Ребекка Уинтерз - Обмани, но люби
– Вот уж неудивительно.
Они ехали еще некоторое время и наконец остановились перед фасадом дома, на круглой площадке с фонтаном в центре. Белла с волнением увидела, как из дома вышла Люсиана и подбежала к автомобилю с ее стороны. Белла поспешила выбраться из машины, и они крепко обнялись.
– Теперь я верю, что вчерашний вечер мне не приснился! – Люсиана обхватила ее лицо ладонями. – Моя дорогая девочка, ты когда-нибудь сможешь называть меня мамой? Не нужно принуждать себя, но…
– Я уже вчера тебя так называла, – призналась Белла.
– Как чудесно. Давай возьмем Кончитту и войдем в дом. – Белла оглянулась и увидела, что Леон уже держит дочь на руках. – Мы собираемся завтракать на террасе, – объявила Люсиана. – Я сказала, чтобы для Кончитты приготовили высокий стульчик.
Руфо первым вбежал в фойе, где их ждал Саллисто. Он встретил Беллу теплой улыбкой. Это развеяло ее страхи.
Пройдя внутрь, Белла была потрясена роскошными гобеленами и мозаичным полом. В особенное восхищение ее привела галерея с витражами из цветного стекла. Леон объяснил, что прежде это была домашняя церковь, но во время войны она была частично разрушена.
По коридору они вышли на террасу, где их ждал настоящий пир. Но Белла прежде всего обратила внимание на раскинувшийся внизу сад. Посередине газона находилась гигантская шахматная доска. Расставленные на нечетных квадратах статуи римских богов символизировали двенадцать месяцев.
– Я никогда не видела ничего подобного! Здесь все как в сказке. – Она невольно отыскала взглядом Леона. – Вот, значит, какая у вас была площадка для игр в детстве!
Он с улыбкой глядел на нее.
– Садись со мной, дорогая. Я приготовила фотографии твоего отца, – произнесла Люсиана.
Белла последовала приглашению матери. Дрожащими руками она взяла у нее несколько снимков.
– Он здесь такой молодой и красивый! – Ей не верилось, что она видит своего родного отца.
– Он и был таким. Возьми их себе, у меня есть еще.
Внимательно рассмотрев фотографии, Белла убрала их в сумочку. За необычайно вкусным завтраком она потеряла счет времени, отвечая на расспросы матери о жизни в приюте. Потом заговорили о Петерсонах.
Саллисто покачал головой:
– Не могу понять, почему тебя не удочерили еще в младенчестве.
– Я тоже спрашивала об этом сестер. Они объяснили, что я родилась до срока и была очень слабой, нуждалась в особом уходе и отставала в развитии. Заговорила вообще только в четыре года. К тому времени я уже была слишком большой.
– Милая! – Люсиана надолго прижала ее к себе.
– Но в конце концов меня все же взяли в семью. Правда, я не видела особой любви между Надин и Беном. Думаю, он все-таки по-своему любил ее, раз согласился удочерить меня. Но лучше бы меня поместили в семейный приют, откуда в случае чего всегда можно уйти.
И у тебя не было адвоката? – в ужасе спросила ее мать.
– Нет. Однажды я набралась храбрости и заговорила об этом с Надин. Она сказала, что хотела, чтобы я чувствовала себя равноценным членом семьи. У нее были добрые намерения, но в ее семейной жизни было слишком много проблем. Мнения Клиффа они точно не спросили. Он так был зол на меня, что я ушла от них, едва мне исполнилось восемнадцать. Я уже говорила, они разбились в автомобильной аварии…
Глаза Люсианы стали очень печальными.
– Куда же ты пошла, дорогая моя?
– Я нашла квартиру, которую стала снимать с двумя другими девушками. Затем я обратилась в компанию мобильной связи, и меня взяли. Это был счастливый день.
– Она теперь менеджер, – вмешался Леон. Он встал из-за стола и прогуливался вокруг с Кончиттой на руках. – На самом деле через два месяца компания собирается перевести ее в головной офис в Нью-Йорке.
Белла вскинула голову:
– Мне этого не говорили. Сказали только, что меня хотят повысить.
Он стал серьезным:
– Я превысил свои полномочия, когда позвонил им, и не хотел выдавать вам все ожидающие вас сюрпризы.
Снова Леон сумел удивить ее!
– Как интересно! – воскликнула Люсиана, но на лице ее промелькнуло беспокойство. – Ты очень любишь свою работу?
Вопрос матери поставил Беллу в тупик. Она повернулась к ней. Скрытый смысл вопроса был ей ясен. Они встретились только вчера вечером. Расставаться прямо сейчас представлялось немыслимым им обеим.
– Да, вполне. Это неплохой заработок, и к тому же они оплачивают мои вечерние курсы. Остался только один семестр, и я получу диплом.
– Я горжусь тобой! Ты все еще живешь со своими соседками?
– Да. Так дешевле и удается откладывать деньги. – Белла достала из сумки бумажник и вынула фотографии подруг. Среди них была и фотография семьи Петерсон.
Саллисто изучил снимки и подался вперед:
– Странно, что тут нет фотографии твоего теперешнего друга. Почему ты не замужем? Или американцы сплошь ослепли? Кто тот несчастный, которого ты в настоящее время сводишь с ума?
Белла негромко рассмеялась:
– У меня нет времени на личную жизнь, я учусь и стараюсь вывести вперед свой магазин.
– Ты рассуждаешь как Леонардо, – проворчал он.
– Кончитта требует всего моего внимания, – откликнулся Леон.
Белла почувствовала, что между Леоном и его отцом есть какие-то разногласия. Она успела убедиться, как сильно Леон любит свою дочь. Странно, что Саллисто вообще затронул эту тему, ведь ему известно, что его сын продолжает тосковать по умершей жене.
Белла могла только позавидовать женщине, которая в один прекрасный день войдет в жизнь Леона и завладеет его сердцем. Но возможно, он никогда не сможет полюбить другую… Белла как раз размышляла над этим, когда на террасе послышались шаги. Обернувшись, она увидела молодого человека и женщину, одетых в дорогие спортивные костюмы.
– Дант! – Саллисто вышел из-за стола навстречу сыну, в чертах лица которого явно просматривалось сходство с отцом и старшим братом. – А мы ждали вас только к вечеру, – сказал он по-английски. – Но вы вернулись очень вовремя, чтобы познакомиться с нашей дорогой гостьей. Белла Петерсон, она прилетела из Нью-Йорка. Это мой сын Дант и его красавица жена Пиа.
Белла не могла не согласиться с ним – Пиа с ее янтарными глазами и элегантно подстриженными светло-рыжими волосами была действительно очень красива. Они подошли, чтобы поздороваться с Беллой, потом заняли места за столом. Белла почувствовала себя неловко – брат Леона явно обратил внимание, что она сидит рядом с Люсианой, и не мог не заметить сходства между ними. Он то и дело поглядывал на них. Как и его жена, которая что-то тихо сказала мужу.
Саллисто повернулся к жене:
– Сага! Почему бы не сказать им прямо сейчас?
