София Чайка - Кто попался в мышеловку?
— Необычны соцветия стрелиции, напоминающие головы причудливых птиц, их еще называют «цветы жар-птицы», — продолжала Жанна. — Часто по бокам зеленой почки соцветия, эдакого «клюва», можно увидеть капли прозрачного смолистого сока, похожими на «слезы птицы».
Львов слушал повествование и представлял себе капли «сока» на теле женщины, что мучила его на протяжении всего вечера уже тем, что только сидела напротив него. Ну почему его не притягивает Валентина? Ведь они с Лерой так похожи. Даже грудь. Он любуется ею и представляет, что это прелести Валерии. Химия и ревность — вот что это такое!
— Спасибо, Жанна, за ваш познавательный рассказ, — обратился Женя к гостье и осуждающе посмотрел на отвлекшегося от сути разговора друга.
— Да, — очнулся от грез Львов, — спасибо. А теперь поговорим о практической стороне вопроса.
Глава 8
— Смотри куда едешь, буржуй!
Немолодая эксцентричная женщина в шляпке с пуделем на поводке яростно молотила зонтиком по лобовому стеклу автомобиля Львова. Он еле успел притормозить возле «зебры» у собственного дома.
— Что за день! Извините! — пытался губами выразить свое сожаление Кирилл.
Женщина, видимо, не поняла или не оценила его стараний, азартно продолжая свое занятие. Кир начал опускать боковое стекло, чтобы урезонить разбушевавшуюся особу, но та, заметив образовавшуюся щель, попыталась засунуть туда кончик зонта. Кир не стал рисковать и задвинул стекло обратно.
Никогда не знаешь, что у женщин на уме, и что они сделают в той или иной ситуации.
Взять хотя бы сегодняшний обед. Его гувернантка весь обед буравила его взглядом. Был он презрительным или ревнивым? Кто знает?
Валерия выглядела просто обворожительно. Но вырядилась она так ради него или ради Женьки? Шут ее разберет!
А чего стоит покровительственное объятие Навроцкого? Словно он уже имеет на нее какие-то права! Львову ужасно хотелось сбросить руку друга с хрупкого плеча. А еще лучше — сесть около Леры самому, прижаться к её тёплому боку, сжать ладонью коленку…
Размечтавшись, он чуть не забыл, зачем вообще в ресторане оказался. Хорошо ещё, что рядом Валюша сидела, и он мог без зазрения совести любоваться совершенной грудью, оголённой почти до сосков, и представлять себе, что эти привлекательные выпуклости принадлежат её сестре.
Неужели разъярённой женщине надоело калечить буржуйскую машину? Понятно! Это всего лишь зажёгся жёлтый свет, и она бросилась бегом через дорогу, по пути вылив своё раздражение на мотоциклиста, который собирался тронуться с места раньше времени.
Вечно эти прихотливые создания чем-то недовольны — то затормозил поздно, то тронулся рано, то выглядишь неприлично, когда на её бюст любуешься, то ведёшь себя вызывающе, когда смотришь на чужой.
Кирилла съедало любопытство — дома ли Валерия? Или Навроцкому всё же удалось уговорить её на что-то серьёзное? Вот напасть! Ворковали в ресторане словно голубки. Да ещё и уехали раньше. Львов пока Гвоздиковых в гостиницу отвозил, а Валентину — домой, время быстро пролетело. Стрелка часов подбиралась к восьми.
Открывая своим ключом дверь, Кирилл ещё немного нервничал, но когда услышал музыку из старого кино, кажется «Мужчина и женщина», сразу успокоился.
Она дома. У него дома, а не у Навроцкого.
Сейчас он ей выскажет всё, что за день накопилось.
Львов не постучав, распахнул дверь в комнату Валерии и остановился на пороге. От грохота Лера тоже застыла, но посреди комнаты.
Мягкий свет от торшера нежно обволакивал её зрелое тело. Прозрачные внизу, в верхней части округлых бёдер её дымчатые чулки заканчивались широким серебристо-серым сверкающим кружевом. Сшитый из похожей ажурной ткани бюстгальтер обнимал высокую полную грудь, а крохотные трусики почти ничего не скрывали. На девушке были ещё туфельки на высоком каблуке, которые удлиняли её и без того красивые ноги. Если бы Валерия впервые пришла к нему в дом в таком виде, то он не взял бы её работать гувернанткой.
Она бы однозначно стала его любовницей. Он бы постарался. Эта благопристойная женщина с телом куртизанки стоила усилий с его стороны.
Увидев широкоплечую фигуру, застывшую в проёме двери, Валерия совершенно растерялась. Легко мечтать о возмездии, когда ты полностью одет, и тебя окружают люди. Но в такой интимной обстановке и наедине с источником раздражения Лера не находила нужных слов.
Блуждающий по её фигуре взгляд Кира вызвал волну озноба по выставленному на показ телу. А Львову, видимо, стало жарко, потому что он медленно, будто боясь спугнуть, снял свой пиджак и взялся рукой за галстук.
— Что…что это вы делаете? — голос Леры срывался от возникшего напряжения.
— А ты как думаешь?
Ленивые слова, ленивые движения — всё в нём напоминало большую золотистую кошку. А когда Кирилл мягкой походкой двинулся к ней, Лера решила так просто не сдаваться, и вовремя вспомнила, что лучшая защита — это нападение.
— Сегодня в ресторане вы вели себя неподобающе, Кирилл Степанович.
— Вы так считаете? — уголки его губ поднялись в лёгкой улыбке.
— Я не просто так считаю. Я уверена в том.
— Продолжайте, — Львов остановился перед Лерой, его галстук полетел на кровать. Туда же отправились, снятые и брошенные мужской рукой очки.
— Вы грубый и беспардонный человек, к тому же сексуально озабоченный, — выдала на одном дыхании Валерия, чтобы не передумать.
— Ну, что касается последнего, то до сегодняшнего дня с этим можно было поспорить. Ведь выдержал же я полторы недели без женской ласки. Но ещё пара таких обедов как сегодняшний, и я стану озабоченным… сексом и вами.
— Как вы можете вот так, запросто, всё это мне говорить, — задохнулась от возмущения и нахлынувшего возбуждения Валерия.
— Признайтесь, вам же это нравится, — тихонько засмеялся Кир. — Вы только взгляните на себя — стоите передо мной практически голая и читаете лекции о морали.
Лера только отрицательно покачала головой и дёрнулась в сторону кресла, где валялся её домашний халат.
— Стоять! — властный голос Львова заставил девушку остановиться. — Не смейте одеваться. На вас и так слишком много одежды.
Кирилл поднял руку и нежно отвёл прядь её волос за спину. Ее сердце колотилось о грудную клетку. Ожидание! Именно этим словом можно было описать состояние Валерии. Она не понимала, какая сила удерживает её на месте, когда собственный разум кричит, захлёбываясь: «Беги!»
Необыкновенные медовые глаза приблизились к лицу Леры, и ей пришлось запрокинуть голову. Кир легко поддел указательным пальцем бретельку бюстгальтера и спустил с ее плеча. Лера перестала дышать, когда он нестепимо медленно провёл кончиками пальцев по краю кружева, и даже закрыла глаза, желая, что бы он, наконец, высвободил из плена налившуюся грудь.
