Ронда Грей - О самом главном

— Куда мы едем?

— Я хочу показать вам край земли — там пустыня и некоторые наши склады. Однако что-то я не вижу энтузиазма в вашем взгляде. — Голос Билла плохо скрывал иронию.

— Уж очень жарко!

— Слишком жарко? Ну что вы! Считайте, что сейчас прохладно, то ли еще будет впереди. Слава богу, хоть облака скрыли солнце. Хотите, повернем назад, домой.

— Нет, не стоит! Я постараюсь выжить… — Она замолчала.

…Поездка продолжалась. Эстер не уставала удивляться тому, что на этой выжженной земле хоть что-то может зацвести и хоть кто-то может выжить. Картер пояснил, что корма для скота здесь достаточно и сейчас, надо просто знать, где его найти. Земли много, а скота сравнительно мало, так что скудных подарков земли хватает на все поголовье.

— Это уже пустыня? — поинтересовалась гостья.

— Самый ее краешек. Сейчас мы въедем на пригорок и посмотрим на окрестности с высоты. Вас ждет любопытное зрелище.

— Потрясающе! — искренне восхитилась Эстер, обводя взглядом открывшиеся просторы. Земля была покрыта камнями необычного ржавого цвета.

Картер пояснил, что когда-то здесь было морское дно.

— Есть ли такой сезон, когда тут можно обнаружить признаки растительности?

Действительно, трудно представить, что под безжалостным солнцем может что-то уродиться. Казалось, природа не дает шанса выжить ничему живому.

— Как ни странно, да. И здесь жизнь берет свое, хоть и ненадолго. На песке появляется ковер красных, желтых и белых цветов удивительной красоты. Это очень эффектное зрелище.

Уильям так красочно описал этот ковер цветов, что Эстер восторженно предположила:

— Здесь, наверное, настоящий рай для ботаника!

Он улыбнулся.

— Да, рай, но, к сожалению, не обязательно каждый год.

— То есть вы… Я не знаю даже, как точнее сформулировать вопрос… Вы действительно занимаетесь ботаникой?

— Да, но только в свободное время. У меня и вправду есть фирма, дающая консультации по декоративному садоводству. А также я выполняю заказы нескольких ботанических садов страны. Недавно я написал статью о флоре нашего региона. Так что на ваш вопрос я могу ответить утвердительно. Не шутка — доктор биологических наук!

Эстер с детской непосредственностью поинтересовалась:

— Сколько же вам лет?

— Тридцать три. Я думаю, что на пять-шесть лет постарше вас.

— На шесть!

— Вы что-нибудь имеете против?

— С чего вы взяли? — Собеседница удивленно подняла брови.

— Потому что вам не нравится, если мужчина превосходит вас хоть в чем-нибудь.

— Когда дело касается возраста, нет.

— Можно я дам вам еще один совет?

— Конечно!

— Забудьте Патрика Керра! Нельзя мстить всему мужскому племени за недостойное поведение одного лишь его представителя. Забудьте, посмотрите по сторонам, и вам наверняка станет легче…

Эстер открыла было рот, чтобы ответить, но сразу не нашла нужные слова. Выдержав короткую паузу, заявила:

— Трудно последовать вашему совету — дело в том, что у меня непреодолимая аллергия к обходительным красавцам с хорошо подвешенным языком.

Но сбить Картера с толку было невозможно. С невозмутимым видом тот задал очередной вопрос:

— А распространяется ли подобная аллергическая реакция на того, с кем вы были бы готовы лечь в постель?

Нет, на глупость может быть только один ответ — молчание. Помолчали. Потом женщина задала совершенно нейтральный вопрос:

— А там, впереди, что это за камни?

Он посмотрел в указанном Эстер направлении и сообщил, что необычный зрительный эффект камням придают вкрапления опала. И согласился на ее просьбу подойти поближе, но предупредил:

— Постарайтесь не подставлять голову солнцу и ступайте осторожней, вполне возможно, что вы будете шагать по драгоценным камням.

Они шли минут пятнадцать, когда выяснилось, что никаких опалов нет. Придумал он, что ли, эту красивую сказку, имея какие-то свои намерения? Молодая женщина поскользнулась на каменной осыпи, и услужливый джентльмен тут же подхватил ее, крепко прижав к себе.

— Билл, — попыталась она не очень твердым голосом урезонить его, — со мной все в порядке, благодарю вас.

— Вы уверены в этом? Значит, мои надежды на подобную ситуацию были не напрасными! Конечно, здесь в пустыне, на краю земли, где солнце пытается сжить вас со света, не самое удобное место для… Но, однако, не использовать такой шанс было бы просто неразумно.

Суматошной скороговоркой произнося эти слова, Уильям тем временем запустил одну руку в горячую копну золотистых волос, а другую подсунул под тонкую ткань белой блузки, погладил спину и опустил ладонь до пояса джинсов. Билл так тесно прижал женщину к себе, что их тела почти слились.

Эстер вздохнула и размеренно произнесла:

— Вы ведете себя как невоздержанный юнец!

— Неужели вы видите меня именно таким?

Она несколько секунд искала для ответа слово пообидней, Билл тут же воспользовался стратегической ошибкой, по-своему истолковав недолгое молчание. Сильнее стали его объятия, прерывистей дыхание. Тонкая ткань одежд — вот и вся теперь преграда между их жаркими телами.

И что же Эстер? Воспротивилась? Закричала? Воззвала к его здравомыслию? Если бы… Плоть капитулировала перед натиском мужского желания раньше, чем разум. Грудь наполнилась сладостной истомой — от близости к его сильному, атлетически сложенному телу.

Уильям смотрел на нее, а она не могла понять смысла его взгляда — то ли голубые глаза бездонно холодны, то ли безмерно удивлены. Но снова почудилось в их выражении нечто тигриное. Впрочем, этим глазам не откажешь в притягательности, даже угадав в них странный укор.

А руки мужчины продолжали свою чувственную игру. Сил для сопротивления уже не было. Нервная дрожь охватила ее всю с ног до головы. Из глубин души вырвался слабый звук, в котором причудливо слились протест, осуждение… И восхищение.

В ответ он удовлетворенно хмыкнул, легко поцеловал женские трепетные губы и ослабил объятия, продолжая, впрочем, держать ее руки в своих.

— Если мы задержимся здесь еще хотя бы ненадолго, то рискуем поджариться.

Больше он не произнес ни слова до момента их возвращения в затененное пространство кабины грузовичка. Тихой мышкой сидела Эстер, ожидая и одновременно опасаясь дальнейших событий.

Машина тронулась, и Уильям, в удивлении приподняв бровь, взглянул на спутницу:

— Почему мы молчим? По-моему, вы хотели о чем-то спросить меня?

— Нет, пока нет. Я задам свой вопрос, когда до конца пойму себя и хоть чуть-чуть вас.