Триш Мори - Счастье по ошибке
— Знаете, я не буду есть десерт и лучше лягу пораньше спать, — сказала Анджела. — Если нужно, давайте мы сейчас все подпишем.
Через десять минут она уже спорила с ним, сидя в его кабинете.
— Двадцать тысяч в месяц — это слишком много! — убежденно говорила она. — Мне не нужны лишние деньги.
Доминику больше всего хотелось, чтобы она перестала спорить и быстрее все подписала. Ему трудно было сосредоточиться. Запах ее духов наполнял кабинет, а струящиеся золотистым каскадом волосы волновали его и отвлекали от дела.
— Когда ребенок начнет быстро расти, вам понадобится новая одежда. Хотя, если честно, она вам нужна уже сейчас.
Ее обдало жаром.
— Но не двадцать же тысяч долларов? Вы, видимо, просто не представляете, где я покупаю себе одежду.
— Так пойдите в другой магазин или сохраните деньги! Отправляйтесь в морское путешествие. Пожертвуйте их кому-нибудь. Мне наплевать, что вы с ними сделаете, только поставьте свою подпись.
Если бы Доминику кто-нибудь сказал, что он зря так кипятится, то он послал бы этого человека куда подальше. Он хотел, чтобы Анджела как можно скорее ушла из комнаты. Он чувствовал, что начинает терять голову. Новая стрижка изменила не только ее волосы, но все в ней. Какие у нее стали глаза! Он мог бы смотреть в них без конца. Они были не просто голубыми, художник назвал бы их лазурными.
Доминик отодвинулся подальше от стола, как бы для того, чтобы ей было удобнее расписываться, но на самом деле для того, чтобы хоть немного прийти в себя.
Что с ним творится? Его кабинет всегда был его крепостью. Но сейчас, когда здесь находилась женщина, подписывающая подготовленные им документы, он не мог вспомнить, зачем ему были нужны эти бумаги. У него не было подобных проблем с юношеских времен. Что-то разладилось у него в организме, если его так влечет к ней.
— Ну хорошо, в конце концов, это ваши деньги и вы вольны распоряжаться ими, как вам вздумается, — устав сопротивляться, сказала она.
Он с облегчением выдохнул.
— Где мне нужно расписаться? — спросила она, и Доминику пришлось придвинуться к столу, чтобы указать ей точное место. Она была совсем рядом с ним, и он, не отдавая себе отчета в том, что делает, зарылся носом в ее волосы. Она резко повернулась к нему, и в ее небесно-голубых глазах застыло удивление.
— Мистер Пирелли… — только и произнесла она.
— Доминик… — глухим голосом отозвался он, не в силах отвести глаз от ее губ, которые выглядели чрезвычайно соблазнительно. Как он мог раньше не замечать этого?
— Доминик… — послушно повторила Анджела.
Ему понравилось, как она произнесла его имя.
Он увидел кончик ее розового языка, а потом белоснежные зубы образовывали ровную тонкую линию…
Но тут у него в кармане зазвонил телефон, и чары были разрушены. Он быстро отошел в сторону, пытаясь разобраться, что же с ним творится.
Анджела торопливо поставила свою подпись на всех копиях в том месте, где он ей показал, и направилась к двери. Ей было нужно поскорее выбраться из комнаты — не хватало воздуха!
Она вылетела из комнаты и прямиком помчалась на кухню. Сердце ее готово было выскочить из груди. В дверях она почти врезалась в выходящую Розу.
— О, я как раз шла спросить вас, не хотите ли вы десерт или чайку.
— Мне ничего не хочется, — скороговоркой бросила Анджела, стараясь, чтобы Роза не заметила ее раскрасневшихся щек. — Я пойду спать. Спокойной ночи!
— Думаю, вы должны снять ей квартиру, — недовольным тоном говорила по телефону Симона. — Уверены, что это хорошая идея поселить ее в своем доме?
— Я не могу разрешить ей жить там, где она жила!
— Хорошо, но почему при этом нужно поселить ее вместе с собой? Послушайте, с такими людьми нужно вести себя очень осторожно. Ей очень скоро понравится роскошная жизнь, и от нее уже никогда не избавиться.
— Мы заключили с ней договор, и сегодня вечером она его подписала. Как только родится ребенок, она уедет.
— И вы вправду верите, что она вернется к себе, вкусив радости и комфорт другой жизни?
— Симона, — полушутя-полусерьезно спросил Доминик, — почему вас это так беспокоит?
После короткой паузы она ответила:
— Я не хочу, чтобы кто-либо использовал вас, вот и все.
Разговаривая по телефону, он пытался вспомнить: почему они с Анджелой не поцеловались? Слава богу, ничего не произошло и никогда уже не произойдет, успокоил он сам себя и, уже обращаясь к помощнице, сказал:
— Не бери в голову, Симона. Ты же прекрасно меня знаешь. Смешно даже предположить, что я позволю кому-то использовать меня в своих целях.
В трубке некоторое время напряженно молчали.
— Она женщина, Доминик. И если вы успели заметить, беременна вашим ребенком, к тому же мы теперь знаем, что муж бросил ее. Естественно, она будет при любой возможности играть на струнах вашей души. Подписан договор или нет, не имеет никакого значения, наверняка она попробует его нарушить, ей ведь нечего терять.
— Спасибо за заботу, — сказал он. — Я не думаю, что у меня существует хоть один шанс влюбиться в кого-нибудь типа нее.
На том конце провода Симона весело рассмеялась. Именно на такую реакцию он и рассчитывал. Перекинувшись еще парой общих фраз, они попрощались.
Доминик несколько минут продолжал сидеть, держа в руках трубку. Наконец он решительно бросил ее на стол и, обращаясь к самому себе, произнес:
— Конечно, я сказал Симоне правду: у Анджелы Камерон нет ни малейшей возможности влюбить меня в себя. Несомненно, новая стрижка очень идет ей, но я же так и не поцеловал ее. Ничего не случилось. Ничего и не случится.
Доминик был абсолютно в этом уверен. Нужно только постараться реже пересекаться с ней.
Глава 7
Ночью Анджела никак не могла заснуть и, лежа на тонких шелковых простынях, вспоминала, что произошло после обеда.
Вечером у себя в кабинете Доминик выглядел напряженным. Анджела не хотела там задерживаться и поэтому решила быстро подписать этот проклятый контракт. Неожиданно она почувствовала, как что-то раздувает ее волосы, и резко повернулась. Он стоял позади и смотрел на нее горящим взглядом. Безумное желание овладело ею. Ей бы встать с кресла, взять со стола контракт и сказать, что она прочитает его у себя в комнате. Вместо этого она молча стояла перед ним и ждала. Доминик потянулся к ней, и Анджела не двинулась с места. Чего она ждала? Что он поцелует ее?
Анджела положила подушку себе на голову.
О господи! Она сошла с ума. Разгулявшиеся от беременности гормоны превратили ее в сумасшедшую. С какой стати миллиардер Доминик Пирелли захочет ее поцеловать? Можно подумать, что ему больше не с кем целоваться! Стоит ему только захотеть, как все первые красавицы Сиднея будут готовы развлечь его. Она для него — пустое место, в чьем теле по воле слепого случая растет и развивается его ребенок. Как ей могло прийти в голову, что он собирался ее поцеловать?
