Генриетта Рейд - Ты моя судьба

Я смотрела на нее, шокированная тем, что она рассказывала о подслушивании разговоров брата как о чем-то вполне нормальном, хорошо хоть она выдавила из себя некое подобие стыдливой улыбки.

— Ну а что мне оставалось еще делать? Рован не посвящал меня в происходящее, а у меня было право знать — особенно тогда, когда дело касалось лично меня и моей жизни.

На мгновение она замолчала, и я догадалась, что ее мысли унеслись к Брайану Карбери. Наверное, она размышляла о роли, которую сыграл Рован в их разлуке, а также его твердом решении, что им не стоит продолжать даже дружеские отношения.

Внезапно она взглянула на меня с подозрением.

— Ведь он не говорил с тобой обо мне? Или говорил? — в отчаянии спросила девушка. — Потому что если он только надумал использовать тебя как шпионку, которая будет докладывать ему о каждом моем контакте с Брайаном, то ты только потеряешь зря время! — Ита задохнулась, борясь с подступающими рыданиями, затем произнесла безжизненным голосом: — У меня нет намерения когда-либо снова встречаться с Брайаном… — Но я-то видела, как блеснули слезы в ее глазах, когда она гордо отвернулась, что выглядело трогательно и независимо одновременно.

Пока я шла за ней через холодные и длинные проходы и мрачные кладовые со сланцевыми полами, направляясь в кухню, я почувствовала все возрастающую теплую симпатию к этой девушке с разбитой жизнью. Более того, я поняла, что и она в своеобразной манере также проявляет дружеские чувства ко мне.

В отличие от окружающих комнат кухня поражала размерами и выглядела довольно мило из-за красной напольной плитки и белоснежных стен. Привлекали внимание развешанные медные сковородки и расставленные на полках красивые кастрюльки с серебристыми крышечками, похоже, эта посуда была декоративной и ею пользовались очень нечасто. Белый чистый стол простирался почти на всю длину комнаты, а просторная черная плита изобиловала разными кипящими и бурлящими на раскаленных конфорках кастрюльками. В каменном резервуаре, в который поступала проточная вода из единственного медного крана, Берни — маленькая служанка в разноцветном фартуке — старательно мыла посуду после завтрака. Эту процедуру она сопровождала пением, причем громким и сиплым.

— Ради бога! Берни, обязательно издавать такие ужасные звуки? — Ита с раздражением откинула назад волосы и огляделась. — И что ты там вытворяешь со сковородкой?

— Я убираю ее. Разве завтрак не закончен? — удивленно и немного обиженно отозвалась Берни.

— Мисс Флетчер еще не завтракала, поэтому позаботься об этом, пожалуйста, и постарайся, чтобы это не заняло у тебя остаток дня.

Девушка вяло вытащила руки из мыльной пены и оглядела меня с явным любопытством.

— Тэди говорил, что вы ходили купаться перед завтраком. — Она захихикала.

По всему было видно, что мое поведение было всячески обсуждено на кухне и расценено как верх эксцентричности. Пока Берни медленно вытирала руки толстым полотенцем, она с откровенным вниманием изучала каждую деталь моей внешности.

— А Пегги разочаровалась, что так и не смогла увидеть вас сегодня, когда подавала завтрак. Она просто помешана на моде, так что… — Так как я смотрела на нее слегка удивленно, то она начала объяснять: — Пегги — моя кузина, она тоже работает здесь, а когда она услышала, что вы приехали из Англии, то решила, что у вас есть самые современные наряды, а это — единственное, что занимает ее с утра до ночи.

Ну раз Пегги была так любопытна относительно нарядов, то ее вряд ли впечатлило бы простое шерстяное бежевое платье, которое было надето на мне, подумала я.

Ита, гремя посудой на плите, нетерпеливо обернулась со словами:

— Дай сюда, пожалуйста, побыстрее сковородку, я не собираюсь провести весь день на кухне! — Она указала на самую большую сковороду на плите.

— Только не трогайте свиную ногу, а то Тэди с ума сойдет; вы же знаете, как он относится к своей свинине! — почти прокричала Берни, пока рылась в просторном буфете, и, наконец, извлекла оттуда невероятных размеров сковородку и с грохотом водрузила ее на плиту. Затем добавила примирительным тоном: — Давайте я сама приготовлю завтрак для мисс Флетчер; вы же знаете, как я могу готовить!

— Нет, ты поднимешься наверх и поможешь Пегги убраться в комнатах, — жестко отрезала Ита. — И попроси ее обратить внимание на пыль, а в комнате у мистера Дерри просто безобразный беспорядок!

— Так мистер Дерри в этом сам и виноват, — огрызнулась Берни. — Он нещадно разбрасывает все вокруг себя.

Ита вздохнула вслед уходящей Берни:

— Боюсь, я просто не приспособлена для домохозяйства, иначе мне бы удавалось лучше справляться с прислугой, но, честно говоря, от всех этих домашних дел я впадаю в жуткую депрессию!

Я тут же невольно подумала, а как бы все было, если бы она вышла замуж за Брайана. То, что было утомительной обязанностью в Рахине, могло бы стать приятными заботами. Я так и видела Иту Делани, с легкостью порхающую по ее собственному дому и ожидающую возвращения любимого мужа.

На мгновение я задумалась, а может, стоит рассказать ей о моем случайном столкновении с Брайаном сегодня утром, но я колебалась. Это могло быть встречено с прежней агрессией, и наша только было начавшая налаживаться дружба могла оказаться под угрозой.

— Ты быстро нашла пляж? — спросила она между прочим, расстилая скатерть на столе, затем, внезапно бросив занятие, вскрикнула, подскочила к плите, на которой огромная сковорода начала предательски дымиться.

Я кивнула в ответ на ее вопрос:

— Я встретила в саду Тэди, и он мне объяснил, как идти.

Тут же я поняла, что сказала что-то не то.

Она нахмурилась:

— На твоем месте я бы как можно меньше общалась с этим Тэди. Это именно он шпионил за мной и Брайаном, и именно он доложил все о наших планах Ровану. Он хитрый и скользкий человек, а в отличие от своих возлюбленных свиней, он всем сердцем ненавидит нас и Рахин и все, что с ним связано. Он вообще ненавидит всех, кроме Рована, наверное, только в его случае это не столько любовь, сколько боязнь и уважение, потому что Тэди чувствует, что Рован, как они таких тут зовут, «крутой парень», и, видит бог, — Ита горько вздохнула, — в этом Тэди прав.

Пока я пыталась приступить к поеданию неаппетитного вида бекона с чем-то непонятным, то подумала, что вполне естественно, что Ита отослала прислугу — скорее всего, из боязни. Она уже знала, что все слова и действия будут в подробностях переданы Ровану. Да, в ее поведении было нечто преувеличенное, и я снова подумала, уж не слишком ли она драматизирует ситуацию из-за своей слепой ненависти к брату.