Ты выбрал её (СИ) - Лейк Оливия
— Ты просила честности… С Алисой изначально все было иначе. Гормоны, страсть, секс. Меня разрывало между чувствами к тебе и эмоциями к ней. Ты сделала выбор за меня. Когда ты ушла, Оль, я подумал, что наверное так и надо. Думал, что люблю Алису больше. Я ошибся. И очень быстро это понял. Прости меня, Оль. Я ведь так и не извинился толком. Прости за измену. За предательство с Соней. Я понимаю, как тебе было больно. Знакомить их за твоей спиной… — обреченно покачал головой. — Я хочу все исправить, Оль. Если ни как твой мужчина, то хотя бы как отец твоего ребенка, — Руслан посмотрел на мой живот и чуть склонил голову, едва улыбаясь: — Я никогда не верил в судьбу… — проговорил странно задумчиво. — Но она сначала подарила мне тебя, потом отобрала и наказала другой женщиной… Я думал, что все. Что никогда наши дороги не пересекутся, желал тебе только счастья, и вот мы снова рядом. Связанные навсегда. Оля… — с силой накрыл мою руку. — Я скучал. Очень скучал…
— Это лишнее, Руслан, — спрятала руки под стол. — А в остальном… Я не знала, что беременна. Столько нервов было. А мы так долго не спали вместе, что даже не предполагала… — вынесла его искренность во всех аспектах за скобки. Я за мир во всем мире и конфликтовать относительно его отцовства не собиралась. Если найдет время в своем графике, пусть видит моего сына. — Извини, что так вышло, — я продолжала упражняться в сарказме, — я тебя не подлавливала. Понимаю, что избегал близости, чтобы не дай бог, но, — развела руками, — осечка вышла.
— Дело не в этом, Оля. Все случилось… слишком стремительно с Алисой. Я только после «этого», — замаскировал секс под безликое «это», — понял, что сделал. Меньше всего на свете я хотел обидеть тебя. Я хотел тебя в постель. Поверь, очень хотел, но чувствовал, что словно бы оскверняю тебя после нее. Собой оскверняю.
— Спасибо и на том. Очень мерзко спать с мужчиной, который только что был с другой. И обидно отдавать себя мужу, который мечтает о первой жене.
— Я не спал с Алисой. Только один раз. Когда неожиданно увидел у своей машины на парковке…
— Ты с ней больше не спал? Даже когда уезжал ночью и целовал ее на глазах у всех, серьезно?
Конечно, я не верила! Его же штырило от нее как мальчишку, даже я заметила.
— Меня тянуло к ней, признаю. Мы больше не трахались, — стал жестче в словах, — но я хотел, едва сдерживался, чтобы не сорваться.
— Ясно, — отвела глаза. Зачем это слушаю? Зачем спрашиваю? Словно корку с раны содрала: снова кровь, снова боль.
— Я не хочу все это тебе говорить, но и лгать не хочу. С Алисой все кончено. Она вычеркнута из нашей с Соней жизни.
Сложно представить, что мать может отказаться от ребенка. Но Алиса отказывалась дважды. Будет ли третий заход? Возможно, но это уже не мое дело.
— Как Соня? — решилась спросить.
Лицо Руслана мигом просветлело.
— Она здесь. Взял маму и Соню с собой в Питер.
— А школа? — удивилась я. — Вторая четверть с тройками, третья чуть лучше, но… — по улыбке бывшего поняла, что выдала себя с потрохами. Да, я иногда следила за электронным дневников его дочери.
— Мы недельку взяли к каникулам. Пусть отдохнет. Этот год для нее очень сложный. Оль, мне Соня рассказала, что наговорила тебе. Она очень переживает. Думаю, она хотела бы извиниться перед тобой… Соня так радовалась, когда получила твою посылку.
— Да, — я сглотнула вязкий клубок. — Я хочу ее увидеть, — убрала телефон в сумку. Максим названивал, ругаться на меня, капризную пациентку, хочет. — Извини, — поднялась, в туалет хочу, — мне нужно… Ой! — по ногам хлынуло. — Русь, кажется воды…
Глава 16
Глава 16
Руслан
Я оказался в своей стихии, не нервничал и не впал в истерику. Оля рожает. Она мать моего ребенка. Я снова стану отцом. Все эти восторги потом накроют яркими флешбеками, сейчас думать нужно трезво, а реагировать быстро.
— Все хорошо, — усадил обратно в кресло. — Первые роды не быстрые, а больница рядом.
