Сандра Мартон - Корсиканский гамбит
– Очень мило, – вежливо ответила она. Макс засмеялся и наклонился к ней:
– Если это все, что вы можете сказать, то не говорите так в присутствии Стефана. Вы разобьете ему сердце.
– Стефана? А кто это?
– Ah, Max, c est toi! Bienvenue. Ca fait cinq… non, six mois que nous ne t avons pas vu. Comment vat-tu?[15]
– Stefan. Je vais tres bien, merci; et toi, mon ami? Ca va bien?[16]
Франческа увидела, как Макс отодвинул свой стул и встал. Человек, которого звали Стефан, очевидно, был владельцем кафе. Она с удивлением наблюдала, как эти двое здороваются, обнимая и хлопая друг друга по спине.
Макс на некоторое время перешел на английский, чтобы представить Франческу. Стефан улыбнулся и, наклонившись, поцеловал девушке руку. Затем мужчины опять заговорили на французском, причем речь их была такой быстрой и так пестрела разговорными оборотами, что смысл невозможно было уловить. Но конец беседы она поняла без труда: Макс заказал шампанское, а Стефан беззлобно разворчался на него:
– После стольких лет ты еще напоминаешь мне о том, что ты будешь пить, когда рядом с тобой такая красивая женщина?!
Макс посмотрел на Франческу, потом что-то ответил, но так тихо, что она не расслышала. Стефан заулыбался, и, заметив это, Франческа покраснела. Что бы там ни было, но поводом для веселья послужила она.
– Стефан – мой старый друг, – сказал Макс, когда они снова остались одни. – Мы знаем друг друга уже…
– Что вы ему сказали про меня?
– С чего это вы взяли? – Он поднял брови.
– Хоть я и плохо говорю по-французски, мистер Донелли…
– Ну вот, опять начинается.
– Дело в том, что я довольно хорошо поняла ваш разговор.
– Настолько хорошо, что даже обиделись, хотя, поверьте, совершенно напрасно. Вы правы, мы действительно говорили о вас. Стефан сказал, что вы очень красивая, а я поправил его. – Он улыбнулся, заметив выражение ее лица. – Я смотрю, это вас волнует, cara.
– Нет, – резко ответила она. – Меня не заботит, что вы…
– Я сказал ему, – негромко перебил он ее, – что вы более чем красивая. Я сказал, что вы прекраснейшая девушка, которую я когда-либо встречал.
От этих слов сладкая волна разлилась по всему ее телу.
– Это правда, – произнес он, встретившись с ней взглядом.
В его словах опять прозвучал еле различимый акцент. Она уже не раз замечала его и склонялась к мысли, что он проявлялся у Донелли в минуты душевных волнений.
Или он намеренно, прибегает к нему, желая произвести впечатление На женщин? Уголки ее губ разочарованно опустились. Да, скорее всего, так. Она уверена, что, пуская в ход свой милый акцент, и пустозвонство, и эффектную фамилию, а также сдабривая свою речь всякими “cara” и “beliissima”, он наверняка поразил немало женщин. Ну, с ней-то это не пройдет. Если Макс Донелли и в самом деле думает, что в состоянии повернуть часы назад – к тому, что случилось вчерашней ночью в саду, если у него есть надежда на то, что он очарует ее до такой степени, что она забудет причину, по которой оказалась здесь…
– Вы слышите, что я сказал, Франческа?
Она слегка пожала плечами, и мягко задрапированный лиф ее шелкового платья красиво открыл ее плечи.
– Слышу, – безразличным тоном ответила она. Его улыбка немного потускнела.
– Но такой комплимент ничего не значит для женщины, привыкшей получать их отовсюду?
– Не расстраивайтесь, – посмотрев ему в глаза, медовым голосом проговорила Франческа. – Зато я уверена, что это верный способ взволновать всех других женщин, мимо которых вы только что прошли.
Макс откинулся на стуле и рассмеялся:
– Ах, cara, простите меня. Вы хотели услышать, что вы первая из всех.
– Я просила вас не называть меня так. И меня совершенно не волнует, первая я или пятидесятая.
– Но вы – первая.
Он замолчал, поскольку в это время официант принес шампанское. Макс отказался предварительно продегустировать его. Он дождался, пока наполнили их бокалы и расставили перед ними небольшие мисочки с сардинами и crudites,[17] а потом с улыбкой через стол наклонился к ней.
– По крайней мере первая женщина, которую я выиграл в карты.
Франческа вспыхнула.
– Боюсь, что ничего веселого в этом нет, – резко ответила она.
Он вздохнул.
– Да. Думаю, вы правы. – Некоторое время он молча смотрел на нее, потом взял свой бокал и обратился к ней: – За что мы пьем?
– Я не пью совсем, спасибо большое.
– Вы не любите шампанское?
– Не в этом дело.
– Если хотите, мы можем заказать вино или аперитив.
Она глубоко вздохнула:
– Я не хочу пить, мистер Донелли.
– Макс. Мы уже договорились об этом, помните? – В его голосе внезапно прорвались резкие нотки. – Может быть, на сегодня нам следует отбросить все земные правила? Если вы хотите возместить долг вашего сводного брата.
– Если? – недоверчиво засмеялась она. – Поверьте, иначе я бы не сидела здесь.
– Да? – Едва заметная лукавая улыбка мелькнула на его лице. – Франческа, я же предоставил вам выбор, помните, в машине? Я предложил отвезти вас в Монако. Но вы решили ехать со мной.
– Потому что я хотела заплатить долг брата. – Она гордо вскинула подбородок.
– Правильно. А это означает, что вы согласились выпить со мной, поужинать.
– Но я не рассчитываю получить от всего этого удовольствие.
– Эта фраза не идет вам, cara, – резко произнес он. Прошло некоторое время, прежде чем он снова взглянул на нее и лениво улыбнулся. – Во всяком случае, вам должно быть лестно.
– Лестно? Оказаться здесь, с вами? – Она мрачно улыбнулась. – Мои слова о степени вашего эгоизма – сущая правда. Он настолько велик, что может заполнить футбольный стадион.
– Я имел в виду причину, по которой вы приехали сюда со мной.
Франческа посмотрела на него.
– Вряд ли кому польстит то, что он стал добычей в карточной игре. Послушайте, я вас сколько раз просила прекратить эти ваши бесконечные “cara” и “bellissima”! Если вы таким образом хотите произвести на меня впечатление…
– Я пытаюсь произвести впечатление?
В его голосе звучало столько явного удивления, что Франческа покраснела, но отступать было поздно.
– Наверное.
Макс сложил руки на груди.
– Почему вы сделали такой вывод? Она еще больше покраснела.
– Теперь вы пытаетесь поставить меня в неловкое положение.
– Это самый простой вопрос, Франческа. Неужели сложно ответить?
Наступило короткое молчание.
– Я сужу по тому, что произошло вчерашней ночью, – наконец сказала она. – Если вы думаете, что я забыла…
– Нет, – произнес он тихо и скользнул взглядом по ней. – Я так не думаю.
– Я имею в виду, что вы теряете время, если думаете, если надеетесь, что я клюну на все это.
