Семь пятниц для Сони - Виктория Осадчая
— Да, — скрывать не стала. Даже глупая улыбка появилась на лице.
— Я рада за тебя, — она сделала глоток чая из большой кружки. — А у меня жопа.
— Если ты о фигуре, то поверь, у тебя ее почти нет, а если о делах, то с этого момента поподробнее.
— Варькин папашка объявился. Теперь он будет играть здесь.
— Да, засада! Давай, переоденусь и поболтаем, — предложила я, ныряя в комнату. Женька последовала за мной, изливать душу. А там, как оказалось, засада полная. И проблема была в том, что Женька у нас была однолюбом.
В четверг поздно вечером, когда я уже выходила с работы Миша (что немаловажно, уже совсем не Ряземский) сделал мне сюрприз своим появлением. Иду я вся такая уставшая, еле волоча ноги, а у меня перед глазами появляется большой красивый букет. Не скажу, что являюсь любительницей цветов, но всё равно было очень приятно.
Он уже по-хозяйски обнимает и целует, и неважно, что пойдут на работе сплетни и домыслы, а я стою и плавлюсь, как свечка на тортике.
— Поужинаем?
— А может, закажем пиццу, а сами домой? — предлагаю свой вариант.
— Сонечка, ты в курсе, что ты идеальная женщина?
— Конечно! Ты мне только что в этом признался.
А дома фильм в объятиях друг друга, неспешный разговор и бонусное дополнение, сносящее крышу в виде секса. Хотя секс это или занятие любовью, мы пока это не обсуждали.
И не важно, что завтра вставать на рассвете. Мне нужно успеть домой, сделать пробежку, переодеться. А он на пороге со словами: «Тебе нужно хоть что-то сюда перевезти».
— Давай, пока обойдёмся зубной щеткой.
— Ну это уже начало.
Не знаю, не хотелось мне торопиться, мне нравились эти отношения, мне нравилось то, что происходит сейчас. И даже это не позволило сработать сигнальной лампочке в голове. А ведь он явно что-то задумал.
Пятница #6
Конечно, персонал нашел новую тему для промывания мне костей. Изначально, подливала масло в огонь действующая любовница Половцева, о том что я совсем не на своём месте. Проигнорировала, конечно. И даже не пыталась выяснить с ней отношения. Всё утихло, всем надоело. Ну, теперь Ряземский дал повод. А особо услужливые не забудут намекнуть на то, что попала я на свое место через постель или по блату. Но мне было не до этого. С самого утра по просьбе Миши мне предстояло идти на поклон к Маникяну, чтобы отпроситься со второй половины дня.
— Личную жизнь строишь, Софья Михайловна? — вздохнул он.
— Ну, не в девках же мне сидеть всю жизнь. Я ребеночка хочу. Я хочу любить, хочу чтобы меня любили. И дом полная чаша. И чтобы жены бывшие и дети от первых браков не мешали.
— Какая ты, однако, злая.
— Нет у меня пока причины быть доброй.
— Ладно, иди куда там собралась, — махнул Гриша рукой. — Но на свадьбу приглашения жду в первую очередь.
Ох знала бы я насколько эти слова были пророческими.
Мне было велено собрать с собой тёплые и удобные вещи на два дня.
— И куда мы?
— Туда, где не ловит связь и нет людей.
— Я всегда подозревала, что в тебе есть задатки маньяка.
— Не просто маньяка, а сексуального… Я же секси?
— Ты невыносим, — закатываю глаза. — И этот человек руководит четырьмя тысячами людей. Кому рассказать не поверят.
— Не успеешь. Отвезу тебя в глушь и буду там любить до конца дней своих. Как вариант?
— Совсем не вариант! — сморщила я носик. — Я без современных технологий пропаду.
— Со временем привыкнешь. Напишешь какую-нибудь философскую книгу, поймёшь, что я самый лучший мужчина на Земле.
— Ну, да, когда выбора совсем нет, невольно поверишь в это, — захихикала я.
— Я к ней со всей душой…Злая ты, Сонечка!
— Ну, так задобри меня, Мишенька.
— Вот всем вам женщинам только одно от нас бедных мужчин нужно, — сделал он обиженную моську.
— Вот, если честно, Ряземский, ты мне изначально показался более вменяемым человеком, — не могла я налюбоваться на этого великовозрастного ребенка. — И на кой черт я с тобой связалась? Вроде крещенная.
— Зато со мной весело, — заявил он, притягивая меня к себе. — А ещё тебе нравится, когда я тебя целую, — и ведь прав, гад. И даже на деле это доказал, соблазняющие покусывая мои губы. А я уже плыла, цепляясь за реальность.
— Ладно, — оторвался Миша от процесса. — Нам пора. Путь не близкий.
Собралась ещё ранним утром, только потом пошла к начальнику. Я не фанат сбегает с работы, Но тут обстоятельства, которые сейчас живут в моей голове. Мне никогда не сносило крышу от любви. Да и кому было охото связываться с Джеком Потрошителем?! Ну и возраст уже был не тот. Но сейчас было как-то по-другому. Всё было по-другому. Вплоть до того, что я готова была сбежать с любимой работы, и ехать почти пять часов в неизвестном направлении, полусонная, свернувшись на сидении большого внедорожника. А он непонятно откуда взялся, потому что до этого Ряземский, а нет, Миша, ездил на другом автомобиле. Проснулась, когда мы уже въехали в какой-то городок, минуя главную улицу.
Что он небольшой, поняла по движению в нём: дорога хоть и однополосная, и не сильно загружена, тротуары не забиты бегущими непонятно куда людьми. Благодать!
— Приехали? — открыла глаза, сонно потерла их пальцами.
— Почти! Ещё минут пятнадцать. Потерпишь, сурок?
— Мне должно быть стыдно, конечно, но пофиг! Я впервые за долгое время выспалась, хоть в неудобной позе. Я хоть не храплю?
— О, у меня даже уши немного заложило.
— Дурак! Что-то Я проголодалась, — из сумки достала соленый крекер, который брала с собой в дорогу.
— Не перебивай аппетит. Мы скоро будем ужинать.
— Я и ужин съем, — заснула я в рот бедную печенюшку.
Из города мы свернули на асфальтированную дорогу, которая вела к небольшому пригородному поселку. Причём, кажется, не самому бедному, учитывая размеры и размах домов.
Ну, Миша свернул более скромному особнячку в два этажа, который был срублен из дерева. Он был, может, и небольшой, но как-то сразу выделялся на общем фоне своей добротностью. Окружён он был кованым забором, причём никакой охраны здесь не было.
Миша спокойно открыл ворота и въехал на территорию ухоженного дворика. На крыльцо тут же вышел мужчина, который выглядел чуть старше него, и даже издалека они немного походили друг на друга. А за ним сразу выскочили двое детишек, которым было не больше семи-восьми лет. С кличем: «Дядя Мишаааа!» они бросились к машине.
— Вот теперь приехали, — заявил Ряземский, выходя из железного укрытия.
