Tanza Liz - Жизнь как теннис
– Вы мне не поверите. Ничего, – четко сказала Миллс.
– А вот в этом завидую вам, – отвела в сторону взгляд Эмма.
– Не чему. Это, наверное, первая игра в моей жизни, в которой я ничего не чувствовала до 6 гейма, – пытаясь найти взгляд Эмма, сказала Миллс.
Эмма осматривала посетителей, а в душе улыбнулась. «А вы такой же человек, Реджина».
– Как вы смогли собраться? – девушке было безумно интересно, как Миллс смогла выиграть уже проигрышный сет и вытянула буквально с мертвой точки собственную игру.
– Мне помогли. Нет, не физически, а морально. Я поверила в себя благодаря им, если бы не они я бы просто отдала игру, – с грустной улыбкой ответила Реджина.
– Вы бы отдали игру? – с удивлением Эмма снова взглянула на Миллс.
– Да, а что, вам в это не верится? – улыбаясь, спросила Реджина.
Свон была в шоке от такого заявления.
– Вы бы так просто сдались? – негодовала блондинка, – после ваших заявлений, утверждений и убеждений в своей победе на турнире вы готовы были отдать первую игру, и закончить на этом карьеру? – тараторила с удивлением блондинка.
– Мисс Свон, этот титул для меня ровным счетом ничего не значит. Я пообещала его любимому человеку и только благодаря ему я все это делаю. Но выиграла я сегодня благодаря голосу другого человека, – сказала Миллс, смотря на реакцию Эммы.
У Эммы расширились глаза от такого заявления, злость с новой силой окатила блондинку.
– Значит вам все равно на титул? Тогда зачем вы уверяли всех в своей победе? Зачем унижали достоинства других теннисисток? – негодовала и повысила голос.
– Отвечаю на ваши вопросы: Да, мне все равно. Потому что я должна победить и сделаю это. Я не унижала соперниц, – улыбаясь, сказала Реджина, смотря, как Эмма закипает.
– Вы сами себе противоречите. Вы только, что сказали, что отдали бы игру той хорватке, а сейчас говорите, что выиграете и сделаете это. А разве это не принижение достоинств соперниц? Вы сами не уверены в себе, но говорите, выиграете при любых условиях. Я не понимаю вас, мисс Миллс, – уже спокойно, откидываясь на спинку стула и беря столовые приборы, принимаясь за принесенный ужин.
– Приятного аппетита, – улыбаясь, сказала Реджина, – я отдала бы сегодняшнюю игру если бы не нашла своей цели, а я ее благополучно нашла. Мисс Свон, мне теперь очень интересно, почему вас так заводит, что я говорю? И почему вы так беспокоитесь за униженных, по вашему мнению, соперниц? – брюнетка смотрела, как нервно ест Эмма, ее это очень смешило.
– Да, потому что… – начала блондинка, но остановилась, понимая, что нужно успокоиться. Она принялась резать мясо, но ножик попался совсем не острый и не смог отрезать и куска бифштекса. Свон с силой положила прибор на стол, с гневным выражением лица посмотрела на брюнетку.
– Мисс Миллс, да меня задевает такое ваше отношение к соперницам, да мне неприятно слышать, что кто-то, невзирая на обстоятельства, говорит, что непобедим. Вы не непобедимы, мисс Миллс, и вам, простите за дерзость, сегодня это доказали, – громко и с вызовом выпалила Свон.
– Мне никто ничего не доказал. Векич мне не соперница и вы прекрасно об этом знаете, – выпалила Реджина, – а знаете, что, я больше не буду вам ничего доказывать. Свое отношение ко мне можешь поменять только ты сама, – не зная, зачем Реджина вдруг перешла на «ты».
От Эммы не ускользнул тот факт, что Миллс перешла на «ты» и она улыбнулась, осознавая, что, наконец, вызвала хоть какие-то чувства брюнетки, кроме усмешек.
– Мисс Миллс, – делая акцент на обращении, Свон совершенно спокойно и с надменной улыбкой произнесла, – я поменяю свое отношение лишь в том случае, если вы действительно выиграете этот турнир. В чем я искренне сомневаюсь…
– Мисс Свон, – холодно начала Миллс, – мне совершенно безразлично как вы ко мне относитесь, меня ненавидят многие. И если к ним прибавитесь вы, мне хуже от этого не будет, я вас уверяю, – совершенно спокойно сказала девушка.
«Снова «вы»? Значит, я точно тебя задела» – думала про себя Свон и расплылась в широкой улыбке.
Реджина сидела и смотрела на улыбающуюся Свон. Как не убеждала она себе, что ей безразлично отношение к ней этой заносчивой девушки, у нее это мало выходило.
– Мисс Свон, давайте заключим пари? – ухмыляясь, сказала Миллс.
Свон вскинула бровь и придвинулась чуть к Миллс, с усмешкой спрашивая, – и какое интересно?
– Если я выиграю чемпионат, то вы публично приносите мне свои извинения и признаете, что вы были неправы. А если вы его вдруг выиграете, то я выполняю любое ваше желание, – последнюю фразу Миллс произносила откровенно смеясь.
– Отличные условия, – улыбнулась Свон, хотя понимала, что Миллс смеется над ней, – я согласна, и буду работать над этим с утроенной энергией и знаете, мисс Миллс, я могу честно вам признаться, я не могу быть так уверена в своей победе. Я уважаю своих соперниц, – серьезно ответила Свон.
– Ну, меня не волнует ваша низкая самооценка, – ухмыльнувшись, сказала Реджина. Она подозвала официанта.
– Моя самооценка вас не касается, мисс Миллс, – грубо ответила блондинка.
– Но почему-то вас моя волнует, – сказала Миллс, переводя взгляд на официанта.
Заказав себе еще один фреш, девушка опять посмотрела на Свон, – мисс Свон, зачем вы вообще предложили мне неформальную встречу?
Свон усмехнулась на реплику Миллс. Молча сидя и смотря, с каким видом Реджина заказывает себе сок, Эмму посетили мысли, что ей нравится наблюдать за женщиной. Ее взгляд завораживал. Но Свон быстро избавилась от этих глупых мыслей и, услышав очередной вопрос, ответила:
– Не люблю посторонних ушей. А наша вчерашняя перепалка собрала большую публику, – доедая салат и запивая остатками сока, проговорила Эмма.
Реджина не отрывая глаз, смотрела на Эмму, она не понимала, что привлекает в этой девушки ее внимания.
– Что вы хотите обо мне знать или, что-то спросить без посторонних? Спрашивайте, – сказала Миллс, ей очень хотелось знать, что блондинка ответит, либо спросит.
– Что было на вашей знаменитой уже пресс-конференции? – спросила блондинка, скрывая, что сама уже все знает.
– Ничего особенного. Меня спросили, какие у нас с вами отношения, я ответила – никаких. Правда сделала я это немного грубовато, – сказала Миллс, отпивая из своего бокала фреш.
Эмма усмехнулась, – диву даюсь, как эти журналисты могут из ничего придумать целую историю.
– Меня тоже это поражает, – улыбнувшись, сказала Реджина, – что-то еще?
– Наше пари ответит на все мои вопросы. Может, вы хотите что-то спросить? – задала вопрос Эмма и почувствовала жуткий интерес, что же заинтересует брюнетку.