— А-аа! — стонала Оля. Очевидно схватки пошли. — Держись, малышка, — ободряюще улыбнулся и засек время первой схватки, затем набрал коллегу, который как раз в НИИ сейчас. — Олежа, бери каталку и мигом за угол. Здесь кофейня. Со мной роженица. Нет, не пойдем. Она не может, а я не хочу. Давай быстро! — отключился и присел к побелевшей Оле. Ей страшно и волнительно. И больно. Конечно, больно.
— Не переживай, конфета, — назвал любимым ласкательным. Это только наше. Я не использовал его с тех пор, как Алиса появилась. Стыдно было. — Все естественно. Ничего экстраординарного не произошло.
— Две недели. Еще две недели… — шептала испуганно.
— Тридцать восемь недель — прекрасный срок. Ребенок уже полностью сформировался. Он сможет сам дышать. Кушать. Кричать, — улыбнулся. — Уверен он или она будет очень голосис…
— Он, — прервала неожиданно, и снова ее скрутило от схватки. Время между ними едва ли пять минут. — Сын. У меня будет мальчик.
— Наш мальчик. У него все будет отлично.
В дверях показался Олег с креслом-каталкой.
— Ну наконец-то! Помоги.
Мы вместе усадили Олю и практически бегом, но, не превышая скорости, доставили в акушерское отделение.
— Обменная карта с собой? — спросила на посту медсестра.
— Я у вас наблюдаюсь, — выдавила Оля. — У Максима Алексеевича. Ох, больно…
— Так, быстро готовьте смотровую! — нам некогда ждать, пока они там чесаться начнут. Я снял пальто и бросил на скамью.
— А вы кто? — поинтересовалась медсестра удивленно.
— А я тот самый злой дядька из Москвы, которого сегодня хлебом-солью встречали, — едко ответил. Не люблю, когда тупят и медлят.
Женщина распахнула глаза и сглотнула. Я взглядом приказал подчиняться беспрекословно.
— Помогите роженице переодеться в чистую сорочку, — отрывисто бросил и подошел к раковине, тщательно вымывая руки перед осмотром.
— Так, что тут… — я столкнулся взглядом с каким-то мужиком. Врачом, естественно, но… мужиком. — Оля! — бросился к моей… Моей… Жене. Женщине. Матери моих детей. Вроде бы все подходило, но ни на одно из званий не имел ни морального права, ни даже юридического. — Беглянка, блин! — услышал тихое сквозь зубы. — Я звонил, Оль.
— Максим, у меня воды отошли и частые схватки… — бедная, она совсем подавленная и бледная.
— Время между последними 3:15, — подошел я.
— А вы кто? Что вы делаете в смотровой? На выход! — указал на дверь этот Максим. Справедливо. Я бы поступил так же. Но не в этот раз.
— Я ее врач.
— Акушер? — нахмурился Максим.
— Нейрохирург.
— Из Москвы делегация?
— Да, — коротко ответил.
— Я вам не мешаю, нет?! — воскликнула Оля. Мы оба засуетились. Я взял ее за руку. Она вроде бы не требовала уйти, просто сжимала ладонь, впиваясь ногтями. — Гордеев, мерзавец чертов, я тебя ненавижу! — кричала Оля в родах.
— Зато я люблю тебя, конфетка. За нас обоих люблю.
— Папашка! — переглянулись медсестры. Максим поглядывал на меня хмуро, но дело свое знал хорошо.
За следующие пять часов я наслушался о себе всякого. Но это была самая прекрасная брань в моей жизни. Я видел, как родился мой сын! Целовал женщину, которая его подарила. Оля была слишком ослабевшей и слишком счастливой, чтобы сопротивляться. Я очень давно не плакал. Даже когда Соня родилась не пустил скупую слезу. А сейчас глаза покраснели и были на том самом мокром месте. Я уже поставил на себе крест. Да-да, не хотел ни жениться больше, ни детей. Бобыль-отец-одиночка-врач — именно так собирался жизнь проживать, а тут такой подарок! Сын от любимой женщины. Оля именно любимая. Нужно было потерять ее, чтобы точно понять. Но, возможно, могу снова завоевать ее? Возможно…
— Можно поздравить? — в курилку зарулил Максим Чатский, заведующий отделением патологии. Друг моей жены или больше?
— Ну поздравь, — ответил ровно. Сейчас, когда адреналин и волнение схлынули, собрался бодаться со мной. По глазам вижу.
