Мейси Ейтс - Разлучница
Платье в сочетании с ожерельем смотрелось более строго, подчеркивая превосходную грудь Маделин, не сильно открывая ее. Наряд был идеальным.
– Вот это, – сказал Алексей.
Поднявшись со стула, он пересек кабинет и подошел к Маделин вплотную.
– У меня есть еще одно платье, – сказала она, пятясь назад.
– Я выбираю это! – повторил он. – Повернись, я посмотрю на тебя.
Стрельнув в него глазами, она медленно повернулась. Платье туго обтягивало ее ягодицы, которые так нравились ему. Да, это было идеальное платье. Все взгляды будут устремлены на Маделин – будет или нет на ней его ожерелье.
Маделин взглянула на него, и он почувствовал на себе воздействие ее прекрасных голубых глаз. Они будто пронзили его насквозь. Он вспомнил, когда в последний раз она так смотрела на него. В последний раз она смотрела на него так, когда он овладевал ею на своем рабочем столе…
Он слышал, как в соседней комнате ходили и разговаривали сотрудники. Сорвать платье с роскошного тела Маделин и овладеть ею здесь и сейчас было бы невероятно глупо.
Алексей сжал зубы. Честно сказать, он не мог вспомнить, когда в последний раз сексуальное влечение так овладевало им. Ему тридцать три года. Он влюблялся, был женат, потерял свою жену. Он прожил почти целую жизнь, когда ему исполнилось двадцать семь лет. С таким опытом за плечами его очень трудно было чем-то заворожить.
И все же он чувствовал себя завороженным.
– Ты выглядишь неподражаемо, Мэдди.
Она резко вдохнула воздух, и от этого движения ямочки на ее шее стали более заметными.
– Я не хочу слышать это от тебя, Алексей.
– Потому что я – твой начальник?
– Потому что мне не нравится, когда мужчины говорят комплименты, чтобы соблазнить меня.
– Такое часто случается?
Маделин прищурилась:
– Пару раз бывало. Лучше скажи просто, что ты хочешь секса, без всяких лестных высказываний. Это будет честно, по крайней мере.
– Да, хочу. Ты красивая, Мэдди. Я должен сказать об этом, даже если никогда больше не прикоснусь к тебе.
Она учащенно задышала и быстро заморгала. Ему даже показалось – он увидел в ее глазах блеснувшие слезы. Но слезы исчезли так же быстро, как и появились. Нет, его вспыльчивая Маделин не будет плакать перед ним.
Но когда это он начал думать о ней как о «своей»?
– Пожалуйста, Алексей, не надо… – прошептала она.
Ему было странно увидеть Маделин такой уязвимой. Это заставило его почувствовать себя… ответственным за нее.
– Разве ты не считаешь себя красивой, Маделин?
– Не имеет значения, что я считаю. Я просто не люблю, когда делают комплименты и лгут ради достижения секса.
– Это не моя цель. Если я захочу соблазнить тебя, ты знаешь, что я буду делать. Я поцелую тебя снова, прижму к столу. И никогда не буду лгать, чтобы завлечь тебя в свою постель. Мы оба знаем об этом.
Она густо покраснела от шеи до щек.
– Это правда, – выдохнула она.
– Есть одна вещь, которую ты можешь от меня ожидать, Мэдди. Честность. Как от твоего босса, так и от твоего любовника.
Она сглотнула:
– Мне хочется верить в это.
– Я не говорю того, чего не думаю, и я не манипулирую людьми, чтобы добиться от них того, чего мне хочется.
– Тогда… спасибо тебе. За то, что ты назвал меня красивой. – Она попятилась от него, повернулась и направилась в ванную.
Дверь за ней захлопнулась.
Алексей отметил – она не пообещала ему быть с ним такой же честной.
Глава 8
– Тебе там нравится, Мэдди?
Этот голос… Голос, преследующий ее в мечтах.
Произносящий резкие короткие команды и, что более волнующе, сладкие нежные слова. Этот голос она слышала каждый день по телефону, когда Алексей давал ей указания по работе.
Но почему же от этого голоса у нее отвердели соски, а тело ее охватило непреодолимое томительное желание?
Маделин хотела его – вот в чем проблема. Прошло две недели с тех пор, как она в последний раз видела Алексея, когда он вернулся в Москву, где его ожидали какие-то неотложные дела.
– Здесь все замечательно, Алексей, – сказала она, закутываясь в шелковое одеяло.
Маделин находилась в замке в Люксембурге, занимаясь подготовкой выставки, которая должна была открыться через четыре дня. Ей очень повезло – появилась возможность поселиться в одной из фешенебельных комнат для гостей в замке.
Все здесь было старинное, средневековое, но с современными удобствами. Маделин представила себе, что в этой комнате жила некая принцесса. Это была всего лишь фантазия, но кровать с пологом на четырех столбиках, с роскошным шелковым одеялом и изысканным постельным бельем явно годилась для принцессы. А теперь в ней спала Маделин.
Подготовка большого зала отняла у нее много сил и времени, но ей еще надо было заняться украшением малых выставочных залов, поэтому Маделин легла спать рано, чтобы встать ни свет ни заря.
– У тебя есть команда рабочих, которые будут взбираться по лестнице вместо тебя? – спросил Алексей, и его низкий глубокий голос заставил ее задрожать.
Маделин свернулась под толстым одеялом, втайне пожалев о том, что сейчас она не находится где-нибудь в зале в своей рабочей одежде, а лежит в кровати в шелковой ночной рубашке, едва прикрывавшей бедра…
– Я обещала бригадиру не прикасаться к стремянкам.
– Хорошо.
Маделин натянула на себя одеяло до самого подбородка:
– А как у вас дела, мистер Петров? Вы все еще находитесь в офисе?
– У меня все в порядке, Мэдди, – сказал он, и неожиданно в голосе его прозвучала веселая нотка. – Нет, я не на работе. Я дома, в кровати.
Сердце ее замерло, и она крепко сжала телефонную трубку:
– Правда?
– Да. Даже я иногда сплю.
Ей было странно представить себе Алексея обычным человеком. Простым смертным. Ведь столько раз он казался ей почти небожителем…
– Это замечательно… Наверное, тебе уютно и тепло в твоей пижаме?
Он рассмеялся:
– Я не ношу пижамы.
Сердце ее застучало как молот, дыхание стало прерывистым. И прежде чем она подумала, вопрос будто сам собой сорвался с ее языка:
– Значит, ты лежишь голый? – Пальцы ее левой руки крепко вцепились в край одеяла.
– Да, совершенно голый, – ответил он, и акцент его стал более заметным, а голос – более низким и хриплым.
Приглушенный стон вырвался из ее груди, и Алексей снова рассмеялся:
– Маделин, о чем ты думаешь?
