Мэхелия Айзекс - Летняя ночь

Николь сначала подумала, что Райан ее заметил. Ведь люстра на потолке освещала даже самые темные уголки комнаты, и остаться незамеченной было просто невозможно. Однако она не учла того, что, увидев свою якобы убитую горем мать бодро разговаривающей по телефону в библиотеке, когда в ее комнате имеется собственный вполне исправный телефон, Райан по-настоящему разозлился. Поэтому все его внимание было приковано к Амелии.

– Что тут происходит? – Голос Райана звучал угрожающе.

– Не понимаю, о чем ты, – отрезала она. – По-моему, все и так очевидно. Я звонила по телефону. Что в этом особенного?

– Это ты мне должна сказать. – Губы Райана сжались в тонкую полоску.

– Сказать? А что ты хочешь услышать? – Амелия явно пыталась выиграть время. – Что я могу тебе сказать? Я вообще думала, что ты спишь.

– Думала, что сплю, или рассчитывала на это? – Райан не собирался поддаваться на уловки матери, но и Амелия с каждой секундой обретала уверенность.

– Ты что, шпионишь за мной? – резко спросила она. – Давно подслушиваешь?

– Не очень. – Райан смерил мать невозмутимым взглядом. – Ну и кому же ты звонила в столь позднее время?

– Не твое дело.

– Ах вот как? – Райан засунул руки в карманы брюк. – А почему не стала звонить от себя?

– Потому что мой телефон наверху трещит, раз уж тебе так хочется знать.

Николь знала, что это совершеннейшая чепуха.

– Позволь тебе напомнить, – продолжала Амелия, – что, пока завещание не зачитано, этот дом все еще мой. И если я хочу позвонить кому-то из своих друзей снизу, то тебя это совершенно не касается.

Стало быть, это все-таки о завещании она говорила по телефону, подумала Николь. Но что значит «пока завещание не зачитано»? Неужели Амелия подозревает, что отец оставил Плейн-лодж кому-то другому?

– Я все же хочу знать, кому ты звонила, – упорствовал Райан. – Для женщины, которая всего несколько часов назад не могла встать с постели, ты что-то подозрительно быстро оправилась.

– Ничего подобного! – ахнула возмущенная Амелия и, вынув из рукава салфетку, шумно высморкалась. – Как неприятно, что ты не доверяешь даже собственной матери.

– Вот именно, неприятно.

Темные глаза Райана внимательно обвели комнату, и Николь захотелось провалиться сквозь землю. Теперь уж он ее точно заметил, и, затаив дыхание, Николь стала ждать разоблачения. Однако ничего такого не последовало.

Амелия же решила улизнуть, чтобы избежать дальнейших расспросов. Держась очень прямо, она решительно направилась к сыну.

– Теперь могу я уйти? – сурово поинтересовалась она.

Райан пожал плечами. Николь испугалась, что он все же не отпустит мать, пока та не ответит на все его вопросы, но Райан отодвинулся, видимо решив не настаивать.

– Иди, конечно, – коротко ответил он. – Я ведь всегда могу нажать «повтор» и сам выяснить, куда ты звонила.

У Амелии отвисла челюсть.

– Ты этого не сделаешь!

– Почему? Это что, секрет?

– Ты просто свинья, Райан. – Лицо Амелии исказилось от бешенства. – Не знаю, почему я вообще с тобой мирюсь.

– Ты не так-то часто это делаешь, – сухо напомнил Райан и, покачав головой, с нажимом произнес: – Нет, я не стану этого делать. – Внезапно его лицо прояснилось. – Я узнаю каким-нибудь другим способом.

– Каким еще другим способом? – настороженно спросила Амелия.

– Все равно это рано или поздно выйдет наружу. Так всегда бывает. – Его губы насмешливо изогнулись. – Ты ведь не очень-то умеешь хранить секреты.

Лучше, чем ты полагаешь, с горечью подумала Николь.

– Ну хорошо. – Амелия сделала вид, что сдается. – Я разговаривала с Дороти, если тебе так уж хочется знать. С Дороти Джеймс. Ты ее помнишь?

– Я знаю, кто такая Дороти, – сухо отозвался Райан.

Николь снова захотелось оказаться где yгодно, только не здесь. Но «Джеймс»? Как-то не очень похоже на «Джесс».

– Ну вот, теперь ты знаешь, – объявила Амелия. – А я возвращаюсь в постель. И тебе советую сделать то же самое.

Райан наклонил голову, но не ответил. Николь сообразила, что, кто бы ни был тот человек, которому звонила мачеха, вряд ли она отважится повторить звонок сегодня. Во всяком случае, не тогда, когда Райан начеку. Ведь даже наглость Амелии имеет пределы. Единственное, что сейчас хотелось знать Николь, – это как выбраться из библиотеки таким образом, чтобы Райан ее не увидел.

Дверь за мачехой затворилась, и Райан негромко произнес:

– Все, она ушла. Может, скажешь, что ты тут делаешь?

Николь поперхнулась и спустила ноги с кресла.

– Ты знал, что я здесь?

– Сначала нет, – честно признался Райан, вынимая руки из карманов и проводя ими по волосам. – С тобой это как-то не вяжется.

– Что именно?

– Слежка, – небрежно заметил Райан.

Николь резко вскочила и выпрямилась во весь рост.

– Неужели ты думаешь, что я это подстроила? – возмутилась она, махнув рукой в сторону телефона.

– А разве нет? – Брови Райана взлетели вверх.

– Нет! – Николь была в бешенстве. – Я тихо сидела здесь, и тут вошла твоя мать.

– В темноте? – насмешливо спросил Райан и получил в ответ новый полный негодования взгляд.

– Да, в темноте, – подтвердила Николь. – Мне надо было подумать. Я понятия не имела, что кто-то еще в доме не спит.

– И о чем же ты думала?

– По-моему, это тебя не касается, – огрызнулась Николь и, помедлив, неохотно прибавила: – Я думала о похоронах, раз тебе так уж интересно. Я хотела поблагодарить тебя за поддержку. Я благодарна тебе за то, что ты был рядом.

– А где мне еще было быть? – печально произнес Райан. – Он ведь был моим отчимом.

– Твоей матери он приходился мужем, но она не явилась, – сухо заметила Николь. И, сделав шаг по направлению к двери, сказала: – А теперь я иду спать.

– Погоди. – Райан загородил ей дорогу и, встретив ее возмущенный взгляд, спросил: – Ты знаешь, с кем говорила моя мать?

– Она же тебе сама сказала, – пожала плечами Николь и, видя, что Райан молчит, напомнила: – С какой-то женщиной по имени Дороти Джеймс.

– Я знаю, что она сказала, – нахмурился Райан. – Мне только непонятно, зачем ей понадобилось звонить подруге в такое время.

– Ты ей не веришь?

– Скажем так, я готов выслушать альтернативную версию.

– Но не от меня, – покачала головой Николь, собираясь пройти мимо Райана, но тот взял ее за руку, и она невольно вздрогнула от прикосновения его прохладных пальцев.

– Не надо! – взмолилась она.

– Что – не надо? – Глаза Райана сузились, из их глубин на мгновение проглянуло скрытое в них темное чувство.

– Не трогай меня, – воскликнула она, презирая себя за то, что не может сдержать панику. – Я ничем не могу тебе помочь.