Короткие рассказы - Flashes

– А, да, я болела за вашу команду на боковой линии в тот день, когда вы выиграли чемпионат лиги.

Бровь Элеоноры поползла вверх.

– О, – теперь уже и Элеонора покраснела.

Марта глубоко вдохнула, чтобы успокоиться и прошла вперед, мимо рядов первоизданий девятнадцатого века и бесценных пергаментов, хранившихся под замками в металлических шкафчиках. Здесь было холоднее, потому что система климат-контроля обеспечивала необходимые условия для сохранения старинной бумаги. Марта слегка поежилась и порадовалась, что на ней надет свитер. Она не слышала звука шагов Элеоноры, но чувствовала, что та идет за ней по пятам.

Они повернули к ряду с книгами по бихевиористике, Марта замедлила темп, разыскивая нужный код на корешке книги, и тут обратила внимание на заглавия. «Секс, секс и еще раз секс» – подумала она и не смогла подавить смешок при мысли о том, до чего же нелепый выдался денек. Оказаться запертой в архиве вместе с Элеонорой Великой и при этом еще и разыскивать неизвестную книгу о сексе! Она была уверена, что месяцами будет проигрывать в воображении все подробности этого приключения.

– Что такого смешного? – спросила Элеонора.

От звука ее голоса у Марты задрожали и превратились в желе мышцы спины. «Боже, мне нужно спасаться отсюда». Тут ее взгляд упала на заголовок «Сексуальная инверсия. Доктор Шарлотта Феллерс».

– Вот она.

Марта выдернула книгу с полки, повернулась и обнаружила, что Элеонора стоит едва ли не вплотную к ней. Она посмотрела на книгу и повторила вопрос:

– Так что такого смешного?

У Марты во рту пересохло, когда она подняла взгляд и погрузилась в уязвленный карий взгляд. Она непроизвольно сглотнула и услышала, как ее собственный голос озвучивает правду.

– Ты, я, книги о сексе и все это за двумя запертыми дверями.

– О, – сказала Элеонора, и лицо ее приняло озадаченное выражение, словно она пыталась не понять ее превратно.

– А ты думала, почему я смеюсь?

Элеонора пожала плечами, будто это было неважно, но ее глаза сказали Марте, что это было важно, да еще как.

– Ты сказала, что я только клюшкой умею махать, а теперь я причиняю тебе беспокойство с поисками этой книги для моей диссертации…

На Марту внезапно снизошла догадка.

– Ты думала, я смеялась над тобой?

– Не ты первая, – пробормотала Элеонора.

– Я бы никогда не стала над тобой смеяться, – проговорила Марта приглушенным, но уверенным голосом. – Я думаю, что ты… – ошеломленная тем, что собиралась сказать, Марта запнулась и осталась стоять, словно язык проглотила.

Мягкие, темные глаза снова оглядели лицо Марты с любопытством и странной нежностью.

– Ты думаешь, что я… что?

Они стояли так близко друг к другу, что Марта чувствовала исходящее от Элеоноры тепло. Элеонора мягким движением забрала у нее книгу и положила ее поверх других на какую-то из полок.

– Первым делом самолеты, – пробормотала Элеонора.

Марта почувствовала, как у нее на затылке встопорщились волосы. Она заворожено смотрела, как Элеонора склоняется к ней ближе. И не было никаких сомнений в том, что должно было произойти. Элеонора дала ей массу времени, чтобы отстраниться, если она захочет. Вместо этого Марта задрожала и подалась ей навстречу. Рука скользнула по ее затылку, и у Марты мурашки пошли по коже. Она закрыла глаза.

Да, да, да…

Поцелуй был сладким, и желание в нем смешивалось с учтивостью, как будто целовавшая ее женщина давала понять, что относится к ней с осторожностью и бережностью. Тем не менее, Марта обнаружила, что ей трудно дышать от чувственного предвкушения, охватившего ее. Марта закачалась, как пшеничное поле под южным ветром.

Через мгновение сладкие губы вернулись вместе с короткими поцелуями, пока Марта не сообразила, что так ей задают серию вопросов: «Как далеко ты готова зайти? Когда мне нужно остановиться? Где границы твоего желания?»

Эти мягкие, вопрошающие поцелуи вели ее вперед, и она следовала за ними, отвечая все яснее и яснее: «Я хочу большего. Не останавливайся, нет никаких границ, потому что это – ты».

Марту захватили и окружили сильные руки в мягкой джинсовой ткани, прижимая к стройному, высокому телу. Ее собственные руки обвились вокруг Элеоноры, и она полностью сдалась на ее милость. Она упивалась своими чувствами, беззастенчиво тянулась к губам, которые по-прежнему допрашивали ее, вели с ней диалог, прерываемый судорожными попытками вздохнуть.

Руки Элеоноры проникли под ее свитер, скользнули по спине и бокам, и Марта подумала, что сейчас выскочит вон из собственной кожи.

Она извивалась, прижимаясь к более высокой женщине, она была готова кричать от желания, но голос изменил ей. С низким стоном Элеонора провела рукой рядом с грудью Марты, и та схватила ее руку поверх свитера и направила туда, куда она и стремилась. Как будто охваченная внезапным приступом собственничества, Элеонора приподняла ее и прижала к стеллажу. Марта содрогнулась, запрокинула голову и ударилась о мягкие кожаные переплеты больших книг. В ту же секунду пальцы Элеоноры добрались до ее соска. Изогнув шею, Элеонора нежно лизнула край ее уха. Бедро вжалось Марте между ног, умело заводя ее, а потом отодвинулось. Марта едва подавила крик, а ее бедра дернулись вперед совершенно без ее участия, пытаясь восстановить связь.

Около ее уха раздался шепот и, с трудом сосредоточившись, Марта поняла, что голос взывал к разуму.

– Это безумие. Мы даже не знакомы. И мы в библиотеке!

– Только посмей остановиться! – рявкнула Марта. – К чертовой матери библиотеку! Я так долго ждала тебя… я больше не могу!

Она запустила пальцы в темные, вьющиеся волосы Элеоноры, обеими ладонями охватила ее прекрасное лицо и повлекла этот великолепный рот назад, к своему собственному. Страстно целуя ее, Марта словно умоляла о спасении, как неосознанно делала это всякий раз, когда брала в руки закладку. Так давно, так долго она использовала заламинированную фотографию этой женщины, чтобы отмечать прочтенные страницы, что на самом деле отметины остались на ее душе. Еще один день, еще одна неделя, еще один месяц без Элеоноры Великой. До сегодняшнего дня в ее жизни не было ничего, что могло бы сравниться с тем достопамятным обменом взглядами на хоккейном поле. И это соблазнение посреди архива не должно было, не могло закончиться разочарованием.

Бедро Элеоноры снова прижалось ей между ног. Марта вынуждена была прервать поцелуй, чтобы вдохнуть. «Да! Да!» – призывала она. Прижатая к книжной полке на уровне плечей и бедер, Марта легко, инстинктивно подняла одну ногу и охватила ею бедро Элеоноры.