Снежный человек - Дина Аллен
Кэтрин взглянула на этого взрослого мальчишку. Несмотря на всю его суровость, она явно чувствовала к нему сострадание. Ей захотелось дотронуться до его руки, и только в последний момент она осознала всю опасность этого желания.
Еда была превосходной.
— Надеюсь, ты все это не украл.
— Нет. — Брук отрицательно покачал головой.
— Полагаю, я не должна спрашивать тебя о том, где ты все это взял.
— У меня есть на кого опереться, — признался Брук. — Я знаю его уже сто лет.
— Пол Диспейн?
Брук окаменел.
— Обещай, что никогда больше не повторишь его имя.
— Хорошо. Но Брук, прошу тебя, расскажи мне о нем.
После долгого молчания он сказал:
— Пол был лучшим другом моего отца. Перед тем как уйти в горы, я видел его всего пару раз. У него хижина примерно в семи милях отсюда. В первый год я понял, что без помощи других мне зиму не пережить, и пошел к Полу. Он отшельник, одинокий волк, много пьет — они вместе с моим отцом служили на Аляске. Пол нес моего умирающего отца на руках. Каждый раз, напившись, он мне об этом рассказывает.
— Так это он тебя всем снабжает?
— Да, я спускаюсь к нему каждую смену года. Мы не слишком близки с ним, но для меня много значит его расположенность, потому что он тень моего отца. А моя жизнь благодаря ему намного легче.
— А ты не боишься, что он может выдать тебя — пускай и случайно?
— Сказать по правде, куда больше меня волнует то, что он может умереть. Иногда я думаю, что на этом свете его удерживает только необходимость помогать мне. Он все для меня делает — даже тащит библиотечные книги. Нет, я, конечно, их возвращаю, — виновато улыбнулся Брук, — но они у меня задерживаются иногда по полгода.
— Да ты, очевидно, прочитал больше, чем многие люди с университетским образованием.
— Я действительно много читаю, особенно зимой.
— Так значит, Пол единственный человек, с которым ты общаешься?
— Да, только с ним я и говорил в течение всех этих лет.
Как же ему непросто — быть рядом с другим человеком, да еще с женщиной!
Должно быть, он уже забыл о ее стремлении убежать, потому что лицо его было спокойным, голос ровным.
— Ты прекрасный повар, — сказала Кэтрин, откусывая еще один кусочек, — мясо просто превосходно!
— Иногда я ужасно жалею о том, что не умею готовить разные блюда. Например, о пирогах с поджаристой корочкой я просто мечтаю. Как-то раз Пол дал мне мешок с мукой, и я попытался замесить тесто. Но когда добавил в муку воду, все превратилось в некую липкую жижу. Потом я спросил Пола о том, как надо печь пироги, и он сказал, что и сам не знает, и пообещал мне купить пирожков, но, очевидно, забыл об этом. Впрочем, ты, наверное, уже порядком устала от моей дурацкой болтовни.
— Ну, у тебя же немного возможностей поболтать.
В его глазах промелькнули какие-то искорки, и она испугалась. Но вовсе не из-за того, что беспокоило ее вначале. Тогда она боялась в нем зверя, теперь — его мужского обаяния.
— Ты мне нравишься, Кэтрин, — сказал он, приложив руки к груди. — Я понимаю, что ты хочешь поговорить о том, что произошло сегодня утром. И перед тем, как мы начнем этот разговор, хотел, чтобы ты узнала обо мне хоть что-то.
Его полная искренность не могла не тронуть Кэтрин. Она улыбнулась.
— Спасибо, мне это очень приятно.
— И не думай, что это из-за того, что ты первая женщина, с которой я говорю после стольких лет. Я действительно считаю, что ты — замечательная. Правда.
— А ты уверен, что правильно разобрался в своих чувствах?
Брук нахмурился.
— О чем ты говоришь? Неужели действительно думаешь, что я не способен в них разобраться?
— Нет, я просто стараюсь объяснить тебе, что ты можешь и ошибаться.
Ему явно не понравились ее слова.
— Слушай, мой образ жизни, может, и сделал меня несколько странным, но дураком — нет.
— Извини, если я тебя обидела.
Брук ничего не сказал на это, а просто как бы забрался снова в свою скорлупку.
— Слушай, — решилась Кэтрин. — Могу я быть с тобой откровенной? Я хочу, чтобы ты вернулся со мной в город.
Лицо его осталось каменным. По нему нельзя было прочесть ровным счетом ничего.
— Брук, ну давай, по крайней мере, это обсудим.
— Я никогда не вернусь. Никогда.
— Но почему?
— Потому что моя жизнь — здесь, а в Кейлоуне у меня ничего не осталось.
— Брук, у тебя не будет никаких проблем с законом — против тебя не выдвинуты никакие обвинения, и люди считают, что ты просто защищался.
— Я это знаю — мне говорил Пол. Закона я не боюсь.
— Так почему же ты тогда не вернешься? Ведь ты еще молод, у тебя все впереди.
— Я просто хочу, чтоб меня оставили в покое.
— Не понимаю, почему.
— А тебе и не надо этого понимать.
Он так уверенно говорил. Неужели она действительно надеялась уговорить его бросить горы после того, как и пятнадцать лет жизни в одиночку не убедили его это сделать?
— Кэтрин, тебе не стоит огорчаться из-за меня.
— Но я так хотела бы тебе помочь. И не могу этого сделать, потому что ты мне не доверяешь.
— Помощь нужна не мне, а тебе. Мы в моем мире, а не в твоем.
— Да, я знаю, что обязана тебе жизнью.
— Да нет, дело не в этом. Это вопрос выживания. Чтобы выжить, тебе нужен и я, и это жилище.
— Но я хочу оставаться здесь не больше, чем ты хочешь спускаться с гор.
— Из-за меня?
— Из-за многих вещей.
— Скажи мне, из-за каких.
Ох, ну как же объяснить ему, что там, внизу, ее ждет целый мир? Мир, сотканный из стольких составляющих, что в двух словах этого не передать!
— Я бы позволил тебе просигналить вертолету, если бы дело касалось только тебя.
— Действительно позволил бы?
— Конечно, я бы этому не обрадовался, — признался он.
— Вот видишь, Брук, в том-то и дело.
Ей пришлось быть грубой, даже жестокой с ним, но это было необходимо. Он должен был понять ее чувства.
— У тебя есть друг? — внезапно спросил он. Да, Брук не скрывал хода своих мыслей.
— Был, — честно призналась она. — Но в данный момент нет.
— Я подумал, что, может, ты из-за него не хочешь остаться здесь со мной.
— Да, я знаю, о чем ты подумал. Но дело не в
