Шэрон Кендрик - Итальянский любовник
Она решила, что будет надеяться на лучшее, но надежда была зыбкой.
Дни превратились в бесконечно долгие и мучительные минуты, а она все ждала, что что—то должно произойти, но это что—то упорно отказывалось происходить.
Звонил Лука, и она старалась спокойно с ним болтать, но внутри нее раздавались крики об ужасе ситуации. Они даже точно не договорились, когда встретятся, но если еще на прошлой неделе это ее беспокоило, то теперь у нее появились иные поводы для тревоги.
Увидеть Луку? Это было самым последним, о чем она могла думать. В первую очередь нужно было подтверждение, что это всего лишь дурной сон и она вовсе не беременна. Она умная женщина и не станет прятаться от правды, какой бы неприятной эта правда ни была. Боясь сплетен, она выехала из городка и направилась в ближайшую крупную аптеку, чтобы купить тест. К вечеру неопределенность превратилась в уверенность.
Она смотрела на себя в зеркало, как бы ожидая увидеть какие—то внешние признаки перемены, но ничего не увидела. Ее щеки были все такими же розовыми, глаза яркими и блестящими. Возможно, даже чересчур блестящими.
Не случайно говорят, что беременные женщины выглядят воплощением здоровья.
Она и была этим воплощением. Здоровая, но испуганная, потому что ждала ребенка от Луки Карделли.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ева более тщательно, чем обычно, постелила новое чистое покрывало и окинула спальню взглядом профессиональной горничной. Должен был приехать Лука, и делом чести было встретить его как положено.
Чистое белье, свежие цветы и ароматизированные свечи, смиренно ждущие, когда их зажгут.
Впрочем, чистота и прочее – все это проформа.
Она легла на кровать, помяв новое покрывало. Ей было все равно. Да и как ее могло волновать что—то иное? Она знает, что беременна, и это знание должно перевернуть всю ее жизнь.
Она взглянула на циферблат. Лука должен быть через час. Она собиралась рассказать ему обо всем. Она так решила, и чем скорее это произойдет, тем лучше, поскольку сомневалась, что это удастся держать от него в секрете. Как она будет смотреть ему в глаза и делать вид, что ничего не происходит? Увы, это такой секрет, который она не сможет долго скрывать. Она уже предчувствовала, как в телестудии ее начнут останавливать в коридоре и поздравлять, потому что у нее на лице будет написано, что она беременна.
Хотя, если бы люди знали подробности, едва ли они решились бы ее с этим поздравлять. Разве не так?
Женщина, неожиданно обнаружившая, что беременна, но не имеющая постоянного любящего партнера, может претендовать лишь на жалость и сочувствие.
Даже в наш просвещенный век. Правда, большинство женщин в ее ситуации отнюдь не падают духом, и она не видела причины, почему бы не сделать свою жизнь и жизнь своего ребенка счастливой и роскошной мечтой. И когда младенец родится, в воздухе будет летать много пробок из—под шампанского.
Но как, черт подери, сообщить об этом Луке? Выпалить все сразу или дождаться нужного момента?
Даже если и настанет такой момент, то он сразу же исчезнет с горизонта. Его реакцию предугадать не сложно. Он будет в бешенстве. А какой мужчина не был бы? Вдруг узнать, что он станет отцом ребенка от женщины, которая ему "почти посторонняя"!
Она услышала звук приближающегося автомобиля, громкий хлопок дверцы и какие—то слова на ветру.
Через старинные кружева занавесок своей спальни она увидела высокую, темную фигуру, расплачивающуюся с водителем такси.
Он приехал. Она должна была радоваться, но ее сердце онемело, а страх и ужас были единственными эмоциями, которые она могла в этот момент испытывать.
Лука взглянул на коттедж, щуря глаза. Не смотрит ли на него из окна Ева? А если смотрит, то почему не отодвинет шторы и не помашет ему рукой?
Выражение его рта стало жестким. Ты встречаешься с женщиной, которая вроде бы чувственна, умна, проста в общении, и вдруг она начинает изображать примадонну. Она натянуто разговаривала с ним по телефону, как может разговаривать женщина, если бы ты вдруг забыл о дне ее рожденья. Она сердится?
Если да, то на что?
Он поднял руку и постучал дверным кольцом. Он уже здесь. Все его мысли в этот миг были об ее стройном, подтянутом теле, о том, как она поднимала его на небеса и опускала обратно. По его собственному телу прошел трепет желания. Ну и что, что она дуется! Он поцелует ее так, что она забудет об обидах. Он заставит ее стонать от удовольствия целых два дня подряд. А после?
Он пожал плечами.
Дверь открылась. Ева изобразила на лице радужную улыбку.
– Лука!
И бросилась его обнимать, большей частью для того, чтобы глаза не выдали. Не сейчас. Не тот момент.
Он улыбнулся и бросил сумку на пол. Лучше. Уже лучше.
– Ты скучала по мне, сага mia?
Веди себя как обычно, сказала она себе, отводя голову и мило улыбаясь уголками рта.
– Скучала? Я очень занятая женщина, Лука Карделли, у меня нет времени, чтобы по кому—либо скучать!
Это было, по его мнению, хрестоматийным ответом. Женщина, которая не делает его центром вселенной. Женщина, у которой есть своя собственная жизнь. Идеал. Но, как ни странно, его это не порадовало. Он хотел, чтобы она сказала ему, как сильно соскучилась. Хотел прорваться сквозь ее равнодушие и умудренность опытом. Хотел завоевать ее. Он любил завоевывать женщин. Завоевав, он двигался дальше.
– Заходи. Что ты желаешь для начала? Я могла бы приготовить чай, а потом мы могли бы прогуляться вдоль моря…
Ее слова были прерваны поцелуем.
Его великолепные губы пытались зажечь ее, но она застыла в его руках.
Не сейчас. Она не могла. Не сейчас.
– Лука, – она вырвалась из объятий, – можно подумать, ты пришел сюда с одной лишь целью, – начала она с протестом, ее сердце бешено колотилось, а грудь сжимал давящий страх.
– Ты не хочешь прямо сейчас пойти наверх и заняться любовью? – спросил он. – Ты хочешь чаю?
– А ты разве нет? С дороги? Я все же поставлю чайник.
Он последовал за ней на кухню, в гневе щуря глаза. Ну и прием она ему оказала! Она что, решила, что он проделал такой путь, чтобы его отвели на кухню, как голодного школьника?
– Знаешь, итальянские женщины никогда не обходятся так со своими любовниками, – заметил он с предостерегающей интонацией.
Ева медленно повернулась.
– Тогда предлагаю тебе найти себе итальянскую любовницу вместо английской.
– Скажи мне, ты всех мужчин так бесцеремонно встречаешь?
Его ядовитый вопрос прозвучал так, словно у нее за дверью выстраивалась вереница любовников! Еву начало тошнить, и это напомнило ей о маленькой тайне, неуклонно растущей внутри ее живота.
И вдруг она поняла, что интуиция правильно ей подсказывала: не существует "нужного момента", чтобы рассказать ему обо всем. Ждать дальше означает врать ему, а позволить ему сперва заняться с ней любовью было бы немыслимой ошибкой. И очень горькой. Сказать ему, когда он будет обнажен, а она уязвима? Она так не могла.
