Арлин Хейл - Незнакомец на пляже

— Кто вы такой, Слоун Спиндер?

— Просто человек.

Линн не поверила. Сначала, на пристани, она сочла его бездельником на пляже. Потом присмотрелась к нему получше и поняла, что ошиблась. Он писал книгу и пользовался микроскопом. Но больше она ничего о нем не знала.

— Как дела с книгой? — вежливо поинтересовалась девушка.

— Очень хорошо. Я отослал несколько пробных глав. Надеюсь скоро получить ответ. Если новости окажутся хорошими, приглашу тебя куда-нибудь.

Она выпрямилась и покачала головой:

— Нет, спасибо.

В ответ он засмеялся:

— Неужели это так ужасно для вас?

— Послушайте, мистер Спиндер…

— Как жаль, что мы не встретились в другое время, при других обстоятельствах, Линн. Наша встреча могла бы получиться совершенно другой, даже приятной.

Надо же, он впервые назвал меня по имени, подумала Линн.

— Что ж, этого не случилось, — быстро сказала она.

— К несчастью. Вы когда-нибудь думали об этом? Как много зависит от правильного времени, от того, что ты оказываешься в нужном месте в нужное время? Это влияет на наши жизни, на наши судьбы.

Линн не ответила. Она не знала, что сказать. Слоун казался таким искренним, даже милым. Это открытие поразило девушку до глубины души.

— По-вашему, Линн, то, что мы оказались здесь, — дело рук судьбы?

— Думаю, вряд ли.

Он снова засмеялся, и девушка почувствовала запах очередного клуба табачного дыма.

— Ну, я не знаю. Может быть, Тилли что-то перепугала, а может, забыла, что пообещала этот дом мне, и потом предоставила его тебе. Похоже, это должно было случиться.

Она совершила ошибку, повернув голову и встретившись с ним взглядом. Его серые глаза были одновременно жаркими и холодными. У нее по коже от волнения побежали мурашки.

— Мне пора возвращаться.

— Мне тоже. Кроме того, солнце садится. Становится облачно. Кажется, скоро пойдет дождь.

Дождь пошел в тот же вечер. Серый тяжелый ливень вспенил океан и нагнал темные тучи. «Стоунхедж» внезапно показался очень большим и очень пустынным. Линн мерила комнату шагами. Она пыталась читать. Свет был слишком тусклым, чтобы рисовать. Смотреть телевизор было скучно.

Когда Слоун под дождем прибежал в дом приготовить себе ужин, она вообще-то была рада его увидеть. От дождя его черная шевелюра стала совсем гладкой, а рубашка промокла насквозь. Он снял ее, и Линн бросила ему полотенце.

— Дождь проливной! — сообщил Слоун.

— Наверное, он скоро закончится.

— Такие дожди иногда идут по нескольку дней.

— О нет!

— Здесь иногда может быть скверно, — объяснил он.

— Спасибо, ты меня очень развеселил.

Слоун засмеялся. Открыл холодильник и налил себе большой стакан молока.

— Мне ужасно надоела еда собственного приготовления. Хочешь куда-нибудь поедем?

— В такой дождь?

Он пожал плечами:

— Наверное, я не очень-то хорошо придумал. — Он повернулся к ней и оценивающе оглядел. — А ты бы поехала, при хорошей погоде?

— Но сейчас дождь. Что толку об этом думать?

Он кивнул:

— Конечно. Ты права. Забудь.

Слоун съел два огромных бутерброда, выпил три стакана молока и умял целый пакет картофельных чипсов.

— Ты мало ешь, верно? — спросила Линн.

— Я всегда хочу есть. В детстве мне никогда не удавалось наесться досыта. Наверное, это звучит сентиментально.

— Нет.

Она встала и начала мыть посуду. Он ухмыльнулся и отнес к раковине свою.

— Послушай, если ты будешь мыть посуду, я буду ее вытирать. Ненавижу мыть тарелки. Это, знаешь ли, не мужская работа.

Она начала возражать. Потом представила себе, что в кухне снова все сияет чистотой, и почувствовала, что слабеет.

— Если пообещаешь больше ее не накапливать, — уступила она.

Слоун поклялся.

— Ладно, — сжалилась девушка.

Они оба засмеялись. Линн пришло в голову, что они смеются вместе впервые со дня их встречи. В окна хлестал дождь. Они мыли посуду и мало разговаривали. Слоун курил трубку. Когда привели кухню в порядок, он повесил полотенце и вопросительно посмотрел на Линн:

— Ты умеешь играть в кункен?

— Да.

— Сыграем?

Она знала, что не следует позволять ему остаться, но мысль о том, что предстоит долгая одинокая грозовая ночь, показалась невыносимой.

— Сыграем, — согласилась Линн.

Они играли до полуночи. Снаружи бушевала гроза.

— Чем ты занимаешься, если не считать того, что пишешь книги? — решилась спросить девушка.

Он поднял голову. На миг ей показалось, что он не собирается отвечать.

— Я преподаю ботанику и предметы, связанные с морской биологией, в университете штата.

Она удивленно моргнула:

— Преподаватель!

— Звучит скучно? А мне нравится. Кроме того, я соблазняю хорошеньких девушек, — добавил он с такой знакомой дьявольской ухмылкой, к которой она уже привыкла относиться с недоверием. — Ты разочарована?

— Нет. Просто немного удивлена.

— Извини.

— Но при чем здесь она?

— Она? — переспросил Слоун.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Его красивое лицо приобрело суровость.

— Она чуть не погубила меня и мою карьеру. Из-за этого я до сих пор не могу прийти в себя. Я ответил на твой вопрос?

Линн спешно переменила тему разговора.

Играя с ним в кункен, девушка заметила, что на его лице отражаются самые разные чувства. Иногда он был вежливым, иногда сердитым, иногда дразнил ее. А порой был растерянным, одиноким, обиженным.

— Слоун…

Он оторвался от карт:

— Гм-м?

— Завтра. Рано. Если дождь кончится, я бы хотела тебя нарисовать. Ты станешь мне позировать?

Он уставился на нее:

— Надо же! Ты вроде говоришь серьезно!

— Да. У тебя хорошая фигура.

— Ты мне это уже говорила.

— Это так и есть.

Они посмотрели друг на друга. Казалось, его взгляд был оценивающим.

— Ладно, — наконец согласился он. — Попробуем.

— В десять часов. Во внутреннем дворике.

Он ухмыльнулся:

— Это должно быть интересно.

Она услышала в его голосе плутовские нотки и почувствовала, что у нее загорелись щеки. Может, она совершает ошибку. Такому человеку достаточно дать дюйм, а он возьмет себе милю!

— Дождь кончился. Теперь тебе лучше уйти, Слоун.

Он вновь усмехнулся и наклонился к ней:

— По-твоему, надо?

— Да.

Он долго и испытующе смотрел на нее:

— Ладно.

Линн проводила его до двери. На секунду Слоун остановился и взглянул на нее. Она отступила назад, испугавшись, что он снова ее поцелует. Но он повернулся и вышел в ночь.