Джейн Салливан - Любовь исключается
— Ты шутишь?
— Хотел бы.
— Так вот чем ты занимаешься.
— Это не самое трудное мое задание.
— Понедельник. Мало времени осталось.
— Если Оуэнс расскажет, кто его заказчик и где остальные материалы, я их быстро найду и заберу. Сообщить об этом могут в любое время — и завтра, и через пять минут, или вообще никогда.
— А как же Гас? Он в Вашингтоне. У него свадьба на носу. Его невеста уже, наверное, изнервничалась.
— Я виделся с ней сегодня, успокаивал. Гас всегда знал, что от меня можно ожидать чего угодно. Но у меня не было выхода.
Алиса улыбнулась.
— Так вот чем ты занимался, после того как ушел из моей квартиры.
— Да.
Ее голова лежала на его плече.
— Твоя квартира, — сказала Алиса, — меня поразила.
— Да, у меня нет таланта дизайнера.
— Поэтому она такая…
— Пустая?
— Точно.
Он слегка улыбнулся:
— Дело не только в этом. Я редко бываю здесь. Поэтому меня не сильно беспокоит тот факт, что моя квартира не похожа на настоящий дом.
— Но это же твой дом.
— Я не согласен с тобой.
— У тебя есть семья в Далласе?
— Нет.
— А где живут твои близкие?
— Не имеет значения.
Алиса привстала и вопросительно посмотрела ему в глаза:
— Это не такая уж секретная тема, не так ли?
— А я не собираюсь уклоняться от ответа. У меня на самом деле нет семьи. Меня воспитывал дядя, а он уже умер. Моя мама была не в состоянии заниматься мной. А отец — кто его знает, где он сейчас. Для меня это никакого значения не имеет.
Алиса не могла поверить в услышанное. Так вот почему Дерек каждый раз менял тему разговора, когда она интересовалась его прошлым.
— И ты никогда не знал своего отца?
— Нет.
— А все же почему твоя мама не могла сама воспитывать ребенка?
— Всему виной наркотики и алкоголь.
Дерек говорил об этом так спокойно, будто рассказывал не о себе, а о ком-то другом.
— Сколько тебе было лет, когда тебя забрал дядя?
— Десять.
Алиса была шокирована. Мать бросила десятилетнего сына?
— Тебе хорошо жилось с ним?
Дерек пожал плечами:
— Пожалуй. Дядя одевал меня, кормил. Но он всегда был занят своим бизнесом, баром. Поэтому я редко видел его дома, только по выходным. Ночью дядя тоже работал, приходил под утро.
— Он оставлял десятилетнего мальчика одного на всю ночь?
— Дядя был одиноким человеком, которого заставили еще заниматься воспитанием ребенка. Он делал все, что мог. Дядя спас меня от детского приюта и от всего того, чем увлекалась моя мать. Лучше вообще не иметь родителей, чем такую мать, как у меня.
Дерек говорил спокойно и безразлично, но Алиса услышала в его голосе нотки горечи. Ведь ни один ребенок не заслуживает такого отношения.
— Держу пари, ты никогда не возвращалась в пустой дом, — произнес он.
— Когда была маленькая, нет. — (Дерек отвернулся и уставился в темноту.) — А что?
— Ничего.
— Нет, скажи мне.
Он грустно улыбнулся.
— Помню, я сидел в квартире дяди и целыми днями смотрел старые фильмы по телевизору. И думал, а что было бы, если бы я был одним из героев этих фильмов, у которых есть мама, дом, семейные ужины за большим столом, отец, который всегда поможет своим советом. Но у меня не было этого. А я всегда в детстве мечтал о настоящей семье.
Пока Дерек описывал свое прошлое, Алиса молчала, с трудом сдерживая слезы.
— Никто не хочет иметь такое детство, как у тебя, — сказала она.
Ее детство походило на то, которое показывали в тех старых фильмах, хотя и его нельзя назвать идеальным. Но она воспитывалась в любящей семье. А Дерек — нет.
— Ты сказал, что твой дядя умер. Когда это случилось?
— Спустя несколько месяцев после моего восемьнадцатилетия. Он пытался предотвратить стрельбу в баре, но был убит.
— Господи, Дерек, это ужасно! Мне очень жаль.
— По правде сказать, мне было грустно, когда мой дядя умер, но…
— Что?
— Не знаю. Но это было такое чувство, будто погиб кто-то из знакомых или соседей, а не близкий человек.
Он говорил спокойно, без каких-либо эмоций, что делало его слова более искренними и честными. Раньше Алиса не могла и подумать о таком. Ее сердце сжималось от сострадания к Дереку.
— Что ты делал потом? — спросила она.
— У меня не было большого выбора. О поступлении в колледж я даже и не мечтал. Едва смог окончить школу. И решил стать военным, поскольку там предоставлялось трехразовое питание, крыша над головой и возможность добиться чего-то.
— Умное решение.
— Хотя и нелегкое. Понимаешь, возникли небольшие сложности. Я не привык, когда мне приказывают.
Алиса знала это. Потому что он всегда был сам по себе и не любил ни перед кем держать ответ.
— Именно так я решил заняться тем, что делаю сейчас, — сказал Дерек. — Работаю на правительство, но на контрактной основе. Я сам решаю, за какую работу браться, и никого не должно волновать, как я выполню ее. Им нужен только результат, А они, в свою очередь, платят мне хорошие деньги.
— Значит, у тебя выгодный бизнес.
— Позволь заметить, что на жизнь мне вполне хватает.
— Другими словами, бизнес очень прибыльный.
— Да, доверь я свои средства хорошему финансисту, он многое мог бы сделать.
— Так для тебя важно иметь большой доход?
— Нет.
— Поскольку нет семьи?
— Именно поэтому. Я волен тратить деньги, как пожелаю, потому что не связан ни с кем семейными узами. Я могу ходить и ездить туда, куда хочу. Это очень удобно при моей-то работе.
— Может быть, и да, — согласилась Алиса. — Но когда ты возвращаешься домой…
— Я же говорил тебе, что бываю здесь редко.
— Ты когда-нибудь хотел вести другой, более оседлый образ жизни?
— Я не думал об этом.
Дерек произнес эти слова, чувствуя, что обманывает. Но не Алису, а самого себя.
— А где твоя мама сейчас?
— Понятия не имею.
— Но она все еще твоя мама. Иногда люди меняются.
— Она никогда не изменится.
— Может быть, однажды…
— У меня нет никакого желания видеть ее. Тебе не понять этого. Ты выросла в нормальной семье. И это не тот случай, о котором рассказывают по телевизору психологи — когда можно многое изменить. Я навсегда перечеркнул ту часть своей жизни.
Алиса глубоко вздохнула:
— Я не виню тебя ни в чем. Просто это так ужасно!
— Возможно, после всего услышанного я стал неинтересен тебе?
— Ты имеешь в виду историю мужчины, который, несмотря на сложные обстоятельства своей жизни, смог многого добиться? Честно говоря, я восхищаюсь им.
