Почему он? - Катерина Коршунова

— Я готова! И вот мой блокнот, как обещала.

Лицо Марка немного расслабилось. Он протянул руку, чтобы взять тетрадь. Я отдала её без единого слова. Что означали мои рисунки в сравнении с его вчерашним признанием?

— У тебя талант, — просто сказал он, — очень красиво. Мы занимаемся одним и тем же делом, как оказалось, только я передаю красоту фотографией, а ты карандашом.

Его слова бальзамом легли на мою душу. Мы на самом деле были в творческом плане похожи, и это первая общая вещь между нами, не считая взаимной привязанности.

Складки на лбу Марка разгладились. Он начал улыбаться. Мне казалось, что он переживал не из-за фотосессии, а именно потому что приоткрыл завесу для меня своей реальной жизни. Я вдруг осознала, что он жалел о своём вчерашнем откровении.

— Нам пора, — скомандовал Марк, и мы отправились в дорогу.

В тот день я даже не стала ничего объяснять Антону, понимая, что уже вышла за рамки приличия, и пытаться убедить его в невинности этой поездки мне совершенно не хотелось.

Марк ушёл в себя. Он вёл автомобиль и смотрел исключительно на дорогу, забывая о моём присутствии. Я сидела тихо, как мышка, не желая проникать в его мысли, оставаясь снаружи, просто любуясь его мужской красотой.

Мы ехали минут двадцать, когда Марк наконец обратил на меня внимание.

— У папы есть друг, — начал объяснять он, — сегодня выходит замуж его любимая дочь. Это очень хорошая семья, всегда добрые и радушные. Я не мог отказать им в нескольких фотографиях. У них на свадьбе есть фотограф, я лишь сделаю пару снимков на природе.

— Если ты решил фотографировать, значит, это правильное решение, — удивлённо сказала я, — зачем мне ставить под сомнения твои поступки?

— Я знал, что ты меня поддержишь, — Марк улыбнулся впервые за всю дорогу, — ты поможешь мне со светом?

— Можешь использовать меня по назначению, — ляпнула я, не подумав.

Марк засмеялся, оценив двусмысленность моих слов. Я хотела попытаться исправиться, но на ум не приходили подходящие слова.

Мы съехали с основной дороги. Перед нами открывался ещё один маленький городок. Что-то романтичное и манящее было в этих городках вокруг базы, или это Марк делал эти места особенными.

Мы подъехали к ресторану, где уже собрались гости. Регистрация брака закончилась, и молодые как раз подъехали вместе с нами. Они тепло встретили Марка, ещё раз переспросив — не сможет ли он остаться, но Марк отрицательно покачал головой. Он представил меня, как «очень особенную девушку, которая будет помогать», и я имела на этот счёт двоякое впечатление. Я — особенная, это приятно, я — просто девушка, не его девушка, вот тут задул ледяной ветер в душе.

Невеста очень красивая, в нежном белом платье, со сложной высокой причёской, идеальным макияжем, направила мои мысли в грустное русло. До этой поездки мне казалось, что наши отношения с Тимом двигаются в правильном направлении, но сейчас я не просто сомневалась, я была почти уверена, что мы расстанемся.

Когда моя помощь больше не нужна была, я отошла от шумных гостей и достала свой блокнот. Я рисовала лицо Марка и получала от этого истинное удовольствие. Его глаза, нос, губы — всё волновало меня до дрожи в руках. Он фотографировал, я ему помогала, и это сблизило нас ещё больше. Это звучало страшно даже про себя, но мне показалось, что ради этого парня я готова была переехать в Лондон и работать на него лишь бы быть рядом. Но тогда бы я потеряла себя.

Я не заметила, как Марк приблизился ко мне. Я выбрала лавку подальше от остальных, но он меня нашёл.

— Очень похоже, — ласково сказал он, — теперь я вижу, что моё лицо отпечаталось в твоей памяти.

Я подняла на него глаза и хотела сказать, что его лицо теперь в моём сердце не сотрёт никто и ничем, но в ответ лишь улыбнулась, ведь Марк точно не любил банальные, шаблонные фразы, о чём уже несколько раз говорил.

Он навёл фотоаппарат и щёлкнул.

— А твоё лицо теперь навсегда со мной! — воскликнул он удовлетворённо.

Марк сел рядом и обнял меня.

— Ты когда-нибудь слышала китайскую легенду о бабочке? — неожиданно спросил он.

— Нет, — удивлённо ответила я.

— Эта легенда о двух влюблённых, которые не смогли быть вместе, пока были людьми. Они трагически погибли, их души превратились в бабочки, и тогда их любовь заиграла с новой силой.

— Это грустная история, — медленно проговорила я, не понимая, куда Марк клонит.

Однозначно мы оба были из разных миров, но разве настолько разных, чтобы заранее отказываться от возможности быть вместе? Я восприняла его историю именно под таким углом, и на душе снова повеяло холодом. Но к моему очередному удивлению Марк достал из кармана серебряный браслет с одним кулоном в виде бабочки.

— Я хочу сделать тебе маленький подарок, — сказал он.

Я молча протянула руку, переваривая то, что происходило между нами в тот момент.

— Надеюсь, это не означает, что мы можем быть вместе лишь, когда наши души превратятся в бабочки, — ляпнула я.

Марк тихо засмеялся. Он ловко застегнул браслет на моей руке и нежно поцеловал мои пальцы.

— Эта легенда — просто красивая история о любви, — объяснил он спокойно, — но мне хотелось бы, чтобы кусочек моей души на самом деле всегда был с тобой.

Его признание в очередной раз поставило меня в тупик. Никто не разбрасывается такими словами.

— Спасибо, — поблагодарила я, — очень красиво!

— Ты снова принялась за самоанализ, я вижу это по твоему лицу, — Марк нежно потрепала меня за щеку, — я не хочу, чтобы ты пыталась в своей маленькой красивой голове разгадать головоломку, в которой явно не хватает элементов. Помнишь наш уговор — наслаждаемся как можно дольше очаровательными моментами?

Я кивнула в ответ, поражаясь, насколько легко он читал мои мысли.

— Мы с тобой хорошо поработали и заслужили на отдых. Я предлагаю вернуться на базу и посетить экстрим зону. Ты ведь там ещё не была?

— Я боюсь высоты, — возразила я.

— Но ты ведь будешь со мной! Твой карабин пристёгнут к моему, и мы будем преодолевать всё вместе.

Через два часа я уже жалела, что согласилась на предложение Марка. Он веселился и шутил над моими страхами, подстёгивая меня двигаться за ним по канатным дорожкам и прочим экстремальным штучкам, специально