоит сейчас ему хоть немного посочувствовать ей, и она пропала, выложит все, не задумываясь. А собеседник продолжал: — Это даже хорошо, поплачьте. А еще знаете, что помогает? Если хотите простить кого-то, представьте его слабости. Например, пусть ваш обидчик любит шоколад, вот и подумайте, как он ест шоколадку, как ребенок, кусочек за кусочком, а кто-то отбирает у него лакомство. Вам сразу станет его жаль.

Настя представила, как Владик, ее первая студенческая любовь, грызет свой любимый жареный арахис из банки, запуская туда жирные пальцы и чавкая. Ей не стало его жалко, стало противно, захотелось отобрать у него эту дурацкую банку и грохнуть ею об стену так, чтобы орешки разлетелись во все стороны. Она хихикнула.

— Вы улыбнулись, — тут же отреагировал собеседник. — Значит вам совсем не жалко обидчика. А может, вы хотели бы его наказать?

Настя фыркнула и повернула к себе микрофон.

— Если кого и наказать, так это ее, — зло произнесла она, махнув рукой на профессиональную этику. Верно, сказала она себе, ее разлюбезная подружка виновата куда больше. Мужик, он и есть мужик, что с него возьмешь! А вот Алька могла бы и мимо пройти.

— Женщина? Ясно, — вздохнул исповедник. — Любовный треугольник. И кто же она?

— Моя подруга. — Произнеся эти слова, Настя почувствовала, как снова предательски задрожал подбородок. — Бывшая, конечно, — добавила она быстро.

— Уж конечно, — согласился собеседник. — Такого прощать нельзя! И вы совершенно правы, обидчицу надо наказать. Я помогу вам.

— Чем же вы можете мне помочь?

— Мало ли способов доставить женщине неприятности. Слабости, слабости… У нее ведь наверняка есть что-то, что она ценит, любит…

— Себя! — В Насте снова закипела злость. Ух, если бы сейчас Алька оказалась рядом! Настя вдруг почувствовала, как девочка-отличница в ней начинает превращаться в отъявленную бандитку. Она готова была совершенно нецивилизованно вцепиться в волосы обидчице.

— Отлично, тогда наказать ее проще всего. Так кто она? — Кажется, мужчина уже второй раз повторял свой вопрос, а Настя, увлеченная мысленной сценой мести, едва его слушала. — Скажите, кто она и где ее найти…

— Алька обычно пасется в ночном клубе, наверное, и сейчас сидит в «Индии». Или… — Насте вдруг представилось, что Алька с Владиком могут быть сейчас дома, он-то не знает, что Насте уже все известно. От возмущения у нее перехватило дыхание, и она закашлялась.

— Я не расслышал, повторите, пожалуйста, где она? Да, и как ее зовут? — продолжал спрашивать добровольный заступник.

— Ночной клуб «Индия», а зовут ее Алина, — повторила Настя, — или они могут быть… — Она уже готова была рассказать о своих подозрениях, но собеседник прервал ее:

— Я знаю «Индию», отлично знаю… — Голос в трубке стал каким-то мурлыкающим. — Бывал. И как же выглядит ваша обидчица? Наверное, такая красотка-блондинка, с хорошенькой мордашкой и длинными ногами, или сексуальная пышечка с ямочками на щечках, да? Вы правы, такие особы всегда стервы! Их надо наказывать! — Настя почувствовала, что мужчина завелся не на шутку. — Сейчас я пойду туда! Она больше вас не обидит. — Настя услышала в наушниках учащенное дыхание, ей стало не по себе.

— Стойте! — почти выкрикнула она, осознав, что наболтала лишнего психически неуравновешенному типу, если не хуже.

— Что? Ты передумала? Ты простила? Так нельзя! Ты слишком добрая! Я отомщу за тебя!

— Но вы не можете, вы… вы… — Настя лихорадочно пыталась придумать, что сказать, чтобы удержать собеседника. — Вы даже не знаете, как она выглядит! — выпалила она наконец и, не задумываясь, нажала кнопку определителя номера, но было уже поздно, мститель отключился.

Сняв наушники, Настя долго сидела в задумчивости, пока старший психолог смены Павел Михайлович не позвал весь немногочисленный персонал службы к себе на традиционную пятиминутку.