Девочка из Зазеркалья - Мари Князева
Алиса держалась хорошо - ни один мускул на лице не дрогнул при осмотре всего этого "богатства".
- А ты неплохо устроился! - неожиданно сказала девушка совершенно искренне. - Я думала, те, кто без офицерского звания, в казарме живут - ну, знаешь, как в кино: огромное длинное помещение и двухъярусные койки в три ряда...
Костя усмехнулся:
- Это срочники так живут. А для младших чинов вроде меня есть свое общежитие, по 3-4 человека в комнате вроде этой...
- А это...
- Специально для тебя выделили, - выдохнул он и поправился: - Для нас. - И покраснел, как мальчишка.
Алиса смущенно улыбнулась, сняла шарф, присела на кровать. Она выглядела так трогательно в своих облегающих голубых джинсиках и как будто бабушкой связанной кофточке. Как ребенок.
- Душ... - начал Костя и поперхнулся. Прокашлялся. - В конце коридора.
Алиса вскинула на него свои большие умные глаза, встала, подошла вплотную, провела тонкой прохладной ладошкой по щеке.
- Костя, это совершенно не важно. Правда.
Он нервно усмехнулся:
- Не верится. Правда. Ты ведь...
- Заноза? - она хитро улыбнулась, становясь от этого еще красивее, еще желаннее. - Ты так ничего и не понял?
- Чего? - удивился Костя.
- Меня.
- Видимо, нет. Но это немудрено, поверь мне.
- Верю.
Какая, оказывается, у нее мягкая, нежная, чувственная манера речи! Волосы на затылке встают дыбом, мурашки бегут по всему телу, а на голову наползает непроглядный туман... Костя не выдержал этой атаки, подхватил девушку на руки, уложил ее на кровать и целовал-целовал-целовал... Очнулся, когда Алиска, уже без кофточки и в расстегнутых джинсиках запищала:
- Костик, душ!.. Мне всё-таки нужно в душ...
Сел, принялся краснеть и извиняться. Алиса обняла его своими тонкими ручками за талию, нежно прошептала:
- За что ты просишь прощения? Мне просто стыдно за то, как я, наверно, пахну после трех суток в поезде...
- Я даже не заметил, - покачал он головой, поглаживая ее ладошки. - С ума схожу, когда ты рядом и... честно говоря, не верю, что все это на самом деле происходит. Что ты мне не снишься... Ты такая... красивая, милая, сладкая... просто с ума схожу...
- И мне тоже не верится, Кость... я... знаешь... я, кажется, люблю тебя...
Этого он не мог стерпеть безучастно. Извернулся, усадил ее к себе на колени, зацеловал до изнеможения.
- И я тебя люблю, дуреха ты моя...
Возмущенный писк:
- Чего это я дуреха?
- Ключевое слово здесь "моя"!
- Ну, с этим не поспоришь...
И снова долгие объятия вперемежку с поцелуями - битый час они не могли оторваться друг от друга, обмениваясь взаимными признаниями и нежностями. Больше всего Костю возмутил честный рассказ Алисы о том, как ситуация во время сессии обстояла на самом деле.
- Через неделю?! - вопил он, сверкая глазами и сжимая огромные кулаки. - Ты уже через неделю хотела оказаться в моих руках, но все равно мучила меня еще три?! Ради чего?!
- Костик, ну я же объяснила... - виновато бормотала Алиса, заламывая ручки.
- Да это бред какой-то сивой козы, а не объяснение! Надеюсь, ты не во всех жизненных вопросах пользуешься такой извращённой логикой?
- Ну... я больше не буду... О, придумала, я буду всегда советоваться с тобой!
- Да уж, это непременно... если не хочешь, чтобы я поседел за два года!
- Ты все равно блондин, - беспечно махнула ручкой Алиса. - Никто и не заметит...
Нечего и говорить, что за подобными высказываниями опять следовала щекотка, объятия и, конечно, поцелуи. Костя смог остановиться, только когда услышал, как у козявки урчит в животе. Такого допускать нельзя: там и так непонятно, в чем душа держится - голодать его малышке уж точно противопоказано. Как раз приближалось время ужина. Костя проводил свою девушку в душ, караулил ее под дверью добрых полчаса, а потом сам же отвел обратно в комнату.
- Боишься, что меня кто-то перехватит по дороге? - смеялась она.
- Я уже не знаю, чего бояться... Но пока есть возможность, лучше постерегу от греха подальше. Тем более, пока ты не ориентируешься...
- Где тут ориентироваться? Один коридор, 20 метров по прямой! Кость, ты уж совсем за младенца новорожденного меня принимаешь...
Совсем не в тему он вдруг представил на руках у козявки своего младенца - Федора Константиновича или Анну Константиновну - и внезапно эта мысль обожгла ему грудь...
Малявка тем временем открыла чемодан и стала искать там, что надеть на ужин. Больше половины места занимали вовсе не одежда, а материалы для поделок: куски ткани, нитки, веревки, пуговицы, бумага... Костя усмехнулся:
- Серьезные запасы..!
Алиса дернула плечом:
- Ты ведь работать будешь целый день... А я не люблю без дела сидеть.
Она извлекла наконец штаны, показавшиеся ей достойными солдатской столовой, и тонкую кофточку с длинным рукавом и смущенно сказала:
- Можешь подождать меня снаружи?
- Я бы предпочел сам тебя переодеть, - хрипло откликнулся Костя.
- Тогда мы рискуем не попасть на ужин, - еще ярче зарумянилась девушка.
Пелена тумана мгновенно накрыла мозг сержанта Васильева: он бы не колеблясь обменял ужин на... то, на что она намекала. Но он снова сделал над собой усилие и прогнал дымку: ему-то можно пропускать приемы пищи, а вот малявке нужны силы. И им некуда торопиться - они все успеют.
* * *
Еду в столовой подавали вполне сносного качества. Понятно, до домашней кухни далеко, но отнюдь не противно. Алиса поела гречку, куриную котлету и салат из капусты - и осталась вполне довольна. Им с Костей выделили собственный электрический чайник, и они отправились пить чай в свою комнату. Там, однако, ее мужчина с видом фокусника извлек из шкафа бутылку красного полусухого вина.
- Решил меня напоить? - с улыбкой спросила Алиса. - Чтоб уж наверняка...
- Язва возвращается... Ладно, обойдемся без вина. Оставим на какой-нибудь праздничный случай.
- Какой, например?
- Например, наша помолвка или твоя беременность.
Сердце Алисы полыхнуло
